- Кондиционер? - ужаснулся Попов, умудряющийся простывать под самыми прогрессивными моделями.
-Нет, нет! Экосистема. Это... мне вам сложно объяснить. Циркуляция воздуха по специальным каналам.
Свою первую ночь на планете Бастов в новом жилище Иван Фёдорович провёл почти без сна. Мучительное чувство разлуки с товарищами, тревога о том, как сложится его жизнь на чужой планете, не давали астрофизику спокойно лежать. Когда стало совсем невмоготу, он откинул одеяло и свесил ноги:
-Однако спальное место мало напоминает земную кровать. И зачем такая высоченная конструкция?
Астрофизик даже предположить не мог, какую сей факт сослужит ему службу, совсем скоро. Поэтому он просто пожал плечами:
- Басты вообще живут на деревьях. Так что это так, мелочи быта. Вот корабль ещё из глаз не скрылся, а мне уже скулить хочется! Что не так, скажешь? - Спросил сам себя, аккуратно слез на пол, и, продолжая негромко рассуждать, направился к окну.
- Вообще-то никто не заставлял оставаться на этой планете. Даже отговаривали... все. - И таким важным и родным ощутил простое слово "все"!
Ему казалось, что говорит так, для собственного успокоения, еле слышно, но дверь бесшумно приоткрылась и в комнату грациозной тенью проскользнула Мира.
- Что? Что вы говорите? - Модуляции переводчика воспроизводили голос специалиста по связи на "Белом стриже" Ирины.
- Спит теперь Ирочка в своей каюте. - Вздохнул, присмотрелся к тёмному силуэту пантеры:
- Я разбудил вас? - Отблеск света отразился от жёлтых глаз Миры.
- Я не спала. Наши учёные говорят, что в давние времена басты охотились по ночам. Теперь такой необходимости нет, но мы всё равно активны в тёмное время суток, разве что иногда чутко дремлем. - Мира совсем по-кошачьи потянулась, зевнула, обнажив белоснежные клыки.
- А когда же спите? - Не то чтобы именно сейчас его очень волновал этот вопрос, но так не хотелось оставаться одному!
- Сразу после еды. У бастов нет разграничений времени суток на ночной отдых и дневной рабочий день. Но вы человек, ваша физиология устроена по-другому. Ночами вам необходим сон. - И она также бесшумно удалилась, как и появилась.
В окно смотрели чужие звёзды, разделённые сюрреалистической картиной в виде двух чёрных кругов, соединённых между собой таким же чёрным, сжатым по бокам эллипсоидом. Это далеко в космосе две мощные чёрные дыры, сблизившись, соприкоснулись гравитационными полями. Мощность чёрных дыр оказалась сопоставимой, и между ними образовался коридор, уравновешенный взаимной гравитацией. Пространство и время здесь, под воздействием сверх полей, неимоверно уплотнились, образовав своеобразный конгломерат. Постепенно конгломерат превратился в однородную массу, где различия между пространством и временем перестали существовать. Вот этот пространственно-временной коридор теперь преодолевал "Белый стриж". Астрофизик понимал, что видеть корабль ему оставалось совсем недолго. На выходе из коридора "Белый стриж", вспыхнет яркой звездочкой и исчезнет с небосвода в просторах дальнего космоса.
- Но ведь неизученное явление! - Попов всматривался в чёрное пятно восьмёрки, или как называли эту область космоса басты, огдоды. - Пришлось из-за тебя... - погрозил пальцем этой самой космической восьмёрке, - тут остаться! Чтоб такое изучить, чтоб такое изучить... - его мысли приняли профессиональное направление и он, мельком окинув взглядом поляну перед окном и исполинский лес в дали, решил ещё раз попытаться уснуть. Но что-то мешало. И он опять направился к окну.
-Хм, однако, надо посмотреть. - Его внимание полностью поглощённое небесной картиной, всё-таки зацепило нечто внизу. Зелёная лужайка одной стороной полого спускалась к той самой речке, в которой Попов недавно рыбачил. А другой её край упирался в настоящий старый лес. Вот там-то и происходило нечто удивительное.
- Это надо... разведать. - Так и оставаясь в ночной пижаме и тапочках, он направился из дома. Тихая тёплая ночь дышала незнакомыми, но приятными запахами растений и вполне узнаваемым запахом реки. Не успел отойти нескольких шагов от крыльца, как почувствовал рядом с собой движение и похолодел от непроизвольного страха: "Кто знает, какие тут животные разгуливают ночами?"
- Маду? Это я, Мира. Не бойтесь.
- А я, а я и не боюсь, - поймал себя на детском смущении Попов.
- Вы забыли. Мы принимаем мыслеформы с поверхности сознания. Страх и даже лёгкий испуг нельзя спрятать и никак не замаскировать. Вот, - протяжно вздохнув, Мира протянула ему калоши. Попов видел такие у деда. - И вот, - это была душегрейка. - Иначе можете простудиться. Берите скорее. Мне неудобно стоять на задних лапах.
Калоши из непромокаемого материала изнутри утеплённые мягким мехом, обулись как влитые. Душегрейка плотно охватила грудь, прикрыла поясницу.
- Но как вы... откуда знаете мой размер? И когда успели?
- Это Мар. Он наблюдал за вашей рыбалкой. Вот и подготовил заранее экипировку. Вы тогда мечтали, что будите рыбачить на зорьке, так принято у вас на земле. Хотя и мы завтракаем в это же время суток.
Попову показалось, что он увидел в темноте, как улыбнулась Мира.
- Вы приняли мой мыслеобраз. У вас хорошо получается. А тапочки не держите в руках, оставьте тут.
- Ищи их потом в высокой траве...
- Я заберу их на обратной дороге. Их амбре столь сильно, что искать не придётся.
- Я... я... я мыл ноги, - Попов почувствовал, как у него загорелись уши.
- Ну что вы? Запах землян ничем не отмыть. Так же как и мы, вы несёте биологические маркеры. Моё обоняние позволяет улавливать их на любых предметах, соприкасавшихся с вами, также легко, как вам днём различать некоторые цвета.
- Возможно, я неосторожно вторгаюсь... - Попов искал и не находил подходящих для объяснения слов, поскольку сам не знал куда вторгается.
- Идите за мной. Ступайте тихо. Не спешите. Я покажу вам нечто прекрасное и важное в жизни бастов. Держитесь с подветренной стороны. Ничего не говорите, и не спрашивайте. Всё обсудим дома.
- Хорошо сказать: "Идите за мной". Такая темень! В трёх шагах ни зги не видать!
-Понимаю. Медики склонны думать, что свет разной длиной волны по-разному воспринимается нашей и человеческой зрительной системой. Да и зрение в темноте у людей оставляет желать лучшего. Мы ночью видим почти так же, как и днём. Вы в ночи, как новорожденные котята, почти слепы.
- И всё же "почти"!
- Для нас "почти" - значит, ночью мы видим в другой цветовой гамме. И только.
- Я этого не знал. Интересно! М...да. Очень интересно!
-М...и...я, м...и...я! Вы многого о нас не знаете. Но для этого ещё будет достаточно времени. А пока, мы идём, или так и будем беседовать тут?
- Идём, конечно, идём!
Трава поляны темно зелёная, кажущаяся чёрной в ночном блеске звезд, вплотную подходила к столь же тёмной стене густого леса. Попов старался двигаться как можно осторожнее и не терять из вида Миру, но удавалось ему это с трудом. Будто не крепкое тело, а сгусток ночного мрака скользил в высокой траве. И когда он совсем терял её из вида, вдруг ощущал лёгкий толчок в плечо, так Мира направляла его в нужном направлении.
Как только приблизились к высоким деревьям с могучими стволами, Мира подала знак, и оба замерли, всматриваясь в потрясающую картину. Под раскидистыми кронами гигантов клубилось неровными облаками голубоватое свечение. На фоне этого свечения мелькали стремительные силуэты бастов. В ночной тишине разливался едва уловимый, удивительно тонкий звон и шорох листьев. Откуда лился это звон, Попов понять не мог. От этого ли звука, от таинственного свечения, или ночной тьмы, Попову показалось, будто он попал в волшебную страну, такое может разве что присниться, а тут сказка наяву.
Присмотревшись, понял, голубоватые облака под кроной это множество крошечных светящихся насекомых. Попов подумал, что это те самые жуки боры, которые генерируют силовое поле каров - транспорта бастов. Тут, произвольно объединяясь в большие группы, жуки генерировали мощные энергетические сгустки, на которых как на облаках, катались, прыгали и резвились молодые басты. Понаблюдав за этими удивительными играми некоторое время, Попов заметил, что это не просто баловство. Игра происходит по каким-то неведомым ему правилам. Иногда кто-то из молодёжи вдруг проваливался сквозь голубое облако вниз. Но никто не спешил ему на помощь. И он исчезал в темноте леса. Разглядеть возвращался ли он назад, Попов не мог, поскольку видел лишь очертания упругих тел. Как тут узнать кто из них кто? А спросить нельзя. Мира предупреждала о молчании.
