- Девушка, Вам плохо? - спросил её один из мужчин.

- Всё... нормально... Я просто...я переволновалась. Пройдёт.

Надо было уходить, поговорить с врачом, позвонить Татьяне Ивановне и Кириллу. Необходимость действовать помогла собраться.

Доктор заверил, что жизнь Ярослава вне опасности. Ушиб головного мозга, переломы рёбер и ключицы - это всё не смертельно. Ей даже разрешили приходить ухаживать за ним, потому что персонала не хватало, а больных было больше, чем больница готова была принять.

На следующий день Ярослав выглядел уже лучше. Милена просидела у него гораздо дольше. После этого она съездила и забрала его вещи из дома отдыха. Ещё через день ей удалось его кое-как вымыть.

- Мне холодно, - капризничал Ярослав.

- Ничего страшного. Помнишь, как Мойдодыр говорил? "Надо, надо умываться по утрам и вечерам, а нечистым трубочистам стыд и срам".

- Дожил. Моют меня, как младенца, - ворчал Ярослав, - Позорище.

- Позорище - лежать тут грязным и ныть.

- Ну, давай, давай, добей окончательно мою гордость.

- Демидов, никогда не думала, что ты такая кисейная барышня, - поддела его Милена, - Хватит себя жалеть. Подними немного руку.

- На тебе твою руку. И я не барышня.

- Нет? - Милена сделала удивлённое лицо, - Ну тогда очень даже хорошо. Тогда тебе ничего не стоит перевернуться на другой бок.

Ярослав послушно сделал то, что она просила.

- Вот теперь тебя люблю я, вот теперь тебя хвалю я, - довольно процитировала Милена Чуковского.

- Неужели помывочный цех закончил свою работу? Слава Богу.

- Доктор сказал, что завтра тебя ждут великие дела.

- Что-то как-то страшновато звучит.

- Напрасно ты боишься. Завтра тебе разрешат есть нормальную пищу, - торжественно объявила Милена и засмеялась, заметив, как он обрадовался.

- Неужели меня покормят, как нормального человека. Кто бы только знал, как я устал быть инвалидом.

- Видишь, не зря я тебя мыла. К такому событию надо подготовиться.

- Это точно, - отозвался Ярослав и, поймав её руку добавил, перестав улыбаться, - Спасибо тебе, Лен.

Милена улыбнулась ему и сказала только:

- Поправляйся.

- Так, аккуратнее, - говорила Милена, поправляя полотенце у него на груди, - Не надо так торопиться.

- Посмотрел бы я на тебя, если бы ты целую неделю питалась какой-то непонятной жижей, - оправдывался Ярослав.

- Ну, ладно, ладно, кушай, мой троглодитик, - засмеялась она, погладив его по руке, - Открываем ротик и "ам"...

- Не смеши меня! Мне пока вредно испытывать столько эмоций.

- Болтать во время еды тоже вредно и опасно.

- Вот и не болтай, а активнее работай ложкой.

В палате, кроме Ярослава, оставалось два человека, и к тем уже приехали родные. Так что никто не обращал на них внимания. Настроение было замечательным. Ярослав наконец-то чувствовал себя человеком. Голова перестала так нещадно болеть, да и настолько обессиленным он себя уже не чувствовал. И пусть его кормят с ложечки, он буквально ощущал, как силы возвращаются к нему каждую минуту. "Ты, как Кощей, оживаешь от глотка воды", - посмеялась над ним Милена, когда он поделился с ней своими ощущениями. Ярослав не обижался. Его нисколько не смущало, что она кормит его, как младенца. Ещё бы! После вчерашней помывки его вообще вряд ли что может смутить. "После такого, она просто обязана на мне жениться" - развеселился Ярослав. И что-то подсказывало ему, что она не сможет его бросить после того, как так его скомпрометировала. А если серьёзно, он до сих пор был удивлён, что она приехала к нему, нашла, ухаживает за ним. Этот поступок о многом говорит. Но они не разговаривали о своих отношениях, не обсуждали того, что случилось и то, что сказали друг другу. Ярослав был просто счастлив, что она с ним, а остальное может подождать до их возвращения в Москву.

- Как там мои? - спросил он у Милены после очередного кормления.

- Всё нормально. Желают тебе скорейшего выздоровления. Арина очень скучает.

- Принеси телефон, я с ней поговорю.

- Нет. Врачи пока тебе запретили болтать по телефону. И потом, знаем мы тебя. Ведь начнёшь на работу названивать и пытаться командовать, нервничать будешь.

- Ну тогда давай с твоего позвоню, раз ты так переживаешь.

- Не сегодня. Тебе вообще уже спать пора.

- Вредная.

- А ты неслух.

Она так и не сдалась ни наследующий день, ни на последующий. Врач действительно запретил ему пользоваться мобильным телефоном. Только после того, как ему разрешили сидеть в кровати, Милена дала ему поговорить с Ариной. Девочка была рада его слышать, говорила, что скучает, но обещала подождать, когда он выздоровеет, просила лечиться хорошо, доктора слушаться и домой раньше времени не проситься. Прошло ещё несколько дней, и ему разрешили вставать. Именно с Миленой он делал первые шаги, именно она его поддерживала и строго следила, чтобы не переутомился. Вскоре он уже мог пройти весь коридор больницы.

На улице светило солнце, и народ, кто мог, высыпал на улицу. Они с Миленой шагали вдоль коридора и разговаривали. Ярослав вдруг споткнулся, и если бы не поддержка Милены, то наверняка упал бы.

- Яр, ты чего? - испугалась она, - Тебе плохо? Голова кружится?

- Да я просто споткнулся, - успокоил её он.

- Точно? Не врёшь?

- Да не вру, не вру, - улыбнулся он, - Что я маленький что ли?

- Как же ты так? Надо нам помедленнее идти. А то летит, как будто здоровый, - начала она его отчитывать.

Ярослав не обиделся. Он понял, что это такая реакция на пережитый ей сейчас страх. Он не стал слушать её ворчания, а просто поцеловал в щёчку. Как и следовало ожидать, она замолчала и уставилась на него со смесью удивления и возмущения. А ему захотелось поцеловать её, такую правильную в своём возмущении, смущённую и притихшую. Противится этому желанию он не стал. Милена ответила ему, заставив тут же потерять голову. И когда она начала отстранятся от него, Ярослав уже ничего не соображал и был явно против.

- Яр, перестань! - говорила она, высвобождаясь из его объятий, - Ярослав, успокойся!

- Не хочу, - пробормотал он, снова притягивая её к себе.

- Тебе надо себя беречь. Ты ещё не поправился, - взывала Милена к его благоразумию.

- Поправился я! Организм уже во всю сигнализирует об этом, - ему совсем не хотелось сдаваться, желание кипело в крови.

- Герой-любовник в больничном коридоре. Угомонись. И потом, как ты себе это представляешь? Здесь и сейчас?

Этот вопрос привёл его в чувство.

- Ладно, Лен. Извини, - сказал Ярослав, убирая руки.

- Ничего. Всё нормально.

Они оба были в замешательстве и не знали, как выйти из неудобной ситуации.

- Лен, а когда мне мой телефон отдадут? Неужели всё ещё нельзя звонить? - спросил Ярослав, чтобы сменить тему и выйти из неловкого положения.

- По правде говоря, уже можно. Но я тебе его не отдам.

- Это ещё почему? - он даже не возмутился, а удивился.

- Чтобы оградить тебя от работы. Без тебя обойдутся, справятся как-нибудь.

- А если нет?

- Ну и что ты сейчас сможешь сделать, если там проблемы?

- Не знаю. Придумаю что-нибудь.

- Не надо тебе сейчас придумывать. Твоя задача - скорее выздороветь. Для этого нужно спокойствие, в том числе и душевное.

- Какое спокойствие, если я не знаю, что там твориться? - начал возмущаться Ярослав.

- Всё там нормально.

- Ты звонила?

- Нет. Я и так знаю. Демидов, лечись и ни думай больше ни о чём. Ты сейчас не в состоянии что-либо сделать, а будешь только нервничать и рваться туда. Прими как данность, что с твоей фирмой всё нормально и без тебя.