Они в целом могли пережить большинство ран и обладали такими регенеративными способностями, на фоне которых умение видящих оправляться от почти смертельных ран выглядело менее впечатляющим. Способность вампиров регенерировать не была мгновенной, как я видела это в фильмах, сериалах и книгах. И все же, по словам моего дяди, довольно сложно замедлить агрессивного вампира обычными средствами, даже полностью автоматической винтовкой.

Он и его персонал научного направления видящих разработали коктейль, который в достаточных дозах вырубал взрослого вампира. Согласно дяде, та же доза убивала большинство людей, так что он предостерёг меня быть крайне осторожной с дружественным огнём.

Он сказал, что единственный способ убить их — обезглавливание или полное вырезание сердца из тела. Он сказал, что «деревянный кол» — это миф, но в вампирской физиологии действительно присутствовало какое-то отличие, не позволяющее им регенерировать сердце или мозг, когда они отделены от тела… или, скорее, друг от друга.

Так что люди могли их вырубить.

Конечно, я знала, что желание моего дяди возглавить вторую команду после нас, скорее всего, означало, что они будут идти за нами и убивать нейтрализованных вампиров. Чарльз сказал, что продержать их без сознания дольше двадцати минут крайне маловероятно, так что у нас практически не было выбора.

Я все ещё не решила, что скажу команде Блэка, если они заметят, что люди моего дяди занимаются этой отвратительной работой. Или как я могу обосновать, что разрешила команде Счастливчика отрубать людям головы, а Декса и Кико убедила, что нам лучше не убивать.

Потому что это оправдание, которым я объяснила использование транквилизаторов, конечно же.

Все это вновь прокручивалось в моей голове, пока я бежала по коротко постриженной траве. Я думала об опасности, которой подвергаю их всех, не сказав им, чему они противостоят…

Затем мои глаза заметили движение.

Смутная фигура, двигавшаяся со стремительной скоростью вниз по ступеням у входа к массивному каменному фонтану, который располагался в центре круговой подъездной дорожки. Очки ночного видения странно отображали тело. Там присутствовало тепло, но не такое тепло, как у полноценного человека. Если бы меня спросили, я бы сказала, что там половина обычного тепла или даже меньше. Позади него темнел дом, так что я могла вовсе не увидеть его, если бы не какая-то столь зловеще неестественная манера двигаться. Прежде, чем я успела подать сигнал остальным, Декс вскинул винтовку.

Он произвёл почти бесшумный выстрел, попав существу дротиком в белую шею.

К тому времени мы находились достаточно близко, чтобы я услышала шипение.

Оно стискивало шею, которую я видела достаточно хорошо, чтобы заметить кровь, капающую из раны. Я видела, как странные светлые глаза остановились на нас, а затем оно снова зашипело, как будто сопротивляясь тому, что наркотик делал с его организмом. Я собиралась выстрелить ещё одним дротиком, когда ноги создания внезапно подкосились.

Я взглянула на Декса и Кико, гадая, услышали ли они странные звуки, издаваемые существом, и заметили ли, как оно странно двигалось… или как слабо оно показывалось в инфракрасном свете. Однако они оба вернулись к поиску признаков движения перед домом, так что я забыла об этом и вернулась к тому же занятию.

Ещё одно создание вышло через входные двери, в этот раз женщина, и Кико выстрелила по ней, но уже в грудь. Кончики дротиков были длинными и острыми, а на ней не было пальто, так что она упала даже быстрее первого.

Я невольно заметила, что у неё были те же странные глаза светлого цвета, что и у первого существа.

В остальном они выглядели совершенно непохожими.

Мой дядя предостерёг меня, что вампиры обладали немногими общими физиологическими чертами, помимо странного цвета глаз, которые более-менее были одинаковыми. У них меж собой было ещё меньше физического сходства, чем у видящих с другими видящими.

Они не все были особенно высокими. Они могли быть любого возраста. Они также могли демонстрировать физиологические черты любой национальности, а их пропорции в каждой нации примерно равнялись пропорциям наций в общем населении людей.

Женщина была миниатюрной, рыжеволосой, всего около пяти футов ростом, и обильно покрытой веснушками. Мужчина был высоким, широкоплечим и казался родом с Востока. Единственный признак, по которому я их отличала — то, как они двигались.

Я знала, что теперь все станет только сложнее, поскольку другие могли видеть, как упали их товарищи.

Когда Декс посмотрел на меня, показывая жест «все-чисто» перед зданием, я кивнула, показывая ему посылать команду внутрь.

Я последовала за ним и Кико, вновь осознавая, что Эфраим и Рави тенью следуют за каждым моим движением. Я чувствовала, как их свет распространился вокруг меня точно защитный пузырь.

Более того, я чувствовала, как люди моего дяди теперь следуют за нами сзади.

Лай собак вокруг здания заставил меня жестом показать Кико поторапливаться и заводить остальную команду в здание.

Хавьер и Элис зашли первыми, Кико и Декс их прикрывали. Уолтер и Туз зашли следующими, затем я, Эфраим и Рави, и только потом сами Кико и Декс.

Войдя в этот просторный коридор, я невольно подняла взгляд, даже в инфракрасных очках оценивая размах комнаты. Очень старинная на вид люстра занимала пространство прямо надо мной, вися в зоне между лестницами и огромными дубовыми дверями. Когда Хавьер и Элис жестами показали, что в фойе все чисто, я осмотрелась по сторонам, замечая мраморные статуи в человеческий рот, картины и гобелены, которые выглядели так, будто им место в музее. Самый крупный гобелен представлял собой образ белого единорога, окружённого восхищающимися людьми.

Справа от меня раздался вопль.

Я резко повернула голову и увидела Элис, стиснутую в руках крепко сложенного накачанного мужчины, чьи челюсти прижались к её шее.

Чувствуя, как кровь стынет в жилах, я подняла винтовку и выстрелила этому созданию в плечо. Одну секунду, показавшуюся невыносимо долгой, оно не поднимало головы. Затем медленно, одурманенно все-таки подняло. Кровь блестела на его клыках в лунном свете, льющемся из витражного окна над дверью. Элис задыхалась, стискивала его руки, удерживавшие её, но не боролась активно.

Когда он упал за ней, она грузно рухнула на него сверху, распластавшись на спине.

Винтовка слетела с её плеча при падении, звякнув по мраморной плитке, и Хавьер тут же наступил на неё, приглушив звук.

Элис неловко отползла от потерявшего сознание вампира, как только его руки разжали хватку, и он замер неподвижно. Я наблюдала за ней, борясь с адреналином в крови — она схватила винтовку, как только Хавьер убрал с неё ногу.

На мгновение мы все просто смотрели, как она стоит там, тяжело дыша и прижимая руку к шее. Я наблюдала, как она поднимает очки, выгибает шею и голову, пытаясь рассмотреть рану, которую клыки оставили на её коже.

— Он, бл*дь, укусил меня? — прошептала она, уставившись на Хавьера.

Хавьер медленно кивнул, хмурясь. Он взглянул на меня, приподнимая бровь, но ничего не сказал.

— Иисус бл*дский Христос, — сказала она, её голос все ещё звучал поражённо.

— Тихо! — голос Декса прозвучал тихо, но сурово.

Они все замолчали. Вновь завладев их вниманием, Декс показал, что мы направляемся наверх. Я видела, как Элис кивнула, выражение её лица вновь сделалось решительным. В те же несколько секунд она опустила очки обратно, поджала губы и поправила винтовку на плече, пристраиваясь за Тузом.

И да, я чувствовала себя охереть какой виноватой. Но я радовалась, что с ней все в порядке.

Я спрашивала дядю, действительно ли вампиры могут обращать людей в вампиров, и он никогда не давал определённого ответа, а значит, вероятно, они могли это делать.

Когда я задала полковнику Холмсу тот же вопрос, он вёл себя почти так же уклончиво, как мой дядя. Он сказал мне, что все не так просто, как показывается в мифах, и провёл аналогию со своего рода генетическими заболеваниями, которые могут передаваться при определённых условиях. Но он определённо намекнул, что превращение человека в вампира возможно.