Хорошо, ладно Пусть так Что ещё сказать, о чём спросить? А ты унесёшь столько золота? Оно тяжёлое.

Я унесу? Не-ет! Пусть драконы его несут! Пусть всё своё золото мне отдадут, всё! А то я из их яиц яичницу сделаю! Что, не веришь? вдруг снова взвился Кутберт. По глазам вижу не веришь!

Да верю я, верю! чего он взбеленился-то?

Не ве-еришь, вижу! И нарочно мне зубы заговариваешь, хочешь яйца у меня отобрать. Не выйдет! Да я их перебью тут все, ясно? мужчина говорил в запале, но вдруг осёкся, задумался и закивал сам себе. Да-да, так и сделаю, верно, все перебью. До единого. Тогда за те, что унесу, мне точно всё золото отвалят.

Не надо! попросила я, чувствуя, что сейчас здесь произойдёт непоправимое, этот безумец для себя уже всё решил.

На-адо! Так надо, понимаешь? Если у них останется много яиц, то за те, что унесу, могут вообще ничего не дать, у них же вона скока ещё есть. Да-да, так и надо, всё правильно! Сейчас всё здесь расколошмачу, ничего не оставлю! бормотал Кутберт себе под нос, замахиваясь дубинкой на ближайшее яйцо.

Не смей, я кинулась на него, повисла на руке, но что я могла против взрослого мужчины? Даже не оборачиваясь, он отшвырнул меня, а потом опустил дубинку.

Раздался треск. Отлетев к стене и врезавшись в неё затылком, я увидела, как лопается, а потом рассыпается скорлупа яйца, как среди осколков ворочается что-то маленькое и красное.

Чтоб ты сдох! в сердцах закричала я, не в силах хоть что-то изменить, потому что дубинка снова поднялась, чтобы опуститься на другое яйцо. Чтоб ты провалился в преисподнюю!!!

Я вложила в этот крик всю свою ненависть к этому человеку, ясно представив, как расступается скала под его ногами, как открывается дыра глубоко под землю, и как этот зверь проваливается туда, а скала смыкается над его головой. А потом в ужасе смотрела, как то, что было в моих мыслях, происходит на самом деле.

Как, потеряв равновесие, Кутберт с воплем проваливается в раскрывшийся под его ногами колодец, как соскальзывает в него, цепляясь пальцами за края, стараясь удержаться, выбраться, и как каменный пол снова смыкается у него над головой, а вой обрывается где-то в глубине. И вот уже ничего не напоминает о том, что здесь был человек, кроме дубинки и отрубленных пальцев, лежащих на гладком и ровном каменном полу.

Несколько секунд я смотрела на всё это, не в силах поверить своим глазам, потом встала и, шатаясь, потому что голова кружилась, а перед глазами плыли круги, добралась до разбитого яйца и опустилась на колени. Взяв на руки маленькое, судорожно подёргивающееся, задыхающееся тельце, я застыла в растерянности, не зная, что делать и чем помочь.

Положи его животом на ладонь и похлопай по спинке, услышала голос Луччи и сделала, как она велела.

Младенец закашлялся, выплюнул большой комок слизи и тяжело задышал. Но не плакал. Я перевернула малыша и оглядела. Девочка. На вид я дала бы ей месяцев пять-шесть, если сравнивать с человеческим ребёнком. Вылупляться еще рано, но Если драконьи дети этот год просто «дорастают» в яйцах, зубы отращивают и всё такое, то она ведь должна выжить, верно? Дышит уже ровно, смотрит перепуганными глазёнками, но не плачет.

Я оглянулась на яйца. Все детские были на месте, значит, эта девочка взрослый дракон в теле младенца. И, похоже, всё понимает. И ужасно напугана.

Мы тебе всё объясним, шепнула я, прижав кроху к себе. Не бойся. Всё будет хорошо.

Вот, заверни её, Луччи протянула мне полотенце.

Что с Бекилором? понимала, что он мёртв, но всё же надеялась на чудо.

Луччи подошла к лежащему старику, потрогала шею, вздохнула и закрыла невидящие глаза. Потом вернулась ко мне.

У тебя кровь на волосах.

Правда? я потрогала затылок и зашипела от боли. Это меня Кутберт об стену приложил. Пройдёт. Но Луччи, что это было? я показала на то место, где валялись отрубленные пальцы пасечника. Как же это? Почему?

Твоя магия проснулась, печально улыбнулась девочка. Мы ждали этого позже, но то, что здесь произошло, она обвела взглядом мёртвого Бекилора, разбитое яйцо, кроху у меня на руках, пробудило её раньше срока.

Магия?

Да. Фолинор же разделил с тобой жизнь. В этом случае супруги обмениваются магией, он передал тебе свою.

Но Но я же не дракон

Ну и что? Камень Судьбы благословил вас, он одобрил этот союз, принял тебя в качестве супруги Фолинора, поэтому неважно, дракон ты или человек передача магии произошла всё равно.

О я не знала, что сказать. Потом вспомнила: А факел? Его тоже я погасила?

Видимо, да, Луччи взглянула на погасший факел, потом на солому под ним, покачала головой. Кажется, ты очень хотела, чтобы он погас

Очень. Ладно, нужно пойти, малышку искупать. Суп недоварен, Лани там одна.

Лучше тебе сейчас не вставать, девочка погладила меня по плечу. Ты можешь упасть. Голова кружится?

Вроде нет, но когда шла кружилась.

Тогда лучше сиди. Сейчас прилетят мужчины и всё сделают. И малышку искупают, и суп доварят, за Лани я сама присмотрю, не волнуйся.

Ладно, согласилась я, потому что голова болела всё сильнее, и силы куда-то подевались. Я проводила глазами Луччи и опустилась на пол, пристроив голову на солому, а малышку себе на грудь. Не волнуйся, кроха. Ты сейчас ничего не понимаешь, тебе страшно, всё вокруг такое странное, верно? Девочка кивнула. Я даже не удивилась. Я бы тебе всё рассказала, только знаешь, совсем сил нет. Давай просто полежим, хорошо?

Я лежала, беззвучно плача, потому что мне было невыносимо жаль Бекилора, который за эти месяцы стал мне настоящим дедушкой. Как обидно ему и так было позволено прожить всего три года, но и их отобрал у него Кутберт. Бедный старик, я надеюсь, он умер быстро, и совсем не мучился.

Послышался топот бегущих ног, еще одних, ещё. Взволнованные мужские голоса, потом голос Луччи, что-то объясняющий, снова топот, и вот меня поднимают родные руки, прижимают к себе, другие забирают у меня малышку, я прислоняюсь щекой к сильному плечу, вдыхаю любимый запах и понимаю, что теперь я в безопасности.

Девочка моя, ну как же так? расстроенно шептал Фолинор, куда-то меня унося, а я уже больше не старалась бороться со слабостью, отдалась ей и уплыла в сон.

4 сентября, день семьдесят четвёртый

Я проснулась от того, что сильно захотела по нужде. Резко села на кровати и тут же, застонав, рухнула обратно голова закружилась и заболела. Схватившись за неё, я нащупала повязку.

Тише, тише, раздался голос Нивены, и маленькая ручка погладила меня по плечу. Не нужно так резко двигаться. И лучше бы тебе пока вообще не вставать.

Но мне надо встать. Дети, корова, кормить всех надо. И по нужде тоже

По нужде можно, только осторожно, усмехнулась девочка. А за остальное не переживай, найдётся, кому этим заняться.

Это же всё на самом деле было, да? медленно, придерживая завязанную голову, села и, пережидая, пока новая волна головокружения схлынет, спросила у девочки, которая сидела в кресле возле кровати с вязанием на коленях. Бекилор, малышка, Кутберт Я я ведь его убила, да? О, боги, я убийца!

Тшшш, тише, не нужно об этом думать, вскочив, Нивена крепко обняла меня. Ты не убийца, ты спасла десятки жизней. Лучиелла всё слышала, если бы не ты, этот сумасшедший сгубил бы всех малышей, как прежде убил Бекилора. Ты их всех спасла, а Кутберту всё равно было не жить. Старейшину бы ему не простили.

А малышка? Как она?

С ней всё хорошо. Базилда заботится о ней, не волнуйся. Поит козьим молоком. Малышка ведь всё помнит, её не нужно выкармливать из рожка, она пьёт из чашки. Давай-ка, я тебе горшок принесу, а то упадёшь ещё.

Нет, я сама! ещё не хватало в горшок мочиться, словно мне три года. Нет уж, руки-ноги целы, хоть на карачках, но до нужника доползу!

Так, погоди минутку, я сейчас.

И Нивена вышла из комнаты. Я всё же встала и поняла, что если не пытаться делать резкие движения, то не особо и качает. Краем глаза заметив какую-то неправильность, оглянулась и поняла, что нет колыбельки Лани. Фолинор переставил её в свою спальню после нашей свадьбы на Скале Солнца, тогда же, когда и я перебралась к нему.