Мидхир поморщился, словно съел что-то кислое.

— Сейчас не время выяснять отношения.

— Отношения? — дико завизжала девушка, задетая за живое.

— Я твоя невеста, если ты успел забыть! Я! А она никто и звать ее никак, тоже мне выискалась княжна, чьей страны уже давно нет. И признать ты ее не можешь, ты уже заключил договор о свадьбе с моим отцом!

— Силье, давай поговорим об этом позже… — попытался решить Мидхир дело миром, но девушка уже захватила настоящая женская истерика и она просто никого не слышала, кроме собственных желаний и эмоций.

— Выкини ее отсюда и немедленно. Она тебе не нужна, раз однажды сама отказалась от тебя. Или ты, правитель эльфов собираешься бегать за ней, как кобель низких кровей?

Вот дурочка, зря она откровенно выражает свое недовольство при всех, Мидхир точно этого ей не простит. Но сравнение было интересным, я оценила. Серебряный Король попытался отвести от меня взгляд, но у него ничего не получилось. Он замер, с тихой болью глядя на том, как я словно кукла стою с приклеенной, ничего не значащей, но такой вежливой улыбкой. Силье могла кричать все, что ей вздумается, но мы-то оба знали, в чем была истинная причина моего побега. И этой самой причиной была отнюдь совсем не я.

— Я разрываю договор с твоей семьей, — спокойным ледяным тоном, от которого многих бросило в холодный пот, проговорил Мидхир.

Все-таки Силье умудрилась его довести, дурочка. Промолчала бы, глядишь, и все было бы к вечеру нормально. Мне от Мидхира ничего, кроме одного дела, не нужно. Жаль, что иногда ревность затмевает в нашей голове все здравые мысли. Скольких бы проблем по жизни можно было бы тогда избежать. Девушка вспыхнула от негодования, но на этот раз все-таки сумела проявить проблески разума и не стала дальше развивать скандальный вопрос. Подхватившись и одарив меня ненавистным взглядом, она стрелой вылетела из зала.

Мидхир, как ни в чем не бывало, улыбнулся тонко и как-то совсем по — мальчишески:

— Если этот вопрос исчерпан и у господина Вигона нет оснований не доверять мне… Или все же есть?

Это был уже риторический вопрос. Его Светлейшество просто захотел лишний раз поставить молодого человеческого выскочку на место.

— Нет, Ваше Светлейшество, — с болью отозвался уполномоченный советник, — конечно же, нет… Я покорнейше жду вашего признания.

— Тогда я попрошу обвинителя помочь мне с ритуалом.

Услышав откровенный намек от своего повелителя, старый эльф с готовностью подскочил ко мне и приглашающе протянул руку. Жутко не хотелось проходить через процедуру обновления связей, поскольку за много лет они успели сильно ослабеть. Но ничего поменять уже нельзя, это было необходимостью, которую ничем не изменишь. Неуверенно вложив свою ладонь в его холодную руку, я спрыгнула с постамента и была препровождена к правителю. Мидхир встречал меня с той же самой улыбкой, не меняя мимики.

— Подходи ближе, что ты застыла, как не родная…

Да потому что я уже и в самом деле не родная, а главное, что и не хочу ею быть. Замерев напротив старого… друга, любимого? Спроси сейчас меня кто-нибудь, кем я считаю Мидхира, то буду очень долго раздумывать над ответом и так и не приду к какому-то определенному мнению. Слишком много мы пережили вдвоем, и слишком много времени прошло с этого момента.

— Смотри мне в глаза, — тихо проговорил Мидхир.

Он взял меня за руки и принялся гипнотизировать взглядом, который буквально за секунды с равнодушного резко сменился на ласковый. Уговаривая себя, что я приняла верное решение и это будет правильно, я сделала то, о чем он просил. Некоторое время ничего не происходило, нам обоим было трудно поймать нужную концентрацию. Слишком много эльфов следили за каждым нашим вздохом и это сильно нервировало. А потом сознание как-то само отключилась, и я просто провалилась в смотрящие меня глаза. Меня словно окунули в океан полной безмятежной любви и спокойствия. Ничего кроме приятного тепла и расслабления я уже не чувствовала. На лице сама собой начала расползаться довольная улыбка и каким-то шестым чувством я поняла, что Мидхир повторяет за мной любое движение.

Повинуясь внутреннему зову, я подошла к нему вплотную и уткнулась лбом в грудь. Не разрывая контакта, правитель осторожно приобнял меня за плечи и уперся подбородком прямо в темечко. Поток тепла резко усилился, и я бессовестно пила это потрясающее ощущение нужности без остатка. Связь между нами, с каждой секундой укрепляясь благодаря тактильному контакту. Она наливалась внутренним светом и грела, грела, грела. Эта мощь набирала такую силу, что ее начали ощущать уже и те, кто был в непосредственной близости от нас. Даже не хочу представлять, какой ужасный откат я с Мидхиром получу, когда связи обновятся…

Пьянящие ощущения подходили к своему логическому пику, и Мидхир плохо контролируя себя, с силой стиснул мои плечи. Мгновение и абсолютное счастье, которое несколько минут мы честно делили на двоих, с жалобным стоном рассыпалось в прах. Оглушенная страшной пустотой внутри, будто у меня выдернули часть души и это никак не поправить, я вцепилась в приятеля, чтобы не упасть. К слову, отпускать он меня не торопился.

— Это было впечатляюще… — сконфуженно проговорил обвинитель, глядя на нас.

Многие, кто был в зале и все видел, сейчас старательно отводили глаза, словно подглядели что-то интимное. Хотя почему что-то? Это и было самое настоящее интимное действие, потому что момент, когда налаживаешь связи, ты открываешься абсолютно и без прикрас.

— Вивиана Цуринген, княжна Дивногорья, — хриплым голосом проговорил Мидхир, дыша мне в шею, — перед всем народом Туата де Данан, я признаю нашу кровную связь настоящей и не терпящей разрыва. Ты моя кровная невеста, часть правящего дома Серебряного Короля.

Что и требовалось доказать, а большего мне сейчас и не надо, ты выполнил одну из частей моего к тебе дела. Я попыталась отстраниться от эльфа, но он мне не дал этого сделать. Ну не драться же с ним на глазах у его же служащих и ближайших вассалов?

— Сегодня вечером будет дан прием с честь княжны, Герберт, позаботься об этом. У тебя на подготовку к балу всего несколько часов, у меня будет заявление для народа Туата де Данан.

Обвинитель кивнул, настороженно покосившись в мою сторону. Почувствовав, что дело начинает пахнуть жареным, я шепнула на ухо Мидхира:

— Какое ещё заявление? Ты что задумал?

— То, на что должен был пойти еще очень давно, — тем же шепотом проговорил он, — потерпи немного, ты все узнаешь.

Наконец почувствовав, что меня больше никто не держит, я сделала большой шаг назад и сразу почувствовала себя намного увереннее. Понимающе усмехнувшись на мой маневр, Серебряный Король обратился к мрачно насупившемуся Вигону. Он стоял, облокотившись локтем о трибуну и о чем-то усиленно думал.

— У вас будут еще пожелания?

Вигон выпрямился, окатив меня холодным взглядом, и поклонился правителю:

— Уже никаких, Ваше Светлейшество.

Прекрасно поимая, что Вигон может сейчас выйти из Зала Советов и спокойно исчезнуть, его никто не будет искать, я вцепилась в рукав Мидхира и умоляюще шепнула:

— Ради богов, позови его на торжественный прием!

— Зачем?

Затем, что мне надо придумать чем его можно прижать и разговорить, а то исчезнет, и я не узнаю многих интересных подробностей!

— У меня есть к нему вопросы, которые я хочу задать без лишних ушей.

— Опять плетешь интриги? — прозорливо откликнулся эльф и царственно обратился к прислушивающемуся к нам уполномоченному помощнику погибшего бургомистра:

— Тогда я желаю видеть вас на торжественном приеме в восемь вечера. Я хочу, чтобы вы были свидетелем моей речи и передали потом в Сендас.

Было видно, что оставаться здесь Вигону было не с руки. Но и отказать прямым текстом правителю эльфов он не мог, не самоубийца же. Потом объясняй в чем причина, все равно никто не поверит и не поймет. На этом короткое заседание было прекращено. Все принялись вставать со своих мест без какого-либо объявления, что все могут быть свободны, к выходу потянулись беззаботно разговаривающие между собой советники.