– Авиационная поддержка у нас будет. Людей наберём на месте…
– А чем мы их вооружим? Маузерами? Бред!
– На каждую нашу винтовку у противника будет пара автоматов. Про тяжёлое оружие я вообще не говорю!
– Так что ты предлагаешь?
– Дать им бой на перевале Акука и дальше в Загорье не лезть. Там они нас прищучат…
– А на перевале?
– На перевале мы сможем их сдержать. Ночью они сами не сунутся – только ноги переломают…
– Но президент требует очистить Загорье до большого дождя.
– Зачем?
– Если они не возьмут Акуку, то сами уйдут. Снабжения-то не будет…
– Логично. Я доложу об этом президенту.
– Не стоит. Только получишь выволочку. Никто из наших политиков ничего не понимает в военном деле. Доктор хоть и майор, но медицинской службы…
– Тогда придётся исполнять приказ.
– Естественно. Только мы пошлём в гилеи не всех наших людей, а только часть. Кто нынче командует патрулём?
– Кажется, Бомоко, – посмотрел в свои записи Хейде.
– Странно, шеф, вы вроде имеете чин и опыт, а в тактике не разбираетесь?
– Я служил в конной полиции, а не в армии. Я знаю, как муштровать констеблей, ловить контрабандистов и браконьеров, расследовать уголовные преступления, разгонять толпу недовольных, но воевать …
– А я вот служил в пехоте, потом – в спецназе, в джунглях. Собачья служба…
– Говорят, что португальская армия одна из самых эффективных?
– До поры, до времени, – процедил Вижейру. – Пока деньги платят!
– А что, плохо платили?
– Вроде бы всё правильно, а денег не было…
– В конной полиции протектората было тоже самое, – усмехнулся Хейде. – наобещали, а потом вычеты: за форму, за флягу, за перерасход патронов…
– Да-да. У нас всё тоже самое. Только за перерасход не вычитали. И премии давали за убитых…
– У нас только за живых давали премии. Причём полицейским давали только треть от неё.
– Ну это не честно!
– Мы тоже так считали. Договорились с фермерами. Сдавали им пленника, а потом делили выручку в пропорции один к десяти.
– Круто!
– Ага, круто! Это пока не наткнулся на клинический случай. Был у нас один такой. Сдали одному фермеру знаменитого угонщика скота. Премия за него была сто фунтов!
– Ого!
– Ну вот. Приезжаю я к нему. Говорю: давай делись. Он – ни в какую. Я – убеждать, он – в отказ. В конце концов отдал тридцать фунтов.
– И что?
– Приехал к начальнику. Докладываю: так и так. Что делать?
– Он говорит езжайте-ка все в патруль на Себове.
– Как, спрашиваю, это же не наш район! Туда расстояние миль сорок, если не больше. В три дня не обернёмся.
– Вот и хорошо говорит мне начальник станции. Вот вам приказ – и суёт телеграмму. Читаю: там действительно распоряжение всем нам ехать в Себове.
– К чему ты это всё рассказываешь?
– А к тому, мой друг, что пока мы три дня отсутствовали на станции, ферму нашего жмота сожгли дотла, скот увели, а жену трахнули. Он потом долго писал жалобы, требовал расследования…
– И что?
– И ничего. Налётчиков не нашли. Наши следаки установили, что это были случайные налётчики из Бопутатсваны. Вот так-то.
– Никогда не слышал про такую страну.
– а такой страны и нет. Это хоумленд в ЮАР. Хочешь с ними разбираться, сначала – признай их независимость.
– Круто!
– И я о том же. Так всё же, расскажи мне, что произошло в Ханипе.
– Да, в общем, ничего особенного. Приехали, по приказу адъютанта президента встали в оцепление. Он приказал никого не выпускать. В случае чего – стрелять на поражение. Хотел взять пятерых моих людей, но я не дал. Сказал, что жандармерия ему не подчиняется.
– Молодец! – похвалил Хейде. – Продолжай.
– Минут через двадцать началась стрельба. Сначала очередями, потом – одиночными. Тут на цепь хлынула толпа больных. Мои люди открыли огонь: таков был приказ. Это повторилось несколько раз на разных участках. Затем мои люди стояли в оцеплении пока всех бедолаг не похоронили. Вот и всё.
– Кто хоронил?
– Не обратил внимание. По-видимому, уцелевшие больные.
– Так там кто-нибудь уцелел?
– Сомневаюсь. Последних закапывали уже мои люди.
– А Эйнекс и его гвардейцы?
– Они уехали сразу после окончания расстрела.
– Вот сволочи! Хотели нас подставить.
– Не думаю. Тебен был сам напуган: он одинаково боялся исполнить и не исполнить приказ президента.
– Теперь его сделают крайним!
– Как так?
– Будет козлом отпущения, вот увидишь!
– А меня?
– Тебе повезло, что ты не повёлся на приказ президента! Однако, пора проверить готовность твоей роты. Вам завтра выступать.
– И мне тоже?
– Конечно! Как ты думаешь, почему тебя так легко выпустили из-под стражи?
–Н-не знаю.
– Сбежишь – дезертир, тогда не Тебен виноват, а ты. Погибнешь в бою – тоже. Заодно и денежки твои на счету конфискуют…
– Вот суки! Я постараюсь уцелеть! Обязательно постараюсь!
– Я постараюсь тебе в этом помочь, малыш! – Хейде попытался по-отчески обнять бразильца.
– Спасибо, дядя! – отстранился Вижейру, не правильно восприняв проявление чувств старшего товарища.
– Ты чего, – удивился Хейде.
– Отвык от мужских объятий, – скривился Вижейру.
Тот же самый рейс, что увозил Арвидсона, доставил Кларенс Адриана Гуля и его секретаря. Вместе с ними прибыли два охранника, которые в кейсах, прикованных к их конечностям, доставили первичную документацию, необходимую для открытия британского посольства. Его не встречали так же помпезно, как провожали Арвидсона, но чёрный президентский мерседес и пара джипов с пулемётами на турелях, сопровождавшие его, доказывали экстраординарную значимость гостя для нового правительства Зангаро. Эскорт проследовал до виллы, которую до недавнего времени занимал начальник госпиталя. Она была прекрасно оборудована и обставлена со всевозможным комфортом. Мистер Гуль был просто потрясён всевозможными удобствами.
– Я не ожидал, что в Кларенсе можно найти что-то подобное!
– Что Вы, сэр, -ответил дипломату Синк, – это не наша заслуга. Особняк оборудован за счёт средств ООН для директора госпиталя.
– Кто он был по национальности?
– Швед, сэр!
– Недовеликая нация! – засмеялся Гуль. – Полвека были великой державой и до сих пор не могут отрешится от этого синдрома!
– Как Вам угодно, сэр! – вежливо ответил Синк. – Мистер Арвидсон сделал многое для развития системы здравоохранения в Зангаро. Вчера ему была вручена «Звезда Зангаро» третьей степени.
– Я сделаю для этой страны гораздо больше, – заносчиво ответил Гуль. – Думаю, что второй степенью вашему президенту не отделаться…
Лицо Синка выразило удивление, но он промолчал. По его давнему опыту англичане, как правило, вели себя подобным образом только в своих бывших колониях, но тут был другой случай.
– Президент Вас примет завтра, сэр, в двенадцать часов пополудни.
– Отлично! Мне есть, что ему сообщить. Нечто очень важное и очень срочное! Сообщите ему!
– Обязательно, сэр. Мистер Гуль, может Вы передадите Ваш меморандум для предварительного изучения?
– Нет. Я его представлю завтра. Сразу после встречи с мистером Окойе, – поджал губы британский дипломат.
– Как посчитаете нужным. Приятного отдыха, – поклонился Синк и закрыл за собой дверь. Исполненный самодовольства Адриан Гуль даже не посчитал нужным попрощаться с министром иностранных дел суверенной республики.
Поиски виновных
Белмар совершенно не ожидал, что Шевалье заговорит. Он был готов применять к нему самые изощрённые методы допросы, но они оказались не нужны. Дело было не в том, что арестант хотел добиться смягчения приговора или спасти свою шкуру. Это было бы Белмару понятно, но загвоздка заключалась в другом: его узник захотел разобраться в том, кто его предал. Шерифу это было в новинку: за свою долгую и обширную полицейскую практику он впервые столкнулся с таким феноменом: следствие внутри следствия. Поскольку Шевалье совершенно честно излагал факты: например, он признался в убийстве члена Государственного Совета Зангаро Морисона, совершённое по заказу епископа Фернандеса. Белмар был удивлён признаниями подопечного и решил играть с ним на его условиях. В обмен на информацию о событиях в Зангаро он выложил наёмнику почти всё, что было известно службе безопасности о событиях в Уарри в день взрыва «Гвенко». При подготовке этой информации, сюринтендант впервые обратил внимание на полицейскую ориентировку, в которой было приведено точное описание Шевалье и Ру, а также указан номер их автомобиля. Самым удивительным в этом был факт, что ориентировка поступила в полицию через службу военной разведки.
