Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

ПРОСТЫЕ ЛЮДИ НЕ ХОТЯТ ВОЙНЫ

Наконец, из домика к машине вернулся шофер.

— Ну, вылезай как-нибудь, дружище, — обратился он к Сэму. — У нашего товарища большое горе. Он извиняется, что не вышел к вам навстречу, но его жена в таком состоянии, что он боится оставлять ее одну хотя бы на самое короткое время.

— Что-нибудь с Генри, наверное? — спросил Сэм.

— Угадал. Ну, пойдем!

— Догадаться немудрено, — ворчал Сэм, осторожно выбираясь из кабины.

— Ранен?

— Убит…

— Проклятая мясорубка! И придумал же кто-то такой ужас, как войны!

— На эту тему мы уже с тобой говорили. Шагай, шагай… А вы, ребята, идите за нами. Не удивляйтесь нашей дружбе. Мы с ним из одного танка, а тот, к кому мы сейчас приехали, был у нас третьим. Пусть будут прокляты те, кто заставляет нас скрывать такую хорошую вещь, как дружба.

Они вошли в маленький коттедж, который когдат-о был, наверное, уютным и даже красивым, но сейчас, изрядно потрепанный временем, выглядел очень невзрачно. Штакетный забор палисадника давно не видел краски и пестрел заплатами. Штукатурка дома местами отвалилась, обнажив кирпич стен. Внутри домика был тот хаос, который характерен для семьи, где долго отсутствует хозяйка.

Но она была дома. Невысокая худенькая женщина в смятом фланелевом халатике металась по комнате. Ее руки были крепко прижаты к груди, глаза смотрели, ничего не видя. Всем своим видом она напоминала птицу, которая, найдя свое гнездо разоренным, отчаянно мечется в поисках птенцов.

Увидев вошедших, женщина приостановилась, потом бросилась к ним и схватила руку шофера.

— Вы слышали, что они сделали с моим мальчиком? — спросила она хрипло. — Вы мужчины! Неужели вы ничего не можете сделать, чтобы спасти своих детей? Каким проклятым надо было увести его от меня на край света, чтобы умертвить? Я даже не могу посетить его могилу, и мой сыночек лежит в чужой земле, не оплаканный своей матерью… Мало того! На его могилу, может быть, плюют те, в чью страну его отправили. И они правы. Тысячу раз правы!

— Элизабет! Что ты говоришь? Подумай! — пытался остановить поток ее слов высокий широкоплечий фермер, производивший рядом со своей женой впечатление великана.

— Замолчи, Джон! — отозвалась женщина. — Я говорю правду. Ты сам это знаешь. Любая женщина мира ответит на мои слезы, на мое горе: «Так тебе и надо! Как ты посмела отпустить его убивать корейских женщин и детей? Теперь ты получила по заслугам!» Что меня утешит в моем горе? Уж не эта ли побрякушка?

Она указала на небольшую коробочку, лежавшую на столе.

— Орден «Пурпурного Сердца», — засмеялась она злобно. — Я не хочу ни видеть его, ни прикасаться к нему… Мне кажется, что это окровавленное сердце моего сына взывает об отмщении. Но что я могу сделать? Я только глупая женщина! Я не могу даже понять, кому, зачем нужна эта проклятая война с людьми, которых мы никогда и не видели…

Заломив руки, она упала на постель и зарылась лицом в подушки.

— А ты, Джон Купер? Ты так же думаешь, как твоя жена? — обратился к фермеру шофер.

— У меня от всего этого просто мутится в голове, — ответил тот тихо. — Элизабет права! Горе и стыд - вот что я чувствую! Когда мы на Эльбе братались с советскими солдатами, мы клялись друг другу не допускать больше братоубийственной войны, мог ли я тогда думать, что через своего сына стану клятвопреступником? Когда его призвали в армию, еще и речи не было ни о какой Корее! Тогда мы еще гордились тем, что мы — американцы. А теперь?

Но вы устали с дороги. И Сэм еле сидит на своем стуле. И с вами какие-то дети. Я принесу вам хоть молока, что ли. С этим горем, что на нас свалилось, мы даже не подумали об обеде. А что за ребята, которых ты привез?

— Я их подобрал в Чарльстоне. У них здесь никого нет. Они помогли мне выручить беднягу Сэма.

— Боже! Какой у меня беспорядок в доме, — воскликнула, возвращаясь, Элизабет Купер. — Садитесь, Сэм. Здесь вам будет удобнее.

Она придвинула к столу деревянное кресло с высокой спинкой и подложила маленькую подушечку под аккуратно перевязанную голову пострадавшего.

— Бели мой старик наколет дров, я постряпаю чтонибудь на скорую руку. Кажется, в кладовой у нас еще есть кое-какие продукты.

Она переступила порог комнаты и увидела стоявших в прихожей Васю, Валерика и Кюльжан.

— Чьи это дети? — обратилась она к мужчинам. Но никто не успел ей ответить: в комнату с громким плачем вбежала девушка лет шестнадцати. Ее клетчатая косынка сбилась набок, открывая влажные завитки волос, прилипших ко лбу. Маленькие загорелые ноги были покрыты пылью, ворот простенького полосатого платья разорван.

— Джен! Что случилось? — воскликнула Элизабет. Всхлипывая, та рассказывала, что в их дом ворвались полицейские и заявили, что их ферма продана с молотка в уплату долга страховому обществу и чтобы они убирались, куда хотят. - Я побежала к вам. Неужели за нас никто не вступится?

По угрюмому молчанию мужчин, по их потупленным взглядам девушка поняла, что ее несчастье непоправимо и, вновь залившись слезами, опустилась на ступеньки крыльца.

— Скоро дойдет очередь и до нас, — с горечью сказал Купер. — Мы ведь тоже задолжали банку столько, что никогда не сможем расплатиться.

— Все-таки мне не нравится, что посторонние, хоть и дети, вертятся вблизи нас во время таких разговоров, — опять сказал Купер. — Я отошлю их пока к соседям. У них как раз сейчас собрались ребятишки, и они во что-то играют. У меня возникло еще много вопросов к тебе, Джоржи, и я хочу быть уверен в том, что нас никто не подслушивает.

81
{"b":"62067","o":1}