На ее лице появилась плотоядная улыбка. Ничего хорошего для ее врагов это не предвещало. Она с мельчайшими подробностями и в деталях прикидывала как расправится с наемниками. Ее Древний зверь похотливо потирал свои когтистые и мохнатые лапки.

Встав со стула Лиза снова уменьшилась и вырастила крылья. Она взмыла под потолок и пролезла через отверстие в вентиляционную трубу. Здесь ей опять пришлось убрать крылья и ползком пробираться к каюте командора. Путь назад уже не казался Лизе таким трудным. Холодным воздух, казалось, подчинился ее воле и стал податливым. Ее согревала мысль о мщении. Внезапно для себя она поняла, что теперь отношения Анжении с Землей придется прекратить. «О, Лэксембургиз!» — воскликнула Лиза. — «Я даже не смогу навещать своих друзей! Уже не придется покупаться на Красном море и полежать на ласково прогретом песочке. Все прелести Земли закрыты для меня и моего народа. Какой кошмар! Это большая потеря для анженцев. Придется довольствоваться космосом и другими планетами. Подумать только, СиСиПро отобрали у нас родную планету! Нет, это я так не оставлю! Они еще узнают гнев Лизы! Если земляне забыли кто такие Зандера, то мне придется им напомнить. Короткий ум их погубит. Все древние расы помнят мой народ и до сих пор приходят в ужас при одном лишь его упоминании».

За следующим поворотом оказалась каюта Майкла. Лиза спустилась вниз. Она снова приняла свой первоначальный облик и оделась. Когда ей удалось привести себя в божеский вид, правительница подошла к двери и сняла с нее свое сигнальное устройство. Она с облегчением вздохнула. Майкл все еще находился в рубке и занимался восстановлением станции. Лиза нашла душ и смыла с себя грязные улики. Если бы Майкл застал ее чумазую, ей пришлось бы долго и терпеливо объяснять, где собрала столько грязи и паутины в командорской каюте. Затем вытершись насухо, она легла в постель и постаралась заснуть. Идти ей все равно было некуда. Поэтому она решила дождаться Майкла и снова его просканировать.

В кабинете доктора Дина было мрачновато, нелепо и прохладно. Это была просторная комната, которая внушала чувство обреченности. И это неудивительно, ведь Дину приходилось работать чаще с трупами, чем с живыми людьми. Кроме того, у доктора и характер соответствовал профессии. Его ничего не выражающие глаза и немногословная монотонная речь свидетельствовали о стремлении к покою. Краска на стенах была темной с серебристыми разводами. Кое-где она облезла. Единственное окно несмотря на полдень закрывали тяжелые серые ставни из пластика. В кабинете горели лампы дневного света. От этого еще больше казалось, что он похож на картинку из фильма ужасов.

В комнате стояли массивный стол, кушетка, два шкафа и два высоких кресла. На стене перед столом висели бесчисленные дипломы доктора Дина. Над кушеткой сияла не к месту появившаяся здесь картина с изображением девушки в цветастом платье на фоне заросшего зеленого пруда. Это еще больше вносило в комнату чувство нелепости.

Доктор Дин, худощавый невысокий мужчина лет пятидесяти в белом халате, сидел за своим столом и читал газету. Сделав неотложные дела, он не спешил разобраться с другими и теперь позволил себе расслабиться. Его любимой страницей была та, где публиковалась криминальная хроника. Так как он работал уже тридцать лет медицинским экспертом в Городском управлении полиции, вся его жизнь была связана с преступлениями и их раскрытием.

В дверь осторожно постучали. Доктор Дин оторвался от газеты и спрятал ее в ящик стола. «Ну что опять случилось?» — негодовал он. — «Ни отдохнуть, ни продохнуть! Что же это делается? Человек с таким стажем работы как у меня не может спокойно почитать и расслабиться. Молодежь нынче пошла — одни хамы. Ну если это опять из лаборатории, учиню им хорошую трепку!»

— Войдите! — недовольно проворчал доктор.

Дверь открылась. На пороге появился лейтенант Брантнер. Он на миг тревожно посмотрел на Дина и прошел в его кабинет.

— Здравствуйте, доктор Дин, — приветствовал Дитер.

— Добрый день, лейтенант, — поздоровался врач. — Присаживайтесь. Что Вас привело ко мне?

Дитер занял кресло напротив стола и мрачно посмотрел на Дина. Немного помедлив, он тяжело вздохнул.

— Результаты моих анализов, которые я сделал вчера. Вы обещали мне, что они будут готовы сегодня. Так они готовы?

— Ах, да! У меня столько работы! Не початый край! Вы уж извините меня, лейтенант. Я совсем забыл про Вас. Конечно же, готовы. Вот они.

Доктор Дин покопался на своем столе и вытащил из кипы бумаг светлую папку. Торжественно он положил документы перед Дитером.

— Доктор, я ничего не понимаю в этих цифрах и медицинских терминах, — признался Брантнер, листая документы. — Может, объясните мне суть написанного на человеческом языке?

— Конечно! — рассмеялся Дин. — Что Вас интересует?

— Все. Меня интересует все.

— Вы здоровы, лейтенант. У вас замечательное сердце, легкие, печень, желудок и все остальное. Я не понимаю, что заставило Вас обратиться в нашу больницу?

— А как насчет головы?

Доктор Дин удивленно поднял вверх брови. Сканированию головного мозга он не придал особого значения. Вернее, не прочитал. А если признаться честно, то головы своих пациентов его занимали меньше всего. Ему пришлось найти нужную страницу и углубиться в изучение результатов. С каждым прочитанным словом доктор становился все мрачнее и мрачнее. Наконец, он оторвался от чтения и тревожно посмотрел на Дитера.

— С виду, у вас все нормально, — медленно проговорил доктор Дин. — Но вот внутри здесь есть небольшая опухоль. Это похоже на кровоизлияние. Но мне кажется, что это просто старая гематома. Вы не ударялись раньше головой?

— Опухоль? — прошептал Дитер.

— Это еще не точный диагноз. Надо провести еще исследования. Не надо так беспокоиться.

— Но ведь Вы не даете никаких гарантий, что со мной все в порядке?

— Лейтенант, бывает, что и самые точные приборы допускают ошибки. Вы со мной согласны?

— Не знаю.

— Вы должны пройти другие исследования, чтобы все выяснить.

— Доктор, а может так быть, что это опухоль и мне осталось жить совсем немного.

— Не надо быть таким пессимистом.

— Но это возможно?

— Все возможно, отвечу я Вам.

— Спасибо, доктор. Я подумаю над Вашими словами. До свидания.

— До свидания, лейтенант.

Дитер едва сдерживая дрожь в теле, вышел из кабинета доктора Дина. На ватных ногах он дошел до ближайшей скамейки и сел на нее. Он закрыл глаза и навалился на спинку. Впервые в жизни ему стало так страшно. Сердце выскакивало из груди, по телу бежали мелкие мурашки. Где-то вдалеке замаячила старая костлявая бестия с заточенной косой. «Майяиа была права!» — эхом пронеслось в его голове. — «Но откуда она все знает? Если она права, значит, я скоро отправлюсь на тот свет. Вот откуда все эти видения! А я-то считал, что мне помогают в расследовании. Но я не могу умереть. Я еще молод. Это несправедливо!»

Ему вспомнился сон, который он видел в килисе. Упоминания о Царстве и о том, что он принадлежит неизвестным людям только разозлили его. Дитер хотел поговорить с Майяиа. Он хотел, чтобы она рассказала ему о Царстве и объяснила то, что происходило с ним. Мужчина зажмурился. Перед его глазами запрыгали разноцветные пятна. Тошнота подступила к горлу. Он сглотнул и сжал кулаки. Брантнер тяжело вздохнул и поднялся со скамейки. Несмотря на молчание Майяиа, он надеялся, что сможет с ней поговорить.

Дитер пошел по коридору к двери. Вдруг ему показалось, что кто-то тихо окликнул его по имени. Он обернулся. У двери в кабинет доктора Дина стояла невысокая девушка и пушистыми светлыми волосами. Она поманила его к себе рукой. Дитер медленно подошел к ней. Девушка приложила к своим губам палец и показала на дверь кабинета. Дитер посмотрел на вывеску и вздрогнул. На ней большими черными буквами было написано «Твоя дорога в Анжению лежит через Звезду». Он посмотрел на девушку, но ее уже не было. Она, словно испарилась. Брантнер снова посмотрел на табличку. Там снова красовалась надпись «Доктор Дин — медицинский эксперт». Дитер почувствовал, как по ее коже разливается космический холод. Острые кристаллы льда яростно впивались в его сердце. Жесткие тиски медленно сдавливали горло. «Опять видения», — подумал он. — «Но на сей раз это было так реально! Я готов поклясться, что она была настоящей. Неужели мои дела настолько плохи? Сколько мне еще осталось? Может, об этом знает Майяиа?»