– Что слышала, – невозмутимо отвечает Наташка. – На меня этот гаденыш едва взглянул, а может, и вовсе не заметил. А на тебя уставился так… даже слов не подберу. Будто съесть хочет. Да и сам он – как вкуснючий пирог. Его, точняк, хочет сожрать каждая бабенка в этом городке. Это видно по его скучающему, зажравшемуся взгляду самца. Он выбирает. Использует и выбрасывает.

– Ты всегда любила мелодрамы, – отмахиваюсь я.

– Да, и поэтому, хотя и не только поэтому, я эксперт. Он хочет тебя, детка. За такой взгляд я бы дорого дала. Он голоден. И голодает он не просто, а конкретно по тебе. Уж не знаю, может, его заводят странные тетки в мужиковатых костюмах?

– Ну, спасибо! После комплимента всегда следует пощечина, так? Садо-мазо рулит?

– Именно так, детка. Укуси-лизни.

– Ох, иди ты.

Встаю с дивана. Влезаю в сапоги, сброшенные неподалеку возле ковра.

– Пошли домой. Есть хочется.

***

Поначалу я боялась, что неугомонная Наташка продолжит свои высказывания при Тамаре. Отчего-то мне этого до жути не хотелось. Но, поужинав, тетушка с подругой отбыли на премьеру спектакля, а я наконец получила заветные минуты передышки в одиночестве.

Мне вдруг дико захотелось позвонить Владу. Ухватиться за его внимание, ненавязчивый флирт, как за спасательный круг. Чтобы не думать о другом. Не накрутить себя еще больше.

Влад обрадовался моему звонку. Не знаю, каков распорядок дня у этого мужчины, но для бизнесмена он был удивительно доступен. Всегда. Или мне так везло?

Мы проболтали полночи, пока я не почувствовала, что ухо вот-вот отвалится, оно уже покраснело и ныло от боли.

Мне было интересно, как Наташка оценит Влада, поэтому на следующий день взяла подругу с собой на обед в самый дорогой ресторан города, куда вчера получила приглашение от своего ночного собеседника. Ресторан принадлежал Сафьянову. Наташка, похоже, впечатлилась сильнее, чем я ожидала. Вела себя немногословно, что для нее совсем не свойственно. Влад, конечно, блистал, поражая эрудированностью и галантностью. Но быстро откланялся, с сожалением извинившись, сослался на дела. Так что десерт мы дегустировали уже наедине с Наташкой. Она выглядела подавленной.

– Ты чего загрустила? – первой нарушила я повисшее за поеданием мороженого молчание. – Не пугай меня. Или сейчас буду строить догадки, например, что вы с Владом знакомы, старые любовники?

– Не пори чушь, – резко подняла голову подруга, до этого внимательно разглядывающая скатерть. – Я впервые его вижу.

– Тогда чего кислая такая? Не понравился? Обидел чем?

– Да нет… Просто мне завтра возвращаться в Москву.

– Не хочется? Понравилось в глубинке?

– Я просто задумалась, отчего так везет некоторым?

– Ты о ком.

– О тебе.

– Как так везет? Ты в уме, Наташка? Мне муж гражданский изменил с близкой подругой. Я всю жизнь в унитаз спустила и уехала в Тмутаракань. Это, по-твоему, везение?

– Ну, то, что Олег тебя бросил, – спорный вопрос. Он оступился, это факт. Но ты будто и рада была. Ни слезинки не проронила, ушла и все.

– А должна была? На коленях ползать? Волосы на себе рвать?

– Нет. Но ты как Снежная Королева, р-р-раз, один взмах палочки – и все вокруг чужое, невиданное.

– И что? – вздыхаю устало. Никак не пойму, куда Наташка клонит.

– Да то, что аж бесит, до чего тебе все легко в жизни дается. Захотела – взмах палочки, вот тебе новый дом, новый дворец, подданные, и даже принц сразу нарисовался. Нет, два принца. Не жирно вам, ваше высочество?

– Дворцом ты, видимо, работу мою окрестила? А подданные – мои пациенты? Ну и воображение, Наташ. Правда, тебе завидую. С таким даром книги надо писать.

– Напишешь еще. Когда с тем блондинчиком замутишь, напишешь обязательно.

– Хватит. Перестань. Дался тебе тот блондин. Я его, чтоб ты знала, терпеть не могу.

– Так от этого секс только горячее, милая. Ты-то не знаешь, откуда тебе. Ты ведь Снежная Королева, вся такая неприступная. Даже в институте своем такой была. Помню, не раз к тебе на лекции приезжала, похихикать да с красавчиками из богатых семей пообжиматься. Многие из нашей компании там чего только ни вытворяли, бесились, я, наверное, со всеми парнями на твоем курсе переспала, кроме Олега, разумеется. Остальных – всех опробовала. А ты гордо восседала на троне и смотрела свысока на нас, плебеев. Ты сразу самого лучшего парня отхватила и на колени поставила. А когда наскучил, еще лучше нашла. Влад – он же мечта. Глаз не оторвать. Завидую, да, можешь считать меня жалкой завистливой тварью, но меня просто разрывает, когда на него смотрю. Это ж надо такого мужика откопать. И знаешь, дура будешь, если на блондина переключишься.

– Отстань, Наташ, правда. Это у тебя просто третий день вино-кино, развезло на старые дрожжи. Никаких блондинов на моем горизонте нет. И Влад – пока друг просто. Не хочу торопиться.

Вот так невесело закончились наши ресторанные посиделки. Я предпочла все списать на третий день с похмелья, как могла успокоила подругу, вечером мы с Тамарой отвезли ее на вокзал и посадили на поезд до Москвы. Наташа, все еще слегка пьяная, расплакалась, когда я расцеловала ее на прощанье и развернулась, чтобы выйти из купе и покинуть поезд:

– Ты прости, Полин, я вчера такого тебе наговорила. Просто годы идут, семьи тоже хочется, хватит уже по подиуму скакать…

– Все в порядке, я и не помню наш разговор, – заверяю подругу.

Но в душе знаю, что буду долго обдумывать слова, сказанные ею.

***

Я столкнулась с ним в магазине. Глупая встреча. Я долго выбирала апельсины, чтобы были гладкими, без «целлюлитной» корочки, тогда они сочные, спелые. Иногда это самые невзрачные плоды. Складывала те, что выбрала, в пакет, на ходу, как обычно, уже думая о других товарах. И тут один выскользнул из рук, упал на пол. Не успела я ахнуть, как кто-то поднимает и протягивает мне прыгучий плод. Я беру, роняя пакет с остальными апельсинами… Краснею от неловкости, чувствуя, что помогает мне молодой парень. Поднимаю глаза на спасителя апельсинов, чтобы поблагодарить… и растворяюсь во взгляде прозрачно-зеленых глаз директора банка. Ох, ну и тут он! Неужели недостаточно изводить меня на работе? Конечно, смотрит с недовольством, как будто время со мной потерял, проявляя невиданную вежливость. Холодно киваю, а он протягивает мне в руки злосчастные апельсины, которые мне сейчас хочется зашвырнуть в дальний угол супермаркета.

– Проводить до кассы? – Его голос резок, и нотки сарказма его не красят.

– Нет…

Вырываю у него из рук апельсины, которых мне уже совсем, ни капельки, не хочется. Сейчас я испытываю только одно желание – бросить пакет куда подальше и сбежать. Щеки горят, а спина липкая от пота. Почему, ну почему я так реагирую на незначительную, совершенно банальную встречу? Почему не могу спокойно общаться с ним? А самое главное, выкинуть из своих грез?

Почему нам так трудно разговаривать? Поддержать даже самую незначительную беседу? Сразу ощущение неуклюжести, мысли только о том, как выгляжу, в порядке ли макияж, прическа. И что надо было одеться сегодня поярче…

Иногда я думаю, может, перестать бороться? Сделать самой первый шаг? Просто поговорить. Узнать его чуть больше. Возможно, магия испарится сама собой. Пройдет, оставив лишь ощущение неловкости от собственной глупости и неуемного воображения. Но на деле нет сил что-то менять. Единственное, чем заняты мои мысли в этот предновогодний день – я хочу увидеть его во сне. Но сны, увы, нам не подвластны. Я очень хочу, чтобы он приснился мне. Каким он будет в моем сне? Что сделает? Но, даже видя во сне толпы знакомых лиц, самое желанное не нахожу. Даже если чувствую, что он там, где-то рядом, только шею поверни. Но не могу. Сон не поддается контролю. Никогда. И он так и остается размытым пятном, не дотянуться, не прикоснуться…

Сегодня у нас с директором произошла еще одна неожиданная встреча.

Я сидела в своем кабинете в ожидании клиента, когда вдруг почувствовала, что кто-то смотрит на меня. Пристально, испытующе. Поднимаю глаза – красавец-блондин из моих грез шагает прямо к моему столу. Как в замедленной съемке. Меня бросает в жар, сбивается дыхание. В руке он держит конверт. Я застываю статуей, могу лишь неотрывно смотреть на него, не двигаясь. Когда он подходит вплотную к столу, вижу, что конверт – всего лишь обычный счет из телефонной компании, такие приходят к нам ежемесячно.