- Идите к дьяволу, так понятней?

Глаза Альбрехта неуловимо потемнели, теперь это была не свежая апрельская трава, только-только набирающая живительную силу. Сейчас он напоминал огромный ледник, что когда-то помог утонуть Титанику. Глубоко вздохнув, он проговорил нейтральным голосом:

- Я вас предупреждал, что неподчинения не потерплю.

- Можете превратить все мое тело в сплошной ожог, - непреклонно заявила Александра, уже приготовившись к адской боли, - но мой ответ окончателен: нет. Это вам не челядь шпынять в пьяном угаре, моя фамилия Козырь, потрудитесь запомнить, потому что услышите ее еще не один раз!

- Зачем же портить такую красоту? – фальшиво удивился мужчина и кивнул мрачному Валлару:

- Помоги мне ее раздеть. Там на плацу как раз сейчас должно быть построение, пусть мои гвардейцы хоть немного порадуются жизни, а то все тренировки, да тренировки, до простого созерцания прекрасного нет даже минуточки.

Не надо было быть семь пядей во лбу, чтобы не понять, что об этом они говорят на самом деле. Конечно, прилюдное унижение, тем более в таком патриархальном мире, где репутация цениться превыше всего остального, могло стать для нее крахом. Именно на это понимание и рассчитывали эти полукровки.

- Только попробуйте ко мне прикоснуться, и я за себя не отвечаю, - стараясь не паниковать, рявкнула Сашка.

Альбрехт не стал ничего отвечать, все и так было понятно, и не меняя ленивой размеренной походки, направился к девушке. Валлар закатил глаза, меньше всего ему хотелось участвовать в избиении младенцев, но и он понимал, что бунт должен быть подавлен любыми способами и лучше уж так, чем физические мучения, он встал сзади девушки, готовясь схватить ее по первому приказу Альбрехта.

Герцог замер в шаге от жертвы, жестко усмехнулся и пропел, заводя руку:

- Поиграем?

ГЛАВА ШЕСТАЯ.

- Поиграем?

- С удовольствием, - пробормотала Александра, сжимая в руке бокал с недопитым вином и делая не твердый шаг назад.

Весь хмель, попавший в кровь и растворивший в себе часть нервозности, выветрился, стоило девушке поймать на себе холодный взгляд герцога. О, с каким предвкушением мужчина смотрел на Александру, словно только в мести к ней и был заключен весь смысл его существования в это мгновение. Он не мог понять, почему судьба подкинула ему именно эту особу с полнейшим отсутствием инстинкта самосохранения и до невозможности упрямую. Признаваться себе, что в глубине души он испытывал раздражение на девушку из-за того, что узнавал в ней себя в пору становления герцогом, ему не хотелось. Это выглядело слишком мелочно.

На узкие плечи, хрупкость которых не могла скрыть даже убогая одежда служанки, предостерегающе легли мужские мозолистые ладони и слегка сжали их. Валлар хотел таким образом удержать ее от возможных глупостей, а заодно поддержать, но вышло так, словно он собирался скрутить девушку, пока Альбрехт не исполнит задуманное.

Сам герцог, уверенный в своей власти от того, что браслет никогда не подводил прославленный род Хонштейнов, дразняще провел указательным пальцем по бескровным, искусанным от постоянного волнения губам Александры. Вернее он только собирался это сделать, примериваясь, как это сделать максимально не комфортно для девушки и уже было потянул к ней руку, но Сашка не двусмысленно осклабилась, приглашающе облизнув языком уголки губ: откусит палец не задумываясь и плевать ей на последствия. Иногда вкус секундного триумфа важнее самого тяжкого наказания. Ему ли это не знать.

Герцог нерешительно замер с протянутой рукой, думая, стоит ли оно того и решил, что обязательно сделает это, но позже.

- Тебе помочь или сама разденешься? Не будем заставлять ждать Ларайе, он уже выгнал гвардейцев на тренировку на задний двор.

Девушке было страшно, но она храбрилась из последних сил. Подавшись вперед, Александра тут же убедилась, что Валлар держит ее крепко и отпускать не собирается, хрипло проговорила:

- Помочь. Я люблю, когда мне прислуживают.

Альбрехт сделал вид, что несговорчивость девушки его очень сильно расстроила, что он прямо-таки вынужден приступить к показательным действиям, но в этом виновата только она одна и кивнул графу:

- Милорд, помогите леди Дризен пройти во владения нашего дорогого сквайра.

- Может не стоит пугать леди вот так с ходу? Я бы вообще запретил Ларайе появляться на публике, он…

- Валлар! – герцог не повышал голоса, но по едва изменившемуся тону мужчины было ясно, что тему, которую поднял граф, не стоит развивать дальше.

Графу не хотелось обострять отношения со старым другом, но подобное отношение к женщине коробило его сильнее, чем беспокойство за то, как Альбрехт отнесется к его словам, поэтому он все же выдавил из себя:

- Ваша светлость, может, все-таки обсудим сложившуюся ситуацию в вашем кабинете? У меня кажется, что леди Сандра все еще не совсем понимает…

- Ваша светлость, - с улыбкой произнес Альбрехт, и графу не оставалось ничего, кроме как замолчать.

Валлару не нравилось все то, что происходило и он, мысленно вздохнув, дал себе обещание, что потом обязательно поговорит с другом обо всем, но уже с глазу на глаз. Он давно не видел Хонштейна-старшего в таком возбужденном состоянии, хотя явного повода так выходить из себя у того не было. Подумаешь, девчонка не в восторге от браслета, ну так ей простительно, она не знает местных правил и жизни. А Альбрехт вцепился в нее мертвой хваткой, как будто не видит, что своей настойчивостью делает только хуже, это ведь не его Эсса и даже не прошлая Сандра, которые предпочитают язык силы. Все женщины разные и подход к ним должен быть соответственный.

- Леди Дризен, - мягко попросил граф девушку, склоняясь к ее уху, - пойдёмте, здесь не далеко.

Александра дернулась и так же шепотом проговорила:

- Козырь, ваша светлость. Во времена Союза даже кэгэбисты не смогли заставить деда сменить не прилично звучащую, по их мнению, фамилию. Он всегда говорил, что раз фашисты не смогли его согнуть, когда взяли в плен и двое суток пытали, желая узнать, где партизанская лежка, то и под своих, он не подстроиться. Надеюсь вам понятно, к чему я это говорю?

Валлар смог уловить только общий смысл сказанного девушкой, но понял, что знать подробностей этого ему точно не хочется и только спросил:

- А дедушка у вас кто?

Александра была уверенная, что говорить о том, что он заслуженный вор с богатым прошлым, здесь не стоит, поэтому твердо произнесла:

- Он был настоящим человеком и что так редко в наше время, никогда не изменял себе своим принципам.

Это было достойным определением в глазах самой Сашки, но о чем именно шла речь, ни для графа, ни для Альбрехта не было понятно в силу особенностей их происхождения. Кровь всех имперцев была так сильно разбавлена многочисленными расами, что найти среди них чистокровного человека было практически невозможным делом. Зато здесь никто не косился друг на друга, как в других землях.

Валлар галантно предложил Саше руку, которую она с блеском проигнорировала и осталась стоять на месте, упрямо поджав губы. Альбрехт развернулся на каблуках и направился вон из зала, на ходу бросив через плечо:

- Или вы идете за нами добровольно, или я снова воспользуюсь браслетом. Если мне захочется, я могу даже приказать вам сброситься с крепостной стены и орать при этом какую-нибудь веселую песню.

- Вряд ли вы пойдете на это, по крайней мере, до тех пор, пока я вам нужна.

- Вы конечно интересная женщина, но если в вашем мире все такие, я лучше подумаю над вариантом, чтобы отправиться туда и купить верность нужного человека. Ну, так что?

Как можно было купить такую редкую драгоценность, как верность, Саша не знала, но мысленно пожелала ему успехов в этом неблагодарном деле.

- А вы не тратьте ни мое время, ни свое. Приказывайте. Я добровольно выполнять ваши «хотелки» не собираюсь, - отрезала Александра, сложив руки и вызывающе посмотрев на удаляющиеся спины дворян.