Блэк помотал головой, ощущая прилив тошноты.

— Нет! Нет, не обязаны! — его голос прозвучал более резко, более жестоко. — Ты же сказал, что оставишь меня в покое? Что не потревожишь меня, раз я женат? Что это тогда такое, бл*дь?

Мальчик, казалось, едва его слышал.

Он слез с груди Блэка, устроив свою тощую фигуру в мягком кресле.

— Нет, тебе это понравится, — он просиял, глядя на Блэка. — А раньше все было иначе. Я собирался просто трахнуть тебя… в этот раз все будет так, будто я помогаю тебе трахнуть её, — он снова улыбнулся, будто это лучшая идея в его жизни. — Ты будешь умолять меня об этом, — проворковал он, игриво шлёпнув Блэка по руке. — Готов поспорить, если они продержат тебя здесь несколько дней, чтобы опробовать некоторые другие яды, я доведу тебя до того, что у тебя будет вставать при каждом моем укусе.

Он задрожал от этой мысли, опять одаривая Блэка улыбкой кота, налакавшегося сливок.

— Мне нравится эта идея. Мне она очень нравится, Квентин.

Блэк покачал головой, уставившись на него и поначалу лишившись дара речи. Очередной приступ тошноты и ужаса сдавил его грудь, отчего сделалось тяжело дышать.

— Что ты, бл*дь, такое? — выдавил он, и его голос прозвучал невнятным хрипом.

Мальчик склонил голову, и улыбка на его губах угасла.

— Что я такое? Ты серьёзно? О чем мы только что говорили?

Блэк просто смотрел на него, ничего не говоря, и мальчик нахмурился ещё сильнее.

— Разве они не сказали тебе, зачем доставили тебя сюда? — спросил он.

— Нет, — Блэк рьяно покачал головой. — Нет. Нихера они мне не сказали.

В этих стеклянных глазах вспыхнуло понимание.

— Ах! Ну так ты в секретном правительственном учреждении, Квентин, — будничным тоном сказал он, и его голос почему-то прозвучал ещё моложе. — В том, которого согласно записям вообще не существует.

— Это они мне сказали, — прорычал Блэк. — Что они мне вкололи? О каком «яде» ты говоришь?

Блэк услышал страх в собственном голосе и осознал, что какая-то часть его уже все понимала.

Он просто не мог, бл*дь, заставить себя поверить в это.

Однако ответ мальчика стер последние капли сомнений.

— Вампирский яд, конечно же, — сказал он. — Здесь люди пытаются делать вампиров, Квентин. Правительство пытается сделать это последние несколько лет, как только узнало о нашем существовании. Конечно, — добавил он, поджимая эти губки бантиком. — …Их потери от провалов практически бездонны. Но они никогда не получали сюда одного из вас, так что, думаю, они не знают, что ты такое.

Он встретился взглядом с Блэком, его глаза смотрели серьёзно.

— Ты проснулся довольно быстро, в сравнении с людьми, которым вкололи полную дозу. Думаю, с тобой все будет хорошо, Квентин. Конечно, они, наверное, подумают, что у тебя какой-то иммунитет к яду, так что затем они захотят тебя изучать. Полагаю, если они сделают это, то наверное, выяснят, что ты такое, так что… какая жалость. Наверняка тебя в итоге запрут здесь, как и меня.

Подумав об этом, он улыбнулся ещё шире.

— Очень нехорошо говорить, что я на это надеюсь? Совсем чуточку? Конечно, я знаю, ты женат, так что для тебя все хреново, но все же… здесь становится скучно, а я никогда прежде не говорил с одним из вашего вида.

Блэк уставился на него, стараясь осознать все то, что говорил ему мальчик.

— Ты… Ты…

— Вампир. Да, — мальчик улыбнулся. Затем он помахал ему, как десятилетний ребёнок. — Меня зовут Паззл. Я здесь тоже пленник, как и ты — на случай, если ты ещё не догадался. Они используют меня для яда. Меня и ещё примерно дюжину других.

— Яда? Ты производишь яд? Вот как обращают в вампира?

Паззл кивнул.

— Ну, это один из способов. Единственный, который им известен. Они извлекают его. Они пытаются создать из него какой-то коктейль генетического вируса… — он состроил рожицу, изящно нахмурился, затем скорчил гримасу. — Это больно. Они заставляют нас носить те металлические маски…

Он запрокинул голову назад для демонстрации, обнажая зубы, которые на глазах Блэка удлинились, вызывая в его груди очередной разряд холодного страха. Мальчик заговорил с клыками и пальцами во рту, отчего слова звучали невнятно.

— Жатем они ишпозуют ту штуху штопы извечь яд…

Он закрыл рот и посмеялся над собой, опустив подбородок. Его клыки оставались удлинёнными, из-за чего он походил на какого-то камышового кота.

— Они используют ту штуку, — повторил он, все ещё улыбаясь. — Как металлические плоскогубцы, которые извлекают яд, сжимая наши клыки… это реально больно, — добавил он, задрожав, и показал на ошейник Блэка. — Даже больнее этой штуки, хочешь верь, хочешь нет. По крайней мере, так я могу сказать по твоим воспоминаниям. Но ты уже носил такое, верно? В том другом мире?

Блэк уставился на него. Он видел, что это существо вновь смотрит на его запястье, и выпалил что-нибудь, лишь бы опередить его.

— Почему они оставили тебя со мной? Разве они не боятся, что ты меня убьёшь?

Паззл выглядел удивлённым.

— Мне нужно питаться. Не могут же они просто морить меня голодом, Квентин. Им нужно, чтобы я продолжал производить для них яд. И я пообещал, что не убью тебя.

— Ты пообещал? — прорычал он. — Почему не пакеты с кровью? Не животные? Почему они кормят вас, вампиров, объектами собственных проклятых экспериментов?

— Ну, они не позволяют нам питаться от всех вас, — сказал Паззл, поджимая губы. — Тех, кто сразу делается супербольными, они изолируют. Но нам не нравится кормиться из пакетов с кровью, Квентин… — он задрожал и поморщился, как будто эта мысль внушала ему отвращение. — И большинство животных отвратительны. Я пообещал им, что никого не убью, так что они испытали меня несколько раз, и теперь они мне доверяют. Мы для них типа питомцев, думаю.

— Питомцев, — Блэк уставился на него. Когда мальчик снова опустил свой рот, он выпалил:- Сколько вас? Вампиров?

— Я уже сказал тебе. Здесь нас тринадцать и…

— Нет, — перебил Блэк. — Не здесь. Я имею в виду везде. Сколько вас?

Мальчик моргнул, почти как будто не понимал вопроса. Затем он покачал головой, приглаживая свои косички перед тем, как обеими руками убрать их за спину.

— Миллионы, Квентин, — наконец сказал он. — Нас миллионы.

В телевизоре наверху мужчина в полосатой рубашке пел песенку о конфетах, пока вокруг него танцевали дети. Бедный одинокий ребёнок печально смотрел в окно, тоже желая себе конфетку. Блэк почувствовал, что теряется там, теряется в нереальности этой ситуации, показывавшегося фильма… создания, поглаживавшего голую кожу его руки.

Он повернулся, чтобы посмотреть на это существо снова…

Как раз когда тот опустил рот. Острые зубы проткнули его кожу так быстро, что поначалу даже не было больно. Затем они вошли глубже, в плоть его предплечья, и Блэк ахнул.

Он закричал, извиваясь и пытаясь высвободиться.

Однако паренёк был охренительно силен. Он удерживал его руку, не делая даже паузы между глотками. Не говоря уж о том, что запястье Блэка было приковано к металлическому каркасу кровати.

После того, как это создание кормилось от него несколько секунд, на разум Блэка опустилось то странное спокойствие, а отдалённое, глубинное чувство ужаса продолжало ныть в его нутре и груди. Он сопротивлялся спокойствию и сопутствующему чувству умиротворения. Он боролся с той частью себя, которая хотела расслабиться, задремать и просто позволить этому случиться. Он боролся даже тогда, когда почувствовал, насколько он устал. В глубине души он знал, что слишком измождён, чтобы бороться — даже напомнил себе, что отчасти измождён из-за того, что это существо уже опустошило его.

Паренёк продолжал пить, источая довольство.

Даже в ошейнике Блэк невольно ощущал это, потому что это существо находилось так близко. Он понимал, что какая-то часть его спокойствия происходила от этого паренька, и осознал, что вампир каким-то образом находился в его сознании… не как видящий… но каким-то образом.