Уверенная настойчивость Мидхира несколько ошеломила меня, и я даже умудрилась машинально ответить на поцелуй. Впрочем, тут же пожалела об этом, потому что он расценил это как приглашение. До боли стиснув одной рукой мою талию, второй он крепко держал меня за макушку, направляя и не девая дернуться. И может я была бы очень не против подобного развития, но есть одно «но»: не время и не место. Прислонив меня к стене и навалившись всем телом, словно он старался оставить от меня мокрое пятно, Мидхир с остервенением принялся сдирать одежду. И ладно бы он решил оголиться, но чтобы кто-то рвал мое произведение искусства, я позволить просто не могла. Да и странно, но от его прикосновений я абсолютно ничего не чувствовала, они были чужими и даже немного неприятны.

Я дернулась, так что поцелуй пришелся на шею, но он не растерялся и с энтузиазмом принялся изучать мои изгибы. Высвободив руки из медвежьего захвата, я попыталась его оттолкнуть. Но не тут то было. Воспринимая все как игру, он хищно улыбнулся, закинул косу какого-то мудреного плетения и ринулся на меня с рычанием. Наверное, со стороны это смотрелось очень эротично…

— Мидхир, прекрати. В конце концов, у тебя есть невеста!

— Есть. И я по ней соскучился…

Он попытался поймать меня за руки и снова присосаться к шее, но тут я уже оклемалась и была начеку. Нырнув под расставленные полукольцом руки эльфа, я отпрыгнула вглубь комнаты. Ну не калечить же его, в самом деле. Поэтому и силу применять нельзя, я же не рассчитаю…

— Мидхир, ты нас перепутал, я не Силье.

Правитель остановился в паре шагов от меня и, глядя мутными глазами, мрачно переспросил:

— А при чем тут Силье? Ты же была на Совете, я при всех назвал тебя своей будущей женой, и ты не стала возражать, хотя могла. Ты всегда говорила, если тебя что-то не устраивало и мнение окружающих тебя не интересовало.

Ощутив не прошенный совестливый укол, я через силу призналась:

— Мне нужно, чтобы ты признал нашу связь действующей, иначе бы мне пришлось худо. Прости. Но я говорю то же, что хотела сказать и твоей избраннице: мне не нужна корона и трон рядом с тобой.

Мидхир, надо отдать ему должное, патетически заламывать руки и изображать бурное возмущение не стал. Как-то странно посмотрев на меня, он сделал пару шагов к кровати и, не спрашивая у меня разрешения, повалился на нее. И что все это значит? Может плюнуть на все морально-этические нормы и дать своего организму расслабиться? Как бывает нежен правитель эльфов, я всегда помнила…

Я, было, дернулась к старому возлюбленному, но в голове пронесся непрошенный образ Рогнара, о котором забыть, пока не получалось. Ироничная полуулыбка, знак раба на руке и сводящий с ума запах, который я сейчас ощутила наяву.

— Ты хотела подойти, — как-то чересчур грустно, чтобы это было правдой, проговорил Мидхир, пристально наблюдая за мной, — но резко остановилась. Тебе что-то мешает?

Я прислушалась к себе и с каким-то изумлением поняла, что да, мешает. Только вот что именно было не понятно. Мидхир все понял по моему взгляду.

— Я не ожидал, что когда ты вдруг пропала из моего дворца, ты будешь соблюдать эти десятилетия обед безбрачия. Но все же… Я как то не представляю тебя в ином амплуа, чем моя жена…

— Обед безбрачия? — скривилась я, отгоняя из головы не прошенные мысли о Рогнаре, — иное амплуа? Мне кажется или ты сейчас смеешься надо мной? Ты никогда не предлагал мне быть твоей женой, даже когда я решила отдать за тебя свою жизнь. Поняв, что я чудом выжила, ты старательно избегал любых упоминаний об особенностях проведенного мною ритуала. А сейчас упрекаешь меня?

— А ты хочешь выставить меня виноватым? — понимающе усмехнулся эльф. — Чтобы переживал? Только вот зачем тебе это? Я же не идиот, Вив, сразу понял, что ты появилась не просто так, как только сразу тебя увидел.

— Иногда твоя прозорливость не имеет под собой оснований, — покачала я головой, с досадой думая про себя, как после всего этого мне еще что-то просить у него?

Резко сев на кровати, он притянул меня к себе и взял за холодные ладони. Надо же, пока не почувствовала, какие же горячие у него руки, не замечала, как сильно замерзла. Туата де Данан никогда не топили свои жилища, предпочитая, всегда находится в прохладе.

— То есть, исчезнув на несколько долгих десятков лет, ты так и не забыла меня и сейчас пришла, чтобы сказать об этом?

— Мидхир, — старательно отводя взгляд, решительно проговорила я, — я всегда помнила, как когда-то относилась к тебе.

— Ты относилась? Прости, Вивиана, но если я сразу не понял какое ты у меня сокровище, то это совсем не значит, что я тебя не любил!

Любил и спал с любой мало-мальски симпатичной служаночкой, когда придворные дамы закончились как класс? Как жаль, что я не могу сказать этого вслух и обозначить свое истинное отношение ко всему этому. Стараясь не раздражаться раньше времени, я все же постаралась его осадить:

— Помнить и ценить прошлое, это не то же самое, что жить им.

— То есть… Ты пришла показать мне, что смогла переступить через себя, и я должен порадоваться, какая ты молодец?

Слушая неприкрытое самодовольство эльфа, я только поморщилась. Сколько его помню, он всегда был таким безумно уверенным в себе и своей неотразимости. Только раньше мне это наоборот нравилось, я считала это одним из показателей мужественности. А ведь ему в голову не приходит, что я могла измениться или что мое дело никак не связано с его личностью. Хотя, по сути, он мне и не нужен, только его связи.

— Я переступила через себя, когда ушла. Нет смысла переживать за свое решение из года в год.

— Тогда я не понимаю… — с ноткой искушающей томности протянул Мидхир.

Глядя в упор мне в глаза, он максимально приблизил свое лицо к моему. Подобная жажда близости, во что бы то ни стало, начала меня уже слегка напрягать.

— Нет, скорее просто не верю. Я помню твое лицо и выражение глаз, когда утром ты увидела меня с Силье. Ты ревновала! И не говори мне, что это не так, я прекрасно разбираюсь в эмоциональных колебаниях и чувствую, когда мне пытаются лгать.

Ну что сказать: Мидхир немного не прав в том, что это была ревность к удачливой сопернице. Скорее сожаление, что у меня этого так и не случилось, хотя для нас двоих я наверняка сделала в разы больше, чем его настоящая невеста. Тем более я так не хотела вмешиваться в чужие отношения, но обстоятельства вынудили пойти на это. И мое осознания сейчас просто кричало, что мои действия нельзя назвать порядочными. Помолчав и внутренне посмеявшись над самой собой, я, наконец тихо проговорила, тщательно подбирая слова и делая паузы:

— Я прекрасно помню, как твои ближайшие советники навязывали меня тебе, орали, что вам катастрофически не хватает вливания новой крови, потому что каждое новое поколение стало рождаться слабее предыдущего… И это не говоря о новых политических связях. Вам-то плевать, что Падшие по сути это изгнанный народ, но вы так же хорошо знаете нашу силу, и как наша кровь может повлиять на вас. И пусть родить дракона я не смогу, но здорового и сильного эльфа, почему бы и нет? Магически одаренного, более развитого физически, чем все остальные его соплеменники: не это ли мечта для правителя иметь таких сыновей? А помнишь, что ты тогда ответил на совете?

Мидхир замер, как изваяние и молчал, как будто этим еще можно было что-то исправить. Я тонко улыбнулась:

— Ты сказал, что влюбленная княжна это прекрасно развлекает сердце, но худосочные тела эльфиек греют тело. Куда мне, не такой изящной, как эльфийки, женщине, угнаться за такой красотой?

Мидхир не выглядел удивленным, скорее раздосадованным. Я прекрасно видела, как в нем бьются тяжелые мысли и он старается придумать, как сейчас можно выкрутиться.

— Я так и понял, что ты подслушала ту ерунду, но ты должна понимать…

Вот это уже точно нет. Я давно никому и ничего не должна. Вообще. Не желая слушать оправдания, я грубо перебила своего бывшего возлюбленного: