— Не надо было этого делать, — морщась, произнесла Кэти. — Это неправильно.

— О чем именно ты говоришь?

— Зачем я послала Доропи?

— Затем, что по-прежнему являешься частью своей семьи и любишь их всех. Так яростно, беззаветно, до последней капли своего естества. Иногда я им завидую.

— Но я люблю и тебя! Ты — моя семья! Твои мысли — это глупая ревность.

— Может быть. Я не хочу делить тебя ни с кем. Порой мне кажется, что тебе надоест вся наша спокойная жизнь, и ты вернешься в лоно Царства, чтобы снова стать Лизой.

— Ты не прав. Мне хватило полутора тысячного правления. Лиза у меня в печенках сидит. У меня был выбор — семья или Царство. Я сделала его в пользу тебя и наших дочерей.

— Тогда почему тебя тревожит судьбы людей из прошлого?

— Просто я не хочу, чтобы что-то изменилось. Я не хочу менять свою жизнь на более лучшую.

— Пусть все идет своим чередом. Приготовить тебе еще чаю?

— Спасибо.

Джек встал с дивана и пошел на кухню. Кэти проводила взглядом мужа и откинулась на спинку. «Как же мне повезло с Джеком!» — подумала она. — «Столько лет я жила своим прошлым и ничего не замечала вокруг! Какая глупость! Почему я не хотела отпустить Оливера? Да, Оливье был прав; мой брат счастлив со своей женой. И он всегда останется моим братом. Стоит ему позвонить. Я давно его не видела. А после встречи с Оливье поняла, как по нему соскучилась. Да, я ему сейчас позвоню. Надо будет с ним увидеться и поговорить. Просто поговорить; как брат и сестра».

Оливье потеряно брел по коридорам «Перемирия». Встреча с будущей Элоиз перевернула весь его мир с ног на голову. Он до конца не верил в произошедшее. Кэти наговорила много чего непонятного. «Она сказала, что я тоже живу вместе с ней, но у нас разные жизни!» — задумался Оливье. — «Да и кто та парочка со снимка?» Оливье достал из кармана фотографию, которую незаметно успел вытащил из альбома Кэти, пока та разговаривал с Доропи. Темноволосая девушка со снимка приветливо ему улыбалась. «Кто она?» — спрашивал себя зан. — «Кого она обнимает? Он кого-то мне напоминает. Но кто он?»

Зан, увлеченный мыслями, зашел в свою комнату. Там, на кресле сидела его мать. Элизабетта покачала головой.

— Где ты был, Оливье? — спросила императрица.

— Гулял, — рассеянно отмахнулся зан.

— А поточнее ты можешь сказать? — тут ее взгляд упал на снимок в руках сына. — Оливье, что это?

— Ничего, — зан попытался спрятать фотографию за спиной.

Элизабетта оказалась проворнее и выхватила снимок. Она посмотрела на него. Оливье увидел, как его мать белеет на глазах. Ее ноги подкосились, и она упала на колени. Оливье стремительно подбежал к матери. Элизабетта плакала.

— Мама, что случилось? Почему ты плачешь? — спрашивал Оливье, обнимая Элизабетту.

— Оливье, где ты взял это? — рыдала императрица.

— Ты не поверишь мне, — тихо сказал зан.

— Пожалуйста, скажи, — просила Элизабетта.

— Я был в Белом городе, — выдохнул юноша.

— Где?! — не поверила своим ушам императрица.

— Я же говорил, что ты мне не поверишь! — вспылил зан.

— Ты не мог пройти туда один! — воскликнула женщина. — Кто провел тебя туда? Кто это был?

— Так ты знаешь, что можно пройти в Белый город?! — задохнулся он.

— Оливье, как ты попал туда? — вопрошала Элизабетта, вглядываясь в его глаза.

— Доропи отвела меня, — вздохнул зан.

— Доропи?! — у женщины округлились глаза. — Что было потом?

Оливье понял, что отпираться бесполезно и рассказал вкратце свое путешествие в будущее. Элизабетта внимательно слушала его. Она верила своему сыну.

— Какая она, эта Кэти? — спросила императрица.

— Как ты, любит нравоучения читать, — усмехнулся Оливье.

Элизабетта рассмеялась сквозь слезы. Она прижала к себе сына и поцеловала его в щеку.

— Мама, кто эти люди на фотографии? — спросил юноша.

— А ты не догадался? — затаила дыхание Элизабетта.

— Нет, так кто они? — заинтересовался Оливье. — Почему ты плачешь?

— Я не думаю, что ты готов услышать всю правду, — покачала головой императрица. — Я скажу тебе лишь часть. Этот мужчина — ты в будущем. А эта женщина — твоя жена Кармина.

— Я?! — Оливье впился глазами в снимок. — Жена? — Теперь он понял, почему Кэти расспрашивала его об этой женщине. — Откуда ты знаешь?

— Кармина приходила ко мне сразу после твоего рождения. Она спасла нас с тобой.

— Отчего она спасла нас?

— Ты не готов это сейчас услышать. Позже я расскажу тебе все — от начала до конца.

— Почему не сейчас? Кэти сказала, что мы скоро расстанемся, что у нас мало времени.

Элизабетта не ответила. Она еще сильнее обняла Оливье. Императрица знала, что ее сын прав. «Не сейчас», — твердила она себе, оттягивая день истины. — «Потом. У нас еще есть немного времени. Как же он похож на своего отца! А моя дочь помогает мне. Храните ее, Высшие Добрые Небесные Силы; ее и всех моих детей!» Элизабетта внимательно посмотрела на своего сына.

— Запомни одно, Оливье: все, что я ни делаю, я делаю это ради тебя и всех моих детей, — сказала она со всей серьезностью. — Все, что сделала, я сделала это ради любви. Не суди меня строго. Я знаю свою судьбу и принимаю ее такой, какая она есть. Мы приходим в этот мир с определенной целью — следовать своей судьбе и благодарить за посланные испытания. Нам тяжело принимать все как есть. Поэтому раса Зандера погибнет. Меня радует то, что мои дети останутся в живых.

— А как же ты?! — воскликнул юноша.

— За все — своя расплата. Мне обещали счастье. И теперь я его жду.

— Ты действительно веришь в то, что говоришь?

— Да, верю. Моя вера подкрепляется сильными доказательствами. По крайней мере, все, что мне обещали, исполнилось. Значит, и мое счастье будет, и твое, и Элоиз.

— Но разве не ты говорила, что мы сами строим свою судьбу? Ты противоречишь сама себе.

— Как ни странно, но и это правда. Парадокс. Наша судьба написана заранее до нашего рождения в Изумрудной книге, но мы и сами строим ее. Судьба не может воплотиться в реальность сама по себе, каждое существо помогает ей появиться на свет.

— Но ведь мы можем и не помогать своей судьбе?

— Тогда мы не жильцы в этом мире. Все взаимосвязано. Это круг жизни.

— Тогда, скажи мне, как переступить через свои чувства? Как избавиться от боли?

— Это надо просто сделать. А от боли не надо избавляться. В ней нет ничего плохого. Она лишний раз подсказывает тебе, что ты жив. Ты чувствуешь ее каждой клеточкой своего тела и понимаешь, что живешь, а не существуешь.

— Тебе это помогло?

— Да. Я смирилась и сделала шаг вперед. Остальное за меня сделало время.

— Ты полна секретов, мама.

— Это произошло не по моей воле.

— Теперь я понимаю, почему Кэти говорила, что гордится быть твоей дочерью.

Элизабетта улыбнулась сквозь слезы и встала. Она посмотрела на своего сына и поняла, что он должен знать правду. «Но всему свое время», — подумала она. — «Скоро я обязательно всему ему расскажу». Императрица тяжело вздохнула. Она погладила Оливье по голове и вышла из комнаты.

Зан долго смотрел ей вслед. В голове пронеслась душераздирающая мысль побежать за матерью и от души выплакаться в нее в объятиях. Оливье сдержал себя и решительно тряхнул головой. Он принял решение. «Что же я скажу Элоиз?!» — кричала его душа. — «На мне лежит ответственность. Но смогу ли я поступить, как моя мать? Смогу ли я быть достойным ее сыном?»

Жители готовились к церемонии празднования дня рождения дерр — близнецов: Элоиз и Полин. «Перемирие» представляло собой единый праздничный пирог со свечами, конфетти и прочими украшениями. На корабль уже слетелись все послы дружественных рас и высшая знать Зандера со своими наследниками. Дерры Дома Голо становились совершеннолетними — им исполнялось по двенадцать лет. Поэтому многие Зандера прибыли на «Перемирие» в надежде породниться с императором Васи. Помимо этого незамужней оставалась и его старшая дочка — дерра Эммэ.