– Красиво.

– А то! – Соня страшно собой гордилась. – Проблема в «est». И corvus, и corvo имеются на двери. За fratrem сойдет один из портретов. Попробуем оба. Но что делать с est – ума не приложу.

– Что у нас осталось неиспользованным? Черточка, по твоей версии, игла, глаз, квадраты и этот круг разноцветный на потолке.

Брат с сестрой синхронно задрали головы.

– На юлу похоже, и на зонтик. – Фантазия Соне отказала.

– Что-то там ещё есть… Сейчас.

Тим достал телефон, сфотографировал круг, сильно увеличил фото.

– Стрелки какие-то.

– Ага, как на компасе.

Неожиданно Тим оторвался от экрана, вытянулся во весь свой немалый рост и торжественно произнес:

– Систер, официально объявляю тебя гением.

Наигравшись в официоз, Тимоха продолжал уже спокойнее.

– Это компас и есть! В Древнем Китае для обозначения сторон света использовались цвета. Они даже двери домов так расписывали. Черный для севера, красный для юга, белый для запада и зелёный для востока.

– Ты это откуда знаешь?

– Мы с Михой классе в четвертом проект делали для окружающего мира. Что-то там про стороны света, приборы всякие. Вот и нагуглил.

– Ты же не помнишь, что было на прошлой неделе. Как это-то запомнил?

– Ну, это же интересно.

– Не поспоришь. Хорошо, цвета – стороны света. Как нам сейчас это поможет?

– Этого, как ты понимаешь, в нашем проекте не было.

Помолчали. Соню осенило.

– Восток! Восток по-английски Еast. Произносится не совсем так, но близко. И потом, кто знает, как там эти латиняне..

– Да римляне же!

– Латиняне, – не сдавалась Соня, – слова произносили. Мёртвый язык, он и есть мёртвый. Я голосую за зелёный… за зелёный же? … сектор.

– Поддержу. А как мы до него дотянемся? Потолок тут метрах в трех с половиной? В четырёх?

Соня предложила чем-нибудь кинуть. После долгих пререканий снарядом для метания было назначено зарядное устройство.

– Понеслась? – Тим готов был действовать.

«Corvus». Стоило провести по слову рукой, как из-за правой стены раздались металлические скрежещущие звуки. Все квадратные дверцы (по Сониной версии, «крышечки») медленно выехали вперед и сдвинулись в сторону. В открывшихся нишах удалось разглядеть лишь пустоту и темноту.

– Ну, я думаю, что раз началась движуха, мы на правильном пути!

Теперь уже Соня не стала спорить с братом.

«Corvo». История повторилась с левой стеной.

– Портреты! – скомандовала Соня.

Тим не стал мучиться выбором, а сразу приложил ладони к обоим лицам. Из вновь образовавшихся ниш в стене выехали металлические… сложно сказать, что именно. Палки? Штыри? Трубы.

Сонино любопытство традиционно опережало осторожность. Она потянулась было к металлической штуковине, но брат ловко схватил её за руку.

– Да что ж такое! Мало ли, что это! Ты как двухлетний ребенок – всё пощупать надо.

«Двухлетние всё в рот тянут, между прочим. Учите психологию», – подумала Соня, но озвучивать не рискнула.

– Хорошо, что дальше? – Строгий опекун остался в прошлом, на Соню снова смотрел младший брат.

– А дальше зелёный сектор на потолке.

Не успела Соня закончить фразу, как все металлические штыри превратились в зонтики. Смертельные такие зонтики, надо сказать. Не зря Тим остановил сестру: каждый штырь оканчивался сложенными вместе ножами. А теперь они торчали в разные стороны.

– Барельефы всё-таки и впрямь кинжалы, – подтвердил Тим. Тот редкий случай, когда он предпочел бы ошибиться. – Они как бы ненавязчиво намекали. Давай зарядку.

Меткости Тима позавидовал бы сейчас сам Джордан. Зарядка угодила точно в зелёный сектор. Но ничего не изменилось.

– Либо мы не правы с последним шагом, либо снаряд не тот. Сонь, что скажешь?

– Скажу, что надо туда лезть. Ты до всего дотрагивался рукой. Скорее всего и до потолка тоже надо.

Раз надо, то надо. Штыри пришлись как нельзя более кстати. Осторожно, стараясь на зацепить лезвия ножей, Тим поднимался по железякам, как по лестнице. Ещё «ступенька», ещё, и вот он у цели.

– Est! – прокричал сверху Тимоха.

Видимо, так ему казалось убедительней. Прикоснулся к зелёному сектору.

Ожидаемого не произошло. Дверь не открылась.

Вместо этого вскрикнула Соня и чертыхнулся Тим, который чуть было не упал. Штыри зашевелились, медленно продвигаясь к центру тоннеля. Хуже того, кинжалы начали вращаться. Всё пространство перед дверью превращалось в одну большую мясорубку.

Светало. Штаб-квартиру Ока окутала предрассветная дрёма. Нет, конечно же, никто не покинул свой пост. Но разговоры стихли, все движения стали плавными, словно при замедленной съемке. Инсинуаты считали минуты, когда уже их сменит утренний караул. Задумываться, насколько успешно проходят учения, да и учения ли это на самом деле, не хотелось. Впрочем, смысла в том особо не было. Ареопагу, а с ним и комтуру Максу, виднее. Каждый из стоящих сейчас на посту мечтал, как однажды он окажется на месте комтура, как будет отдавать загадочные приказы, а новым инсинуатам останется только подчиняться. Прекрасные сумеречные мечты. Такие зыбкие, но такие желанные.

Тим, проявляя чудеса ловкости, в три прыжка оказался на полу рядом с сестрой.

– Бежим!

– Нет!

– Сонь, ты с ума сошла? Нас изрубит в мелкий винегрет! Это не смешно. Бежим! – Тим настойчиво тянул сестру за руку.

– Обратного пути нет. Что нас там ждёт? Метро? Оно нас всё равно убьет, просто чуть медленнее. А здесь есть шанс. Тимош, давай попробуем мою первую идею. Времени на споры у нас точно нет.

– Господи, в кого ж ты такая? Нормальная ж семья у нас. Ни одного психа в роду.

Металлический шорох вращающихся клинков добавлял их перепалке остроты.

– Давай твою идею, только очень быстро. – В глубине души Тим надеялся, что если это не сработает, они всё-таки успеют проскользнуть мимо смертельных ножей обратно, в безопасность тоннеля. В конце концов, там, на другом конце, имелась какая-то memoria. Кто знает, может, там найдется ключ от двери. – Систер, рули!

– Так, хорошо, давай. «Cornix cornici». Слова на двери или изображения воронов на полу? Давай и так, и так. Вставай на воронов и прикасайся к словам.

– Я не дотянусь. Либо картинки, либо слова. Решай быстрее!

– Стоп! Картинки! У тебя две руки, две ноги, итого четыре..

– Гениально!

– Отличный выбрал момент для сарказма! Слушай, четыре… эм-м-м… конечности и четыре предмета. Надо задействовать всё тело. Вставай на воронов! Ой!

– Что такое? – дернулся Тим.

– Не шевелись! Всё в порядке. Я слишком близко стояла от кинжала. Тимох, всё правда в порядке, он только слегка коснулся. Не отвлекайся. Левая рука – глаз, правая – игла. Чёрт!

– Опять?

– Нет-нет, – Соня заторопилась, речь ее снова напоминала безудержный водопад. – «Не», но ведь нужно, а я не знаю, где взять. Зачеркнуть? Детский сад. Должно быть очевидно.

– София! – взревел Тим.

– Да-да, прости. У нас не хватает «не». «Не выклюет». Как-то надо сделать отрицание.

– Засада… Слушай, – Тимоха хотел повернуться к сестре, но, убирая руку с иглы, почувствовал, что она немного пошевелилась. – Сонь! Я могу её двигать.

– Кого её?

– Иглу же!

– О! Отлично! Переверни её, переверни вверх ногами! Это будет игла, но не игла. Ну же!

– Ты потрясающе формулируешь мысли.

Дождалась. Усы Нокс слегка дрогнули. Чуткое кошачье ухо различило, как изнутри двери раздался тихий металлический звук. Старые, но вечные замки пришли в движение. Дверь открывалась. Гобелен сдвинулся, пропуская внутрь существо, в котором при определенном усилии угадывалась Соня. Глаза воспаленно-красные, на щеках нездоровый румянец, волосы взъерошенные, весь левый рукав пропитан кровью (она несколько преуменьшила урон от кинжала). Красотка – сил нет! Как она умудрилась проскользнуть мимо брата и первой шагнуть в штаб-квартиру – загадка.