– Грей! – прервала лирическое отступление девушка.

– Да, извини, отвлекся. Так вот, он всегда заходил прямо перед сном и рассказывал нам всякие чудесные сказки. Я вот только сейчас понял, что это были не просто волшебные истории, а скорее древняя хроника. Короче, в одной из них рассказывалось про то, как появился нарвал.

– Нарвал? Это что-то вроде кита с рогом?

– Именно! Если не вдаваться в детали, то единорог и кит, пройдя через волшебную арку, превратились в одно животное. Понимаешь? Это же иносказательно про двойной переход.

– У сказки плохой конец?

– Нет, вполне себе хороший. Что-то там про то, как нарвал радостно плескается, потому что он теперь не одинок. Но это не важно! Однозначно таких совпадений не бывает. Эреб пытался нам рассказать про то, чему не учат в Оке. А если он знает эту историю, то наверняка знает и то, как вернуть всё на свои места.

Соня готова была сорваться с места сию же секунду.

– Так поехали к нему!

Грей посмотрел на часы.

– Без пяти четыре. Не самое удачное время для похода в гости. Давай немножко поспим, хотя бы пару-тройку часов, и сразу к нему.

– Хорошо. Но ты поедешь к нему со мной, а не с мелким! Не хочу, чтобы вы опять за моей спиной строили свои безумные планы!

– Договорились, – не то чтобы Грей сильно возражал. Сонино общество доставляло ему куда больше удовольствия.

Вопреки планам первым проснулся Тим. Грей застал его там же, где и сестру днём ранее, с аналогичными затруднениями.

– Дистанционно, – ответил он, предвосхищая вопрос. – У нас минут десять. Я тебе в двух словах сейчас обрисую ближайшие планы.

Грей варил кофе и пересказывал Тиму их вчерашний разговор с Соней. И снова в глазах собеседника увидел тот же отблеск надежды, что и накануне ночью. Сверившись со временем, парень полез в холодильник за молоком. Не успел он закрыть дверцу, как вернулась Соня.

Спустя полчаса Грей парковал «Фиесту» у Вестминстерского аббатства. Очередь туристов выглядела совершенно так же, как на Изначальном уровне.

– Мы потеряем кучу времени, – забеспокоилась Соня. До возвращения Тима оставалась минут двадцать пять, не больше.

– Нам не совсем туда, – успокоил её Грей.

Обогнув собор справа, они остановились у забора.

– Мы полезем через забор? – Соня сама не верила, что спрашивала такое. Вламываться на территорию аббатства прямо напротив здания парламента наверняка даже для Изнанки чересчур.

– Не забывай, что вещи не всегда такие, какими кажутся на первый взгляд.

Хитро подмигнув Соне, Грей просунул руку за один из прутьев решетки, что-то повернул там, и часть металлической конструкции отодвинулась, пропуская их внутрь.

– Дамы вперед. – Грей шутливо поклонился, и они направились к зданию капитула.

На пороге сидела серая кошка и внимательно их разглядывала. Соня попыталась обойти пушистого стража, но не тут-то было. Кошка преградила ей путь, угрожающе зашипев. Девушка в недоумении посмотрела на Грея.

– Она не жалует гостей, – пояснил парень и позвал: – Эреб! Это я, Грей. Я не один. Мы можем войти?

– Нокс, пропусти их! – раздалось изнутри. Кошка нехотя отступила, всем своим видом демонстрируя презрение к посетителям.

– Ну, здравствуй, Сумеречный, я смотрю, ты друзей с собой привёл, – Хранитель сидел в кресле и, прищурившись, рассматривал вновь прибывших. – Что на этот раз?

– Эреб, я знаю, ты умеешь хранить секреты. У нас тут случилось кое-то, – начал Грей и осёкся. – Погоди, друзей? Ты сказал друзей, а не подругу?

– Ну я же не слепой, – поправив очки, ответил Эреб.

– Э-э-э, – Грей растерялся.

– Многозначительно, – ухмыльнулся Хранитель. – Подойди.

Грей сделал шаг по направлению к креслу.

– Да не ты.

– Я? – На Соню вдруг напала несвоевременная стеснительность.

– Иди, не бойся. Нокс, и ты давай сюда.

Соня робко подошла к Хранителю. Тот, сняв очки, принялся пристально рассматривать девушку. На стол запрыгнула кошка. Медленно и вальяжно подошла она к Соне, села на самом краю стола и уставилась ей прямо в глаза. Соня боялась пошевелиться.

– Ну, что думаешь? – Эреб явно обращался к кошке. Та лишь шевельнула кончиком хвоста.

– Согласен, могла бы быть и поинтересней.

Грей попытался возмутиться, но был остановлен движением руки.

Кошка всё так же медленно встала, выгнув серую спину, потянулась, спрыгнула на пол и подошла к пыльной амфоре, стоявшей в углу. Прошлась вокруг, а потом легко вскочила на подоконник и повернулась спиной ко всем присутствующим, явно потеряв интерес к происходящему.

– И я так думаю. – Общение с кошкой занимало Эреба куда больше, чем с людьми.

Ещё раз осмотрев Соню, он что-то пробормотал себе под нос, вздохнув, встал, взял амфору и протянул её девушке.

– Надеюсь, последний раз, – это уже Грею. И, резко развернувшись, вышел из комнаты.

Соня пребывала в полнейшем замешательстве.

– Ты слышала, что он пробормотал?

– Кажется, «старый дурак, вот оно мне надо было?».

– Ладно, пойдем отсюда, большего мы не добьемся. – Грей забрал у Сони амфору и слегка подтолкнул девушку к выходу.

Кошка беззвучно спрыгнула с подоконника и последовала за гостями. Один легкий прыжок, и она уже сидит на заборе. Лишь когда «Фиеста» скрылась за поворотом, она почувствовала на загривке тяжелую руку Эреба.

– Ты к ней слишком строга, она разумная девочка, пусть и наивная. И брат у неё толковый, хотя откуда взялся брат, я ума не приложу. Они справятся.

Кошка фыркнула, сбросила руку хозяина. Мгновение, и она уже на земле, спешит по своим неотложным кошачьим делам.

Маленький «Форд» резво удалялся от аббатства. Соня, непривычно молчаливая, смотрела на дорогу, но, похоже, не видела её.

– Ты в порядке? – голос Грея звучал обеспокоенно.

– Угу, – так же, не поворачивая головы, ответила девушка.

Дальше спрашивать парень не рискнул. Вскоре Соня сама заговорила.

– А почему он назвал тебя «Сумеречный»?

– Не знаю, он меня так с детства зовет. И никогда по имени. Может, оттого, что серый цвет ассоциируется с сумраком, а может, это у него юмор такой.

– У кого юмор?

Грей в сердцах выругался и стукнул по рулю:

– Как же это достало!

– Эмоционально, – заключил Тим. – Как вы сходили?

Грей попытался взять себя в руки.

– Странно сходили. Соня под впечатлением, минут десять молчала.

– Да ладно? Десять минут? Рекорд. Что он сказал?

– Сказал, что твоя сестра могла бы быть поинтересней. И ничего по существу. Выдал вазу. Вон, на заднем сиденье лежит.

Тим потянулся за древним сосудом. Ваза, она же амфора, по форме была совершенно типичной, такие в учебниках по истории на каждой второй картинке встречаются, в разделе про Древний Рим. Рисунок же, по технике вполне соответствующий эпохе, по содержанию был странным. Прямо под левой ручкой находился кентавр, вставший на дыбы. Из его копыта выплескивалась морская волна, набегающая на песчаный берег. Песок собирался в бархан, который, в свою очередь, снова рассыпался на отдельные песчинки. Песчинки сливались и превращались в левое крыло летящего ворона. Из правого крыла вырывался порыв ветра. Тим повернул амфору. На оборотной стороне лишь две фигурки: человек и лошадь, уходящие вдаль. Сосуд был запечатан замысловатой пробкой. При встряхивании внутри шуршало.

– И что нам делать с этой посудой?

– По всей видимости, думать. Вряд ли Эребу некуда было пристроить старую кухонную утварь, и он сбагрил её нам. – Настроение Грея всё ещё было далеко от идеального.

– Думать, говоришь? – продолжил Тим уже в гостиной. – Ну, давай прикинем. Предположим, что рисунок – это ребус. У нас имеются Кентавр, волна, бархан, птица, ветер и человек с лошадью. Что нам это даёт?

Грей застыл в дверном проёме. Сказывалось частое общение с Соней.

– Нам это даёт руководство к действию! – радостно сообщил он Тиму. – Как «разобрать» Кентавра на составляющие: человека и коня. Осталось только в ней разобраться, и вы с Соней наконец-то разделитесь!