И вот такого развития событий хочется избежать. Было бы здорово, если бы люди, от которых зависит принятие трансферных решений, даже при отсутствии стратегии ответили себе хотя бы на четыре блока контрольных вопросов:

1. Что приход этого игрока даст моей команде: в каких качествах он позволит нам прибавить?

2. Какой функционал (игровой, ментальный) он сможет выполнять и на каком уровне?

3. Соответствует ли этот игрок нашей команде по стилю и игровой модели?

4. И наконец, будет ли этот игрок полезен клубу, если завтра поменяется главный тренер? Насколько текущее мастерство и потенциал этого игрока выше уровня имеющихся?

Несколько лет подряд один солидный российский клуб подбирал игроков, руководствуясь ключевым требованием: темнокожих не берем. Клуб удачно решал свою единственную задачу. Обходился без темнокожих. И без намеченных турнирных рубежей. Дело не в том, что темнокожие обеспечивают золотые медали, дело в том, что данного пункта для подбора игроков явно недостаточно. Точно так же, как недостаточно мнения одного человека.

Много лет назад мне довелось обстоятельно пообщаться с Эктором Купером. К тому моменту он был уволен из погрязшего в болоте «Интера». Он два часа рассказывал о природе своих ошибок на посту наставника итальянского клуба: «На тренировку у меня выходило до 38 человек, совершенно разных, набранных быстро выдворенными предшественниками и мной самим, желающим получить игроков под свое видение. Эти 38 человек не были плохими, но они были совершенно разными, и мне трудно было из них что-либо слепить. Если бы клуб ставил рамки тренерам, все было бы иначе!»

В клубе, не имеющем вектора развития, тренер сосредоточен на условном ремонте комнаты, в которой находится. Как эта комната вписывается в интерьер дома, его, как правило, не волнует. Ему же нужен результат здесь и сейчас, он и творит что хочет. Это логично. Правильно сказал Купер: нужны рамки. Например, в совсем еще молодой «Уфе» они прослеживаются гораздо четче, чем у некоторых клубов с огромной историей.

Рамки, кстати, нужны не только тренеру, но и самому клубу. Эти рамки – как границы взлетной полосы: ориентируясь на них, можно разогнаться и не опрокинуться в кювет. И именно это в большей степени уменьшает вероятность трансферных ошибок.

Очень часто в футболе сталкиваешься примерно с такой реакцией клубных руководителей: «Стратегия – это все глобально. Нам некогда этим заниматься. Вы нам лучше дайте игрока, который нам поможет. А о разработке стратегии мы с вами давайте после окончания сезона поговорим».

И тогда я хитрил. Говорил: «Хорошо, если не возражаете, задам вам несколько уточняющих вопросов».

И я этими вопросами переводил мышление ничего не подозревающего человека в другую плоскость – туда, где нужно думать:

• А какие цели у вашего клуба на ближайшие пять лет? Какие игровые и турнирные задачи вы хотите решать в следующем сезоне, через три года?

• Вы согласны на результат любой ценой? Или для вас важно, чтобы команда демонстрировала созидательный интеллектуальный футбол и на нее ходили зрители?

• Вы планируете зарабатывать на трансферах игроков или для вас, как для бюджетного клуба, трансферная привлекательность игроков вообще не имеет значения?

• Каким образом у вас выстроена модель спортивного департамента? Она заточена под конкретного тренера? Под чье видение она заточена? Каким образом у вас принимаются решения о расставании с игроками, о подписании новичков?

• Почему вы решили, что вам нужен игрок именно на позицию опорного полузащитника? И какие игровые качества – разрушительного или созидательного свойства – в нем должны доминировать?

• Должен ли этот человек быть наделен лидерской ментальностью? Опытом? Или вы бы предпочли в нем преобладание свежести и азарта? Вам нужен тот, кого не надо учить, или тот, кого не надо переучивать?

• Что вы предпочитаете, взяв на одну и ту же сумму: троих игроков, каждый из которых способен усилить команду в теории максимум на +3, или одного, который гарантированно усилит на +6?

И так далее…

Редко когда мне удается успеть задать хотя бы десять вопросов. Обычно у человека начинает закипать мозг, потому что ответ на каждый вопрос требует усилий, так как этих готовых ответов у него нет.

Зато если руководитель втягивается в процесс поиска ответов, если идет на диалог, значит, он готов перейти на другой уровень. Структурированно выстроенная компоновка ответов на ключевые вопросы, увязанная следственно-логической цепью, – это почти уже стратегия, по которой можно работать. Единственное, очень важно по каждому озвученному человеком тезису задать глубинный вопрос: «Почему это для вас так важно?» И вот тогда мы можем подняться еще на один этаж в прояснении ситуации, в создании настоящей стратегической ментальности.

Вообще если говорить о стратегиях, то их великое множество, так как редко бывает совпадение вводных данных. Много размышляя о стратегиях, выявив базовые универсальные формулировки для совершенно любых их типов, я стал сверять свое видение с тем, которым пользовались выдающиеся победители: бизнесмены, полководцы, спортсмены. Так я наткнулся на книгу одного из некогда совершенных умов человечества Гарри Каспарова – самого яркого чемпиона мира по шахматам. Привожу некоторые выдержки, которые полностью подтверждают мои выводы и где-то открывают новые нюансы:

✓ Без цели игра не имеет смысла.

✓ Старинная шахматная поговорка гласит: «Плохой план лучше, чем никакого». Это скорее остроумно, чем справедливо. План, конечно, необходим, но каждое решение, каждый шаг должны быть в нем четко обоснованы. Без учета различных нюансов сложной позиции вы сможете принимать лишь самые очевидные решения, и такой план принесет вам успех разве что в игре с более слабым противником.

✓ Большинство сильнейших гроссмейстеров, независимо от контроля времени, основывают свои расчеты на стратегическом планировании. Когда есть базовая стратегия, анализ позиции может быть и быстрым, и весьма эффективным. Если же вы играете без плана, то ваши решения будут спонтанными. Перескакивая ход за ходом от одной позиции к другой, вы вместо движения к основной цели решаете лишь текущие задачи.

Так и в жизни. Вспомним хотя бы президентскую кампанию в США 1992 года – ту самую, которая привела в Белый дом лидера демократической партии Билла Клинтона. Во время первичных партийных выборов казалось, что ежедневные новые скандалы неизбежно погубят его кандидатуру. На каждый новый инцидент его команда реагировала мгновенно, но это была не только реакция! Люди из окружения Клинтона пристально следили за тем, чтобы в каждом пресс-релизе звучало предвыборное послание их кандидата.

По сходному сценарию развивалась его борьба и за кресло президента. На каждую атаку команды Джорджа Буша-старшего команда Клинтона отвечала контрударом, смещавшим акцент на предвыборное послание. Такая стратегия постоянно укрепляла его позицию. За четыре года до этого кандидат от демократической партии Майкл Дукакис, в отличие от Клинтона, был совершенно выбит из колеи агрессивной тактикой республиканцев. Люди слышали, как он защищается, но не слышали его предвыборных лозунгов. В 1992 году команда Клинтона знала, что дело не только в оперативном реагировании, но и в том, насколько хорошо оно вписывается в общую стратегию.

Однако прежде чем приступить к осуществлению своей стратегии, нужно сначала ее разработать.

✓ Стратег начинает с постановки отдаленной цели и вырабатывает стратегию ее достижения, продвигаясь от этой цели в обратном направлении. При этом он намечает промежуточные цели, достижение которых необходимо для осуществления долгосрочного плана.

✓ Промежуточные цели необходимы: они создают благоприятные предпосылки для реализации нашей стратегии. Без них мы как будто пытаемся построить дом, начиная с крыши.