Сашка никогда не видела особых проблем в получении денег, поэтому понять помощницу могла лишь приблизительно. Но она честно пыталась это сделать, проведя вечер у Фрэнсис в комнате, слушая ее горячечные рассказы о том, как повариха была счастлива в детстве и как старалась выжить после смерти отца. Под самый разгар веселья неожиданно явился Федор, он был рад, что Сашка пытается не унывать, хотя и видел, как ей это трудно дается. Возникнув на пороге, фамильяр кашлянул, привлекая к себе внимание молодых женщин.

- Я могу говорить при ней?

Домовой многозначительно махнул рукой покрытой русо-рыжей шерстью прямо в сторону Фрэнсис. Тон у него был достаточно серьезным, что моментально заставило Александру подобраться, она сразу поняла, что фамильяр что-то узнал про ее семью и, судя по всему, разговор будет не из приятных.

- Конечно, тем более она уже все слышала.

Федор каким-то неуловимым движением оказался прямо на краешке стола, схватил принесенное им же еще утром яблоко, откусил сразу половину сочной мякоти и с набитым ртом проворчал:

- Я, как и обещал, прямо с утра наведался к тебе домой, надо сказать, что жила ты, конечно, в условиях повышенной комфортности, здесь далеко не каждая принцесса может позволить себе хотя бы часть того уровня.

- Я надеюсь это не упрек, может, ты еще что-то хочешь мне сказать? – терпеливо проговорила Александра, замечая каким любопытным огоньком, неожиданно зажглись глаза компаньонки, та до сих пор с трудом представляла как это, переходить из одного мира в другой, хотя и не раз слышала подобные истории.

- А больше ничего, пустышка, - тут же отрапортовал домовой, - видимо твое нахождение там действительно было не слишком, как бы это мягко выразиться нужным, что особо ничего рвать и менять не пришлось. Все свидетельства о тебе стерлись в то же мгновение, как будто и не было никогда Александры Козырь. А твоя семья, не имея родных детей, растит приемную девочку и вполне счастлива, у них все хорошо, можешь не переживать за них.

Федя говорил это нарочито равнодушным, холодным голосом, чтобы Сашка не дай бог не начала переживать еще сильнее. Понятное дело, что в глубине души у нее сейчас извергаются вулканы и рушатся города, но это ничего, со временем пройдет. Но лишь бы не распсиховалась, не встала в позу «нехочухи», что обязательно ей навредит и не думала, что на этом кончена вся жизнь.

Александра и не думала, что пора лезть в петлю и больше ничего хорошего ее не ждет, но то, что в этот момент ее буквально размазало тонким слоем без возможности быстрого восстановления, это точно. Взгляд не потух, но стал стеклянным, каким-то больным, черты лица заострились, девушка нашла в себе силы улыбнуться, но известие о родителях, счастливо воспитывающих какую-то девочку, ржавым тесаком резануло по сердцу. Только вот улыбка вышла какой-то неестественной, кривой.

Домовой и Фрэнсис обменялись напряженными взглядами, она понимала, как должно быть плохо сейчас ее госпоже, от которой она ничего кроме добра и участия не видела. Причем леди Сандра, не смотря на свойственную ей прямолинейность, всегда старалась помочь без напряга, не демонстрируя ни своего превосходства, ни возможностей, при этом обладая невероятным чувство такта. Вести себя так же, как она, компаньонка никогда бы не сумела, а начнешь лезть с утешениями, госпожа ведь не сдержится, замкнется, а там и до проблем недалеко.

Преувеличенно бодрым голосом помощница попыталась намекнуть Федору на то, что госпоже надо срочно расслабиться:

- Ты был в другом мире, хоть сувенир принес? Я бы не отказалась сейчас от чего-нибудь вкусненького. Леди Сандра, есть что-то, что бы ты сейчас хотела?

Сашка прекрасно понимала, к каким уловкам пытается прибегнуть Фрэнсис, но сейчас ей нужно было побыть одной, хотя бы до утра, а там какое-то решение придет само. Думать ни о чем не хотелось, все равно ничего сносного в голову не лезло.

- Как-то отцу на юбилей подарили бутылку Glenfiddich, это один из самых старейших виски в мире которому где-то семьдесят семь лет, цену никто не называл. Но я-то знаю, что он стоил не меньше двадцати тысяч долларов, это очень дорогой подарок… Я всегда мечтала его попробовать, но попросить вытащить столь ценный экземпляр из коллекции, не могла.

Александра сказала это просто так, без задней мысли, просто чтобы язык шевелился. Жаль, теперь это так и останется мечтой, и она никогда не узнает, был ли тот виски золотым, судя по его цене или это просто рекламный ход, чтобы продать обыкновенный самогон. Не прошло и минуты, как перед ее носом была поставлена та самая бутылка, чем-то сильно смахивающая на винную, даже пробка такая же.

- Это из коллекции моего отца? – напряженным голосом выдавила из себя Сашка, беря в руки прохладное стекло с темно-коричневой жидкостью.

- Да мне делать больше нечего, как его разорять? – пожал плечами домовой, хитро щуря круглые глазки, - это я у какого-то американского миллионера из погреба вытащил, авось и не заметит. А если и заметит, то не жалко, правда?

- Ну, если так, то ладно, он себе может позволить купить еще, - завуалированно поблагодарила девушка Федора, - что ты так носом ведешь, хочешь открыть?

Федор натурально облизнулся, словно перед ним был огромный торт или вкусно пахнущий кусок свежеприготовленного мяса. Александра все поняла без слов, улыбнулась, поставила перед опешившей Фрэнсис бутылку и встала:

- Пьющий домовой – к разладам в семье. Смотри, осторожней с этим делом. Вы тут еще посидите, можете выпить за мое здоровье, а я, пожалуй, пойду спать, меня ждет очень насыщенный месяц, не хочу терять силы попусту.

Извинившись, Сашка и вправду ушла к себе, тихонечко приоткрыв дверь. Когда она легла, то думала, что не сможет уснуть до самого утра, но едва чугунная голова коснулась подушки, она тут же провалилась в царство Морфея. Мир словно пожалел свое новое приобретение и не стал посылать ей изнуряющих снов, ограничившись полным покоем. Через некоторое время, лежащий у подушки розовый кварц, некогда отобранный у Фрэнсис, мягко засветился: его светлость Альбрехт, который целый день провел возле императора, пытаясь разрешить срочные дела, наконец, освободился и пожелал навестить свою протеже.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.

Альбрехт, не переставая пытался вытащить леди Сандру на контакт уже не меньше получаса. Что делать дальше, было не ясно, он ведь клятвенно обещал девушке не вмешиваться так бесцеремонно на ее взгляд, в личное пространство, если она почему-то не отвечает. Но ведь уже была почти ночь, чем Александра может быть так занята в это время? Герцог глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться и взять себя в руки, что-то слишком часто за последнее время он начал выходить из равновесия, а это добром точно не закончиться.

С самого утра мужчину одолевают тяжелые, гнетущие мысли, избавиться от которых не было никакой возможности. Неясная тревога пожирала изнутри, он вдруг подумал, что с леди Сандрой могло что-то случиться, ведь общение с демоном, на которое герцог так надеялся, отнюдь не безопасное. Вдруг девушка откопала что-то такое, за что ее не погладят по головке? А он тоже хорош, отправил неопытную девушку, у которой ничего за спиной не было, даже малейшей подготовки, которую получают все сотрудники его светлости, в полную неизвестность.

Идея, которая раньше казалась мужчине весьма удачной, на женщин ведь мало кто обращает внимание, сейчас выглядела не иначе, как проигрышный ход. На весы была кинута слишком высокая для него цена – жизнь новоявленной баронессы, и Альбрехт, вдруг так ясно и отчетливо это понял, что едва не застонал от отчаяния. Когда стараешься ни к кому не привязываться, потому что сам себе не принадлежишь, никак не можешь ожидать, что за столь короткий срок кто-то может стать для тебя очень важным. Но долг, понимание проблем связанных со всем, что происходит, похищенная диадема Матери – все это скопом тянуло вниз сущность герцога. Мужчина прекрасно понимал, скоро станет известно, что древней реликвии, защищавшей Эдрах, больше нет, начнутся мятежи и тогда никому не повезет, леди Сандру это тоже касается.