Вальхензее. В его уме всплыла кличка коня, и он вспомнил урок географии, там им рассказывали про озеро в Баварии, в Альпах, еще учительница говорила, что это озеро очень чистое, а вода в нем небесно-голубая…

В Лешкиной жизни наступило счастье. Он не верил, что такое может быть, он не знал, что такое быть счастливым. Но каждый раз, просыпаясь утром, он улыбался этому миру, чувствуя, что бесконечно счастлив. Такое ощущение счастья давал ему его конь Вальхензее и осуществившаяся его мечта — тренироваться на настоящей лошади. С того момента, как он обрел этого коня, он обрел счастье. Теперь весь мир расцвел для него невероятными красками, и он любил этот мир.

Теперь Лешка еле отсиживал в школе занятия и несся на конюшню, а там все для него переставало существовать, были только тренировки и успехи или неудачи в них.

Даже Лешкино семнадцатилетние этой весной он встретил там же, на конюшне, купив торт и коробку конфет. Девчонки скинулись ему на подарок в виде специальных перчаток для верховой езды, и вот так торжественно, за чаепитием, он встретил свой день рождения. Конечно, дома бабушка тоже приготовила к его дню сюрприз, испекла в духовке вкуснейший пирог с яблоками. Варвара Петровна тоже видела, насколько ее внук изменился после этой лошади, о которой он ей все уши прожужжал, и даже она уже смирилась, что этот Валя стал неотъемлемой частью всех Алешиных разговоров.

Конечно, успехи в школе ее тоже волновали, но вроде внук тянул учебу, хоть не на пятерки, но на стабильные тройки с редкими четверками тянул. Она и этому была рада. Пусть хоть так учится, главное, что у мальчика есть увлечение, и он не пьет со сверстниками пиво по подворотням.

После того памятного дня, когда Назар привез коня и сам ездил на нем, он еще раза четыре приезжал на нем кататься. Пару раз в марте, потом еще разок в апреле, и вот уже и май наступил.

Алеша понимал, что у Назара много разных дел, и тому некогда приезжать к коню. Он часто разговаривал об этом с Валей, который тоже скучал по своему лихому хозяину. Отношения Вальхензее с Назаром действительно сразу перешли в полное признание превосходства Назара над ним. И Валя даже не пытался пробовать изменить эту иерархию.

А вот с другими людьми на конюшне он поставил сразу свою четкую позицию лидирующего альфа-самца. Тех, кто его обслуживал в виде уборки у него навоза и кормления, он терпел, но не подпускал к себе с вольностями, а если что, мог и зубами клацнуть. Всех остальных он просто презирал и не замечал. Только Петрович был для него авторитетом. В нем он постепенно признал тренера и, видя его стоящим в центре плаца, всегда уважительно подходил к нему и выслушивал все его наставления, которые он давал Алеше.

А вот с Алешкой у них сложились странные отношения. Он вроде и не подчинился ему, но в то же время как-то странно терпел его и позволял проделывать с собой все эти манипуляции по чистке и седловке.

Опять же под седлом вроде и импульсивно себя вел, но не высаживал его, не сбрасывал с себя.

Петрович усмехался этому странному тандему, вспоминая слова Назара о том, что они договорятся. И действительно, они договорились. Наверное, из-за общего связующего их звена в виде Назара. Вальхензее тоже менялся при его приходе, как будто скучал по нему и был счастлив его видеть. Так и Алеша, видя входящего в конюшню Назара, расцветал и старался спрятать лицо, чтобы никто не увидел его глупой улыбки счастья.

Вот так они жили и тренировались. А в начале мая Петрович объявил Алешке, что они поедут на соревнования в Битцу, так как он считает, что Леша вполне готов попрыгать на своем новом коне.

Настал долгожданный день стартов. В этот раз прыгали на малом конкурном поле, оно было песчаным. Старты были с колес. То есть выгрузил коня, поседлал, отпрыгал, загрузил и домой.

Маша поехала с ними, взялась помогать. Она-то знала, как тяжело все самому делать, когда ты и выступаешь, и еще за конем должен смотреть. А спортсмену важно смотреть, как другие прыгают, чтобы их ошибки учесть, да и маршрут зрительно видеть. На Петровича в виде помощи надежда малая, он сразу к знакомым тренерам ушел, поболтать да и выпить помаленьку, как он сам говорил об этом.

Леша с благодарностью смотрел на Машку, которая по приезде занялась конем, а он побежал в мандатную комиссию подтвердить свое участие, показать документы и заплатить стартовые. Хоть Маха и не любила этого коня за покусанную в первый же день ягодицу, но все равно не отказала Леше в помощи.

Валюша ее терпел, наверное, осознавая важность момента, и позволял себя чистить и седлать.

На эти соревнования обещала приехать Аня, которая все это время с завидной регулярностью приезжала к нему на тренировки, а когда Алеша освобождался раньше, он всегда провожал ее до дома. Она сама попросила разрешения приехать сегодня сюда, сказав, что ей интересно посмотреть, как кто прыгает, так как она тоже планирует потом выступать.

Пробегая из мандатной комиссии рядом с трибунами, он увидел Аню, она улыбнулась ему и помахала рукой. Лешка помахал в ответ и помчался к коню. По расписанию его маршрут под номером пять должен был начаться через тридцать минут. Он прыгал пятнадцатым. Еще нужно было найти Петровича и отвлечь его от дружеских разговоров.

Алешка очень волновался, ведь это его первые старты на этом коне. Он понимал всю ответственность происходящего и перед Петровичем, который его тренировал, и перед Назаром, который за все платил и, наверное, хотел видеть своего коня в победителях.

— Ну, Валюша, не подведи, — сказал Лешка, запрыгивая в седло, и похлопал коня по шее.

— Старайтесь там, — Машка тряпочкой протирала ему сапоги, которые запылились, пока он бегал, доводя их блеск до идеала, — тем более у тебя столько зрителей.

— Ты про Аню…

— Она тоже приехала? Нет, не про Анечку… Назар со своими на трибуне сидит, тебя посмотреть приехали.

Маха показала рукой в сторону трибун, и Алеша увидел его. Хотя было и далеко, но он увидел Назара и Ефима, рядом с ними еще ребят. Его сердце бешено застучало. Он перевел дыхание и заставил себя успокоиться. Теперь он точно должен выиграть.

Лешка тронул бока коня и направился в сторону разминочного поля, где его уже ждал Петрович.

Назар с трибуны видел своего Вальхензея. Ему было, чем гордиться, такого породистого коня здесь практически ни у кого не было. В основном прыгали на отечественных лошадях, привозных из-за границы практически ни у кого не было. Его конь среди всех выделялся мощью и в то же время грацией движений. Да и за спортсмена своего Назар тоже порадовался, тот выглядел как настоящий конкурист. Форма Лешке шла. Черные сапоги с белыми бриджами красиво сидели на его худеньких длинных ногах, а приталенный синий редингот подчеркивал его изящество и гармонировал с аристократизмом коня, на котором он гордо восседал. Эта пара сразу привлекла к себе внимание.

Вскоре прозвенел гонг и начались соревнования. Смотреть конкур всегда было делом захватывающим, даже если человек совсем в этом не разбирается. Здесь особо не в чем было разбираться. Все просто, сбил жердь — плохо, получай штрафные очки. Не сбил жердь, молодец, правда еще нужно и в норму времени уложиться, иначе за лишнее время тоже штрафы считали.

На поле стояло двенадцать препятствий, которые нужно было преодолеть без повала, уложившись в норму времени.

Петрович решил, что Алеше лучше прыгать высоту маршрута метр десять на первый раз, так как коня они еще не знали, не проверяли на соревнованиях, да и молодой конь, большие высоты ему прыгать было рано.

Размяв коня под руководством Петровича и выслушав его наставления, Алеша подъехал к конкурному полю, а когда выступающий участник отпрыгал маршрут, заехал внутрь. Сейчас было его время. Диктор в рупор объявила о том, что выступает всадник Крылов Алексей на лошади по кличке Вальхензее.