Поверили при дворе словам графа или нет – это, по сути, не так и важно. Главное, объяснение выглядело весьма достоверно, а сплетни при королевском дворе никто не отменял – обсуждай кого хочешь и говори о чем хочешь, ведь это едва ли не главное занятие придворных! Тем не менее, к графу подходили многие, интересовались его здоровьем, спрашивали о будущей свадьбе сына – само собой разумеется, что многие из придворных будут приглашены на это торжество. Никого не удивило и то, что граф пожелал высказать королю или королеве свое почтение после столь долгого отсутствия при дворе, тем более что во время его болезни от монаршей четы ему принесли короткую записку с пожеланием скорейшего выздоровления. Правда, короля уже третий день не было во дворце – он отправился с инспекцией в войска, так что было вполне естественно, что он попросил королеву уделить ему несколько минут для того, чтоб выразить ей свое почтение.
Естественно, что когда граф предстал перед королевой, то она была не одна, а с двумя придворными дамами – так положено по правилам, давно принятым во дворце. Королева была очень любезна, и граф вновь подосадовал на то, что сам виноват в произошедшем, сообщил о том, что его сын вскоре женится... В общем, ничего, выходящего за рамки дозволенного. Разговор перешел в столь приятную для дам тему – о свадьбе, нарядах и приглашенных, и тогда граф попросил разрешения сказать королеве пару слов наедине – мол, это касается сюрприза для молодых на будущей свадьбе...
Улыбаясь, дамы отошли в сторону, а граф произнес чуть слышно, так, чтоб слышала только королева: Ваше Величество, я действительно пытался покончить с собой – меня шантажировали, и я просто не видел иного выхода, кроме столь трагического... По счастью, меня спасли, и те благородные люди просили передать лично вам: больше ничего не платите своим вымогателям, потому как у злодеев уже нет тех бумаг, которыми они пытаются вас скомпрометировать. Если вы желаете получить те документы, то приезжайте ко мне в дом послезавтра, потому как завтра я скажу всем, что снова заболел, и у вас появится предлог навестить меня. Если же, Ваше Величество, приехать вы не сможете, или же не пожелаете поверить моим словам, то это тоже не беда – я лично прослежу за тем, чтоб те бумаги были сожжены...
Ну, а после этого заявления граф откланялся, и ушел. Правда, сразу же покинуть дворец у него не получилось, потому как слишком многие из знакомых желали перекинуться с ним парой слов, и поневоле пришлось быть любезным, хотя граф понимал, что задерживается куда дольше, чем положено...
– А как королева повела себя, услышав ваши слова?.. – поинтересовалась я.
– Должен сказать – я впечатлен ее выдержкой!.. – в голосе графа слышалось неподдельное уважение. – Ее Величество выслушала меня довольно спокойно, хотя ее улыбка несколько поблекла. Правда, она не сказала мне ни слова, лишь чуть наклонила голову при прощании.
Мы с самого начала решили не посвящать графа во все тонкости этого дела. Сказали просто: в юности королева написала неосторожное письмо, которое при желании можно трактовать по-разному, и теперь за возвращение этого послания с бедной женщины постоянно требуют деньги. Кажется, граф поверил в эту историю, а если даже и нет, то подробности выяснять он не стал.
– Но почему вы решили назначить ей встречу не завтра?.. – поинтересовался Крис. – Было бы куда быстрей...
– Это еще как сказать! Немного представляя себе характер нашей королевы, склонен предположить, что до завтрашнего дня она так и не примет окончательное решение, то есть будет колебаться, приходить ей ко мне в дом для встречи с вами, или нет. Я уверен, что после того, как королева выслушала мои слова, она всерьез испугалась. Не исключено, что первой мыслью Ее Величества было: никуда я не пойду, потому как вполне может оказаться, что это очередной обман или хитрая ловушка! Скорей всего, королева еще долго будет сомневаться, не зная, как ей следует поступить дальше и стоит ли верить моим словам. Должен сказать, что королева Эллен всегда по-доброму относилась ко мне, однако сейчас речь идет о куда более серьезных вещах, и тут ошибаться нельзя. К тому же неопределенность – это очень тяжело, и я почти уверен, что уже к вечеру завтрашнего дня королева примет нелегкое для себя решение...
– Все же рискнуть, и встретиться с нами?
– Да, бедная женщина все же захочет внести ясность в этот вопрос. Без сомнения, шантажисты сумели сделать ее жизнь совершенно невыносимой, так что, несмотря на внешнее спокойствие и невозмутимость, Ее Величество уже давно не знает покоя и мечтает лишь о том, чтоб кто-то помог ей избавиться от таких опасных врагов! Понятно, что в случае неудачи она потеряет едва ли не куда больше, чем любой из нас! Королеве можно только посочувствовать, ведь бедняжка не знает, к кому можно обратиться за помощью в столь непростом и деликатном вопросе. К тому же если у нее, и верно, появилась возможность получить вожделенные бумаги в свои руки, то можно и дерзнуть, довериться тем, за кого я поручусь. Что же касается утверждения о том, будто кто-то согласен сжечь компрометирующие документы... Знаете, надежда на подобных благостный итог – дело хорошее, и убеждать себя в этом можно что угодно, но пока человек своими глазами не увидит, как опасная для него бумага превращается в пепел и золу – до того времени не будет полной уверенности в том, что беда, и верно, миновала.
– Тут вы правы... – кивнул Крис. – Значит, откладываем встречу с Ее Величеством до послезавтра. Кстати, а к вам шантажисты вновь не подходили?
– Пока нет, но нет сомнений, что они вот-вот объявятся. Раз я все еще жив, и даже в состоянии самостоятельно передвигаться, то меня вряд ли скинут со счетов, наверняка попробуют вновь нажать... Сейчас, думаю, мне уже нет смысла скрывать от вас то, что они от меня требовали: именно я должен был стать тем человеком, что опорочит королеву Эллен в глазах ее мужа в том случае, если она не пойдет на какие-то уступки вымогателей. У меня, надо признать, довольно-таки незапятнанная репутация, так что король должен мне поверить, особенно если факты будут умело подтасованы. Сами понимаете: обвинителем королевы должен выступить тот, кто считается сторонником старинных правил, да и сам придерживается определенных моральных устоев и семейных ценностей... Проще говоря, мне пришлось бы стать главным обвинителем в этом грязном деле, а те, кто затеял всю эту игру – они б остались в стороне.
– Ну, а ваше имя впоследствии было бы обесчещено, и окружающие станут относиться к вам как к мерзавцу, крайне непорядочному и подлому человеку, который ради своих непонятных целей готов идти на многое... – добавил Крис. – Последствия столь неблаговидного поведения будут сказываться даже на ваших потомках.
– Совершенно верно... – вздохнул граф. – Честное имя потерять легко, а вот от дурной славы, как от смолы, так просто не очистишься.
– Но чего добиваются ди Роминели?.. – этого я до сей поры так и не могла понять.
– То есть как это – чего?.. – даже удивился де Линей. – Ответ если и не лежит на поверхности, то очень к этому близок. Вы все еще не поняли? Ладно, скажу вам свое мнение, хотя уверен, что оно полностью верно... Когда-то, пару веков назад, освободился трон нашей страны – на войне погиб не только тогдашний король, но и оба его сына. Тогда равные права на трон имели два семейства...
– И одно из них – ди Роминели?
– Совершенно верно... – кивнул граф. – Однако подавляющая часть аристократии предпочла иметь на престоле представителя другого семейства, предков нынешнего короля. По слухам, ди Роминели всегда были слишком чванливыми, неуживчивыми, ставили свои интересы выше государственных, на их слово полагаться не строило, а в случае необходимости они легко, если можно так выразиться, сливали врагам своих единомышленников...
– Если я правильно поняла, ди Роминели не забыли своего проигрыша.
– А такое и не забывается, даже спустя века... – холодно усмехнулся граф. – Конечно, сейчас шансы на престол у ди Роминели более чем призрачны – нынешнее королевское семейство достаточно велико, очередь из претендентов на престол весьма внушительна. Кроме того, зная неуемные и неутоленные амбиции этой надменной семейки, их не очень-то любят принимать в королевском дворце. Ну, а раз дела обстоят таким невеселым образом, то можно попробовать зайти с другой стороны.
