Вика прикоснулась пальцами к лицу и не узнала его очертаний. Как удивительно было трогать вроде бы свое родное лицо и понимать, что это черты совершенно другого человека. Жаль, что посмотреться в зеркало сейчас возможности не было.

В центре зала началось движение – находившиеся здесь люди поспешили к трибунам. Оркестр полуобнаженных музыкантов заиграл прекрасную музыку. В центр вышла прелестная рыжеволосая девушка и произнесла в микрофон, видимо, прицепленный к одежде, так как руки ее были свободны:

– Мои дорогие выпускники! – голос ее прозвучал очень проникновенно. – Поздравляю вас с успешным окончанием Школы! Летите в путь и вершите благие дела! Да светел будет лик деяний ваших подопечных!

Сидящие на трибунах оживились, все восторженно обнимались и целовались. Тем временем прекрасные юноши-музыканты продолжали играть музыку небесной красоты. Ее звуки будто врачевали душевные раны и заставляли верить в скорое безграничное счастье.

В следующий миг большинство присутствующих будто растворились в солнечном свете. Остались немногие: не более десятка человек, или вернее… тех существ, кем они являлись.

Вика заметила, что к ней направляются две юные девушки с трибуны, одетые в подобные нарядные платья и туфли на изящных каблуках. Она затаила дыхание.

Одна из них очень маленького роста, подошла к ней справа и взяла под локоть, вторая тотчас подхватила ее под левую руку. Она была ростом повыше первой, но все равно на голову ниже Вики. «Почему я такая дылда? – подумала она. – И куда они меня ведут? И отчего так счастливы?..»

– Меня зовут Гликерия, – представилась маленькая. У нее было милое личико в форме сердца с большими распахнутыми голубыми глазами. А светло-русые волосы были уложены в интересную праздничную прическу.

– А меня – Дорофея, – улыбнулась та, что повыше. Она была также голубоглаза, но взгляд имела более серьезный, в отличие от мечтательного взора подруги. Темные волосы ее струились локонами до середины груди. Лицо Дорофеи напомнило Вике черты Софи Лорен. Копией звезды эта девушка не была, но сходство явно прослеживалось.

– А меня… – Вика хотела представиться Викторией, но ее перебила Гликерия:

– А ты еще не вспомнила своего. Не называй земного имени, – она улыбнулась так чисто и искренне.

«Как же так? – усомнилась Вика. – У меня есть другое имя, о котором я позабыла?..»

– Отчего ты так печальна? – поинтересовалась Дорофея. В ее вопросе слышалась искренняя забота.

– Почему все еще плачешь? – добавила Гликерия.

Вика ответила, считая ответ очевидным:

– Я же умерла! Мне жаль своей непрожитой жизни.

– Смерти нет, – прозвенела колокольчиком низкорослая девушка. – Так что ты выбираешь: плакать по ушедшему, или жить настоящим? Посмотри, разве ты не видишь, как прекрасно вокруг?!

– Это рай? – предположила Вика.

– Нет, Рай ты миновала, – ответила Дорофея. – Тебе это не нужно.

Вике был не ясен смысл ее слов, но расспрашивать сейчас было некогда. Ее усадили в центре длинной низкой скамейки, похожей на гимнастическую из любого школьного спортзала. Девчонки присели рядом. Еще несколько девушек и юношей присоединились к ним. Вика терялась в догадках, что будет происходить дальше, но неизведанное уже не беспокоило ее. Исходящая от каждого любовь и благодать успокаивали, дарили мир и тепло.

В следующий миг зал заполнился множеством нарядно одетых девушек и босоногих юношей без рубашек. «Да что тут происходит?! Вновь вернулись исчезнувшие выпускники? – предположила дезориентированная Вика. – Если это и не рай, тогда некое подобное ему пространство. И я нахожусь, скорей всего, среди других подобных мне мертвых душ… Почему мне ничего не объясняют?..»

Возле каждого сидящего на скамейке выстроилось по длинной очереди прекрасных молодых людей. Поинтересоваться у соседок происходящим Вика не успела, так как люди, стоящие в очереди перед ней, начали задавать вопросы, пристально глядя в глаза. От их пронзительных взглядов становилось не по себе.

– Что будет, если я сделаю это? – спросила симпатичная девушка. Она заглядывала точно в самую душу, ожидая от Вики ответа. Но та понятия не имела, в чем состоял вопрос, и что на него можно было ответить. Имела ли она вообще право отвечать? Девушка отошла в сторону, грустно опустив глаза.

– Семь или восемь? – спросил следующий в очереди молодой человек. Он нервно потирал ладони. Вика мотнула головой и развела руками, не понимая сути вопроса.

– Почему папа нас бросил? – спросил стоящий за ним грустный юноша с лицом голливудского актера. Его поторопила следующая в очереди рыжеволосая девушка, коснувшись рукою плеча. Он уступил ей место.

– Куда поехать – в Турцию или Таиланд? – задала она свой не терпящий отлагательств вопрос.

Кто-то произнес неясно откуда, будто в шутку:

– В Афганистан.

Вика испугалась: зачем этой нетерпеливой, но в целом милой девушке ехать в Афганистан?! Она крикнула ей вслед:

– В Таиланд, поезжай в Таиланд!

Вика сообразила: «Выходит, все это люди спрашивают совета у небес… Но почему я допущена к этой, по сути, священной процедуре? И почему все они так красивы?..»

Обратился следующий юноша:

– Ну когда же я получу зарплату, чтобы купить лекарства для сына? – на вид ему было не более шестнадцати. «Когда же он успел стать отцом?»

– Очень скоро, – ответила она ему, не задумываясь. – Завтра, – она не смогла проигнорировать его вопрос-просьбу, хотя и сомневалась, что имела право обнадёживать юношу.

Вика прислушалась, что отвечали молящимся ее соседки. В основном они говорили людям то, чего те хотели услышать.

– Почему он не любит меня? – спросила у нее следующая просящая.

Что ответить на подобное, она не представляла, но сымпровизировала:

– Потому, что тебе судьбой предназначен другой.

Девушка уступила место следующей.

– Уволиться и заняться своим делом, или сидеть и дальше на теплом местечке, продолжая мечтать? – спросила хорошенькая блондинка.

– Спроси совета у мамы, – Вике пришел в голову такой ответ.

– Пожалуйста, я хочу перестать бояться парней! – попросила красивая девушка с нетипичными светло-серыми глазами с темным ободком радужки.

Вика не успела ей ответить, как ее вновь закружил круговорот расплывчатых образов. Подобное чувство она испытала, сделав шаг в фиолетово-красное свечение школьного коридора.

Костя вместе с лучшим другом Германом, инкубом-полукровкой, зависали в ночном клубе в компании троих приятелей демонов: Артом, Максом и Дэном. Насколько Костя успел узнать пристрастия этих окутанных легендами сущностей, они всегда коверкали свои имена на иностранный манер. Хотя, кто знал, какими были истинные имена, полученные старейшими из них еще в добиблейские времена. Ведь эти сущности, в отличие от них с приятелем, были по-настоящему вечноживущими. Им была неведома собственная смерть. Они никогда не покидали физических оболочек и жили тысячелетиями, наблюдая эволюцию человечества, параллельно подстраиваясь под сменяющие друг друга общественные строи.

Срок же пребывания инкуба в одном теле примерно равнялся продолжительности жизни человека, а то и меньше: инкубы неохотно задерживались в старости. Пусть души инкубов и были бессмертны, но для вечной жизни им все же требовалось переселение из одного тела в другое.

Демоны есть демоны – существа лукавые, изворотливые, всегда готовые на проказы. Однако они умели радоваться жизни, и Косте это в них нравилось. Герман же, так тот вообще души в них не чаял. Естественно, в «дружбе» с демонами всегда нужно было держать ухо востро и соблюдать ряд правил безопасного общения: не спорить, избегать пари, не провоцировать, не напиваться, не просить об услугах. И если хорошо подумать, можно составить список еще из нескольких десятков «не». Однако повеселиться в компании демонов в свободное от работы время можно было с огоньком. Видно, общество себе подобных за тысячи лет им осточертело, поэтому новыми приятелями-инкубами они, как умели, дорожили. По крайней мере, не пытались во что бы то ни стало подловить на свою демонскую удочку. Костя знал эту троицу уже более двух лет, но по демонским меркам, те с ним познакомились чуть ли не пять минут назад.