Вернее, это было очень похоже на это из-за непроглядной темноты, сквозь которую я куда-то стремительно летела. Потом, меня словно пушинку подхватил сильный ветер, закружил и выкинул в какой-то пещере, по периметр которой горели сотни свечей. Они нещадно чадили и сильно пахли прогоркшим жиром. Я стояла посередине этой вони, пытаясь прикрыть нос и с интересом рассматривая белую до пят сорочку. Правда она была больше похожа на саван, но об это думать сильно не хотелось.

— Ну, и как ты собираешься превращаться в злобного духа? Я пришел, чтобы не пропустить такое зрелище, — насмешливо прозвучал голос где-то над ухом. Дернувшись, я конечно тут же обернулась, но никого не увидела. В небольшой пещере вообще никого кроме меня не было.

— А почему я должна отвечать на вопросы какому-то невидимке? — немного грубовато ответила я, надеясь, что все происходящее не плод моей больной фантазии.

Впереди раздалось шуршание, и передо мной прямо из воздуха материализовался представительный мужчина лет пятидесяти, подтянутый, в легкой серебристой кольчуге и мягких темно-синих штанах. Оружия у него при себе не было, да оно ему и не требовалось. Почему-то я сразу поняла, что это Шеш собственной персоной… Я попыталась заглянуть в глаза и не смогла — его лицо странным образом расплывалось.

— Не старайся меня рассмотреть, если увидишь мое лицо, то умрешь, а мне пока этого не хочется.

— Разве я еще не умерла? — удивилась я и принялась себя ощупывать.

— А ты разве пришла не спасти того несмышленого эльфийского отпрыска королевского рода? — в свою очередь удивился вполне осязаемый бог.

— Но ритуал Дара Жизни…

— Означает, что ты можешь обменять свою жизнь, на жизнь другого, — согласно закончил Шеш, — но с чего я должен ценить жизнь какого-то ушастого недомерка выше, чем жизни своих детей? Решись ты отдать себя в плату другого дракона, я бы не пришел посмотреть на столь неразумное дитя.

— Какая разница за кого я отдаю свою жизнь? — чуть разозлившись на то, что меня сейчас назвали дурой, когда я считала себя весьма героичной девушкой, проговорила я, — моя жизнь и мне решать, как и ради кого ее жертвовать. В ритуале написано, что я могу это сделать за любого, кого люблю всем сердцем…

— Не поспоришь, — в конце концов, согласился мой оппонент, — но все равно, странный выбор. Что, в твоей долине не осталось достойных драконов?

Нет, он что, издевается? Скучно стало где-то там за пределами, услышал меня и решил слегка развлечься?

— Ну, не без этого… — вдруг чуть смущенно признался он и меня, что называется, прорвало:

— А с чего вдруг вас стала интересовать наша жизнь? Вы сами бросили нас, прокляли, а сейчас говорите о достойных драконах?

— Не проклинал, а наказал, чтобы порядок был… Да что я тут тебе объясняю? Стой… Кого то ты мне напоминаешь… Рыже-красные волосы, эти светящиеся глаза… Из какого ты клана?

Гордо расправив плечи, я с достоинством проговорила:

— Вивиана Цуринген.

— Ты случаем не внучка Тифона? — ещё подозрительней проговорил Шеш, на что я только утвердительно кивнула и услышала самую настоящую брань.

Какими словами он только не награждал моего родственника, а потом и вовсе плюнул:

— Старый упрямый идиот, все жду, не дождусь, когда же он умрет и придет ко мне за правом перерождения… Он у меня не драконом родиться, а гусеницей. Нет, лучше тараканом!

— Э-э…

— И по ходу это спелое яблочко от своей яблоньки не далеко упало… — свистящим шепотом выдало божество, а меня как ледяной водой окатило.

Только сейчас я сообразила, что полностью в его власти, и он так же может отправить меня на перерождение каким-нибудь жуком пострашнее. Словно услышав мои мысли, я не увидела, а почувствовала, что он улыбнулся:

— Нет, на своего деда ты не похожа, тот никогда бы не решился на этот ритуал, а ты готова отдать все, чтобы спасти другого, что похвально. Когда-то драконы забыли, кем были для этого мира. Хорошо. Но твоя жизнь мне не нужна.

На жизнь было не то, чтобы плевать, но я не поняла, спасет ли он того, ради которого я сейчас здесь стою?

— Он выживет, но и ты тоже. И смотри, не разочаруй меня, что дал тебе второй шанс…

Очнулась в бреду только через несколько дней и наотрез отказывалась рассказывать, с кем я говорила и что он мне сказал. А потом узнала, что я не единственная, кто выжил после подобного ритуала и что есть кровная связь, и Мидхир мне теперь должен много больше, чем просто свою жизнь. А через пару недель, я, проходя мимо спальни своего возлюбленного, с которого принялась подобно всякой влюбленной дурочке сдувать пылинки, услышала его откровенный разговор с советниками. И ладно бы просто он сказал, что сейчас не собирается жениться, потому что ему рано об этом думать. Он принялся сравнивать меня со своими любовницами, с которыми не расставался даже тогда, когда я приезжала к нему с учебы из Дивногорья…

Я ушла, тихо и не заметно, никому ничего не сказав. Дед, наверное, что-то понял тогда, но с вопросами лезть не стал, за что я была ему очень благодарна. А потом начали пропадать люди из соседних деревень и эти жуткие жертвоприношения жителям Нижних Уровней, демонам и другим порождениям мрака. И мне запретили в этом вмешиваться, но я уже не могла забыть про людей. Шеш ясно дал понять, что я зачем-то нужна ещё в этом мире и второй шанс мне дали только потому, что я рискнула собой ради другого. И я ушла из долины, полностью оборвав прошлую жизнь и принимая чужие облики и имена.»

Воспоминания пронеслись перед глазами за считанные секунды. Подняв взгляд на терпеливо ожидающего ответа Мидхира, я устало потерла виски.

— Ты ошибаешься, если думаешь, что мне нужен ты. Мне только необходимо, чтобы ты устроил мне встречу с Его Величеством Артанейном и моим дедом, и все. После этого я отпущу тебя.

— Отпустишь? Как будто ты меня ещё и держишь… Ты совсем с ума сошла просить меня о таком? Как я тебя представлю ему? Знакомьтесь, опальная княжна Проклятого народа? Это только мы, эльфы, принимаем вас, для остальных вы подобно нечисти!

— Это уже моя забота, как пойдет наш разговор, мне просто надо, чтобы ты устроил мне эту смежную встречу одновременно, — упрямо продолжила я, но он был неумолим.

— Зачем?

— Если ты хочешь, то можешь присутствовать на этой встрече, но ее нужно организовать как можно быстрее. Было бы просто идеально, если бы ты занялся этим вопросом прямо сейчас.

— Да ты совсем с ума сошла.

— Если ты этого не сделаешь, то придет очень большая война, и вы не сможете отсидеться в своих лесах, она затронет всех.

— Ты понимаешь, что ты сейчас говоришь?

— Я когда-то с тобой шутила или ты заставал меня за дурацкими занятиями? Ты сам знаешь, что я всегда была серьезна.

— Я… С одной стороны я понимаю, что без веской причины ты бы не стала просить у меня такое, но… Почему ты боишься мне назвать эту причину?

— Прости, но я боюсь не тебя. Это не моя тайна, я тоже связана словом и обещала молчать. Но как только ты устроишь встречу, ты все узнаешь, обещаю.

— Я не думаю, что это нужно организовывать.

— Если ты согласишься, я расторгну кровный договор.

— Ты представляешь это как награду, но я отношусь к этому наоборот, — с кривой усмешкой ответил Мидхир, словно ему и правда была не приятна даже мысль о свободе.

— Это награда, потому что замуж за тебя я не пойду в любом случае, но могу при дворе обвинить, что запрещаю тебе заводить семью. И это будет прямым желанием кровницы, а его, как ты знаешь, будешь исполнять, если не захочешь.

— Ты со мной так не поступишь, я знаю, ты любишь меня…

— Та, которая тебя любила, умерла в соседних покоях несколько десятилетий назад. А сейчас у меня есть более важные дела, чем переживать насколько комфортно будет протекать твоя жизнь.

— Ты изменилась… Странно, почему я сразу это не заметил.

— Думай лучше не обо мне, а о той, кто тебя любит. Силье. Попытайся хотя бы ее сделать счастливой, если меня не смог.