− Принц Персей присоединится к нам в пути, если Ваше Величество не против, − сказала принцесса.

− О божественная гурия райских садов! Да не оскорбит тебя прямота моих слов, но я предпочёл бы, чтоб этот доблестный принц держался подальше, дабы я мог наслаждаться уединением с прелестнейшей из дев Эридана.

− Что ж, не смею мешать, − юноша даже не пытался скрыть разочарования. − Простите, если я был чересчур навязчив, Ваше Величество.

Он склонил голову, повернул коня и затерялся во дворе.

− До замка Клён три часа езды на северо-запад, прямо за солнцем. Не сворачивайте с пути и не теряйте друг друга из виду, − громко объявил шталмейстер.

Все зашумели; распахнулись ворота, и по широким улицам Ахернара помчалась пёстрая кавалькада. Жители столицы останавливались и смотрели, как всадники проносится мимо них и исчезают за домами.

Полчаса спустя из фигурных ворот выехала ещё одна группа − около десятка человек, закутанных в длинные чёрные плащи. Они пролетели через город, едва касаясь земли, и помчались по полям, подгоняя лошадей, словно очень спешили.

Принц Гнейс пришпорил коня и догнал Лорита, ехавшего между скромной девушкой с островов и её братом.

− Милый брат, Вы случайно не знаете, отчего так уменьшилось число эриданских фрейлин? − негромко спросил он. − Ведь было пять, а стало две.

− Понятия не имею, − ответил Лорит. − С тех пор, как куда-то исчезла королевская гофмейстерина, при дворе Её Величества творятся неслыханные вещи. Я возмущён!

− Неужели Ваше Величество верит досужим разговорам? − скосила глазки девушка (она неплохо говорила по-пиранийски).

− Мадемуазель, если бы я верил всему, что слышу, то давно бежал бы прочь, гонимый ужасом и разочарованием, проникнутый глубочайшею скорбью, − отозвался король Пирании. − Моё существование здесь отравлено презреньем, которого я не заслужил.

− Увы, мессир, красавицам свойственно непостоянство, − сочувственно сказал брат девушки, поняв, что король жалуется на Еву-Марию.

− А ещё легкомыслие и жестокость! − воскликнул Лорит. − Что, впрочем, не относится к Вашей прелестной сестре. Как жаль, сударыня, что Вы не можете исцелить моё несчастное сердце.

− Я могла бы попытаться, − улыбнулась девушка.

− О добрый ангел, − Лорит взял её руку и нежно сжал. − Я не смел никого просить об этом, я был нем, хотя моя душа взывала к милосердию, но Вы прочли в ней как в раскрытой книге − ах, если б и другие дамы были столь отзывчивы к чужим страданьям!

Гнейс, завидев, что дело принимает такой оборот, тактично отстал и стал смотреть по сторонам.

Паж пришпорил коня, и Ардскулл был вынужден догонять их, всё время отставая на полкорпуса.

− Куда же ты спешишь, о услада моих очей, бесценный дар Творца, прекраснейшая из роз в саду Аллаха? Или твоя душа жаждет уединения и покоя?

− Да, именно этого она и жаждет, − отозвалась Ева-Мария.

− Куда бы ты ни направила шаг своего скакуна, я последую за тобой, о владычица моего сердца, чтоб любоваться твоим нежным станом, и дивными плечами, и глубиной твоих глаз, и восхвалять твою красоту.

− Нам кажется, невозможно делать всё это на скаку, − усмехнулась девушка.

− Ты права, о чудноликая дева! Давай остановим коней и насладимся мгновением любви, ибо давно уже я желаю вкусить сладость твоих уст.

− Какие нескромные у Вас желания, мессир Ардскулл! − фыркнула принцесса, подгоняя коня хлыстом.

− О несравненная! Ты и представить себе не можешь, каким огнём пылает моё сердце с той минуты, как я увидел тебя и возжелал! Не противься зову страсти, давай скинем одежды и предадимся любовным утехам!

− Что, прямо здесь, на травке? − девушка залилась весёлым смехом. − Сперва догоните нас и, может быть, Вы заслужите один маленький поцелуйчик.

Она покрепче обняла пажа, хлестнула коня, и тот перешёл в карьер.

− Аллах сотворил женщину строптивой! − кричал вслед Ардскулл. − Подобно дикой кобылице, покоряется она твёрдой руке, сумевшей набросить на неё узду. Знай, о дева с очами лани, − я тот, кто укротит тебя!

− Как бы не так! Мизинчик, скачи! − велела Ева-Мария, желая отделаться от надоедливого южанина, который к тому же не на шутку распалился от её насмешек. Паж повернул коня к большой роще. Ардскулл понукал жеребца, но где ему было угнаться за лучшим королевским скакуном! Королева наддала ещё, её вуаль плескалась сзади, а ленточки от шляпы запутались на шее. Через несколько минут скакун скрылся за холмом, оставив короля с носом.

Проехав рощу, паж направил коня в поле. Ему крайне не нравились тучи, ползущие по небу и скрывающие солнце, а также отсутствие королевской стражи.

− Ваше Величество, лучше бы нам повернуть обратно, − несмело предложил он.

− Нет! − отрезала девушка. − Мы не желаем снова слушать этого золочёного идиота!

− Вокруг никого нет, и погода стала портиться.

− Скачи вперёд, − велела она, не придавая значения беспокойству пажа.

Конь пошёл рысью, и Ева-Мария склонила голову, улыбаясь своим мыслям.

Очнулась она от резкого порыва ветра, едва не сорвавшего с неё шляпу. В воздухе пахло дождём. Небо хмурилось: над просторами лугов низко лиловели тучи, тревожно шелестела трава, скрипели деревья, а головки последних осенних цветов печально никли к земле.

− Ваше Величество, ну давайте вернёмся, − опять заныл паж.

− Ах, помолчи! − сердито сказала принцесса. − Мы ведь не заблудились, правда?

− Нет. Я вижу каких-то людей в отдалении − похоже, они скачут сюда.

− Наверное, это охрана, − решила Ева-Мария. − Ну что ты медлишь, поезжай к ним!

Юноша колебался, разглядывая фигурки всадников. В этот момент сильный порыв ветра распахнул на одном мужчине плащ, и под ним блеснули гебетские доспехи.

− Это не эриданцы! − воскликнул паж, развернул коня и поскакал к видневшемуся впереди лесу. Всадники направились за ними. Как назло, дорогу неожиданно преградил широкий, заросший травой овраг, и Мизинчик остановился перед ним как вкопанный: обычно он легко перепрыгивал через подобные препятствия, но сейчас, устав от бешеной скачки, проявил упрямство. Пришлось свернуть правее и скакать вдоль реки; за это время расстояние между ними и преследователями сократилось до сотни метров.

Там, где река делала крутой поворот влево, образовав широкий, заросший кустарником и небольшими деревцами полуостров, Ева-Мария приказала остановиться и обернулась назад. Мизинчик нетерпеливо перебирал копытами и вдруг тихонько заржал. К ней подъехали двое; кони, которых безжалостно гнали всю дорогу, не давая сбавить темп, были в пене, их ноги дрожали и подламывались. В этот момент над головой загрохотало, и первые тяжёлые капли дождя упали на взрыхленный копытами песок.

− Почему вы нас преследуете? − спросила принцесса.

− Und warum verfolgt Jäger das Wild?22 − прошипел один из всадников, объезжая её по кругу. Лицо воина скрывало забрало, а голос был хриплым и грубым, но это не могло обмануть Еву-Марию: перед ней была женщина.

− Wir verstehen nicht, was soll das bedeuten,23 − в словах девушки послышался холодок.

− Jetzt weiß, Gans!24

− Halten Sie ihre Zunge im Zaume, Madame.25

Незнакомка прищурилась.

− Hey, Hände weg von Lotar. Er gehört mir.26

− Wennschon! Wir halten es nicht für nötig,27 − Ева-Мария презрительно оттопырила губки. − Er selbst läuft uns mit seiner Ehevertrag nach.28

− Ehevertrag, ha! Ich will ihn sofort aufzulösen,29 − гебетка выхватила из ножен меч и замахнулась. Паж побледнел как снег, но, к счастью, один из стражников успел перехватить занесённую руку.

− Meine Herrin, was wird der Prinz dazu sagen?30

− Ach was, zum Teufel damit! − прошипела, почти выплюнула она. − Ertränken beide!31

− Вы не посмеете! − надменно ответила королева, не подозревая о том, что её голова за это время могла уже раз десять скатиться в песок. Воин с сальной улыбкой приблизился к девушке и взялся за рукав. Она отпрянула, раздался треск порванной ткани и громкий смех. В это время второй подъехал с другой стороны и схватил её за платье. Крепкий шёлк угрожающе натянулся, одна из сапфировых застёжек лопнула. Ева-Мария покачнулась в седле. Поняв их гнусные намерения, паж в отчаянии огляделся и хлестнул коня по крупу. Скакун вздыбился, разметав чужаков в стороны, и поскакал через хилый ивняк.