— Он просто переходил дорогу, — сказал Айдар, обнимая ладонями чашку с кофе. — Дорога сами знаете какая — просто отвратительная. Но Эммануил решил, что непременно нужно зайти в магазин и купить торт и вина, он собирался заглянуть и познакомиться с вами, Сара Абрамовна.

Тётушка изумлённо приподняла бровь. Сёмочка нахально влез к ней на колени и сосредоточенно обнюхивал руки гостя. Айдар ему в целом понравился. Но не понравилось, что гость ничем не кормит. А это оскорбляло кота как самостоятельную единицу и полноправного жильца тётушкиной квартиры.

— Во-первых, он наслышан от Олега, — сказал Айдар, и уголки красивых губ чуть дрогнули в улыбке. — Во-вторых, считает, что обделить вниманием даму — равносильно преступлению.

Олег только фыркнул. Это несколько сняло напряжение. Потому что после рассказа о том, как белый мерседес сбил мужчину, с которым у меня должно было состояться свидание, я сидела, будто в вакууме, и слова были не в состоянии проникнуть в голову.

— Тогда ваш Эммануил — большой грешник, скажу я вам, — заявила тётя Сара. — Где это видано, чтобы женщины закончились, и он им всем сделал хорошо?

— Тётя… — попыталась я её урезонить, однако Олег дёрнул меня за рукав.

Хорошо, что под столом. Никто не заметил. Я бросила на брата недобрый взгляд, однако он нацепил любимый покер-фейс и делал вид, что его здесь вообще нет. Эта манера одновременно восхищала и бесила. Восхищала, потому что я так не умею. Бесила… бесила по той же причине!

— Так оно и есть, дорогая моя, — тем временем добавила тётя Сара. — Но важнее всего, что ваш Эммануил не слишком пострадал.

Айдар помотал головой:

— Врачи сказали, что родился в рубашке. Синяки, ссадины, кровоподтёк. Некоторое время, конечно, поваляется, но ничего серьёзного нет. То ли потому что удар пришёлся вскользь, то ли воля случая, над которым мы не властны.

Ещё некоторое время мы просто посидели на кухне, говоря ни о чем. Айдар осторожно пытался выведать информацию про Светку. Это нас с Олегом крайне забавляло. Вот же стрекоза! Сумела очаровать! При этом далеко не такими топорными способами, как я.

«Видишь, Арина, что происходит… — проскользнула грустная мысль, — не успела ты мужчину взять, как с ним сразу что-то случилось. Будто знак какой-то».

И тут же я нахмурилась, не понимая, что за глупые мысли бродят в голове. Никогда женщины в моём роду роковыми не считались. Да и вообще мои родственницы семейную жизнь ставили на первое место, хоть и не превращались никогда в домашнюю обслугу. Разве что тётя Сара… но она не роковая, она уникальная женщина. Её обаяние настолько сногсшибательно, что лучше сразу ходить с бинтом и пластырем.

Решив, что Айдар заедет за мной завтра и отвезет к Эммануилу, мы попрощались с гостем.

— Да уж, — мрачно выдал Олег, сложив руки на груди, едва за Айдаром закрылась дверь.

— Олежек, если ты хочешь говорить, то говори с размахом, а не странными звуками, — попросила тётя Сара, подсаживая Сёмочку к себе на плечо.

Брат только вздохнул и развел руками. Посмотрел на меня. Сказать было нечего. Как бы валерьянку пить не пришлось. Но вообще в такой ситуации я была в первый раз.

— Так, не страдаем, — сказала тётя Сара, даже не оборачиваясь к нам, будто спиной чувствуя наши кислые физиономии. — Сказали же — ничего страшного. Значит, ничего. И не надо так убиваться. Ты, Арина, иди и раздевайся. А ты, Олежек, одевайся.

Мы озадаченно переглянулись, получив столь разные указания.

— С какой целью? — осторожно поинтересовался брат.

— С большой, — ни капли не смутилась тётя Сара, всё же удостоив нас взгляда. — Ты идёшь за вином, а Арина надевает домашнее платье. Будем обмывать её ухажёра.

— Может, не надо? — осторожно поинтересовалась я.

— Надо! — рявкнула тётя Сара.

После этого я как-то поразительно быстро оказалась в своей комнате, а Олег — на пороге супермаркета. Ну натурально магия!

Остаток вечера прошёл так себе. Говорили обо всём на свете, кроме Эммануила. Всё же это не то происшествие, которое хотелось бы обсуждать. Я переживала за мужчину, Олег — за шефа. Зато весьма мило получилось кое-что повспоминать о детстве и временах бурной юности. Олег даже мельком обронил, что у него намечается какая-то работа в Москве. Но пока ещё рано о чем-то говорить.

После этого, довольная и немного хмельная, я пошла стелить постель. И каково же было моё удивление, когда на мобильнике обнаружились пропущенные от Райского-Энгеля. Моргнув пару раз и пытаясь сообразить, что ему могло понадобиться, я так постояла несколько секунд.

— А, ладно… не съест, — пробормотала я, набирая номер шефа.

В конце концов, просто так беспокоить он бы не стал.

— Алло, Арина? — тут же раздался его немного взволнованный голос. — Завтра срочно выйди на работу. У нас тут… малоприятное известие.

В зале царила тишина. Слышно было, как гудят продолговатые лампы дневного света. Мы сидели за прямоугольным столом и не знали, что сказать.

— Вот такая новость, — тяжело вздохнул Владислав Алексеевич, крутя в пальцах золотую ручку, презентованную коллективом на его прошлый день рождения.

Новость… да. Поразила всех. Мы только переглядывались и не находили, что сказать. Правда, переглянулись со Светкой. Я про себя даже позавидовала ей. Если что, она будет пытаться пристроиться через зятя. Вдруг там кому нужен хороший дизайнер с родственными связями? А может… и не нужен. Услышанное явно не вдохновило подругу на поиски нового места под солнцем.

— И что, совсем ничего нельзя сделать? — подал голос Паша.

Райский-Энгель постучал ручкой по крышке стола. Звук получился каким-то удручающе громким.

— Надеюсь, не всё потеряно, — наконец-то сказал он. — Но на благополучный исход я бы не надеялся. Учитывая тот момент, что там действуют по закону.

— Вы все мне очень дороги, — тихо сказал шеф. — Пусть порой мы могли повздорить, но были всё равно отличной и крепкой командой, которая всегда справлялась с любыми свалившимися на голову трудностями… кроме этой.

— Давайте пока не будем говорить в прошлом времени, — тихо сказала я, и все посмотрели в мою сторону.

Смущение овладело мной всего лишь на мгновение, но зря я, что ли, ответственная за контент? Поэтому только расправила плечи и серьёзно посмотрела на шефа.

— Владислав Александрович, ну, возможно, мы сумеем его убедить, что «Раэн» ему нужен? Ведь неразумно терять целое агентство со сработавшимся коллективом. Мы никогда не прогорали, не работали в убыток.

— Хочешь сказать, мы принесём прибыль? — криво ухмыльнулся он.

— Конечно! — воодушевленно сказала я, и коллеги усиленно закивали.

Райский-Энгель только вздохнул:

— Арина, мы, конечно, контора не на два человека, а на двадцать. Но я даже боюсь сказать, насколько это ничто по сравнению с объёмами работы господина Скрипки.

Скрипка. Всё ясно. Такая фамилия красивая. Музыкальная. А судя по тону шефа — сноб снобом.

— Поэтому… Я не говорю, что надо увольняться прямо сейчас, — мягко сказал Райский-Энгель. — Но ничего не гарантирую. Текущие заказы лучше подтянуть. Новые пока не берем.

«Это он зря, — уныло подумала я, когда все разошлись… разбрелись по своим кабинетам. — Были бы новые, наоборот — вот, смотрите, куча работы. Мы просто горим!»

— Арина, перестань грызть карандаш, — обратилась ко мне Светка и отобрала бедный «кох-и-нор». — Хочешь, я куплю тебе пирожок?

— Сама ты пирожок, — буркнула я, усаживаясь на стул и тупо глядя в черный монитор, по которому крутился серебристый куб заставки.

Светка ни капли не обиделась и щелкнула кнопкой чайника.

— Надо выпить, — авторитетно заявила она. — На трезвую голову никакой работы!

И пусть под «выпить» подразумевался фирменный кофе с коньяком (бутылка рядом постояла), я поморщилась. Голова была словно чугунная. Нет, нельзя так. Надо срочно что-то делать.