— Кстати, а мне Вика ещё один секрет твой страшный раскрыла. Почему ты не говорила, что тебя зовут Евангелина?

— Нервничаешь? У тебя такой вид, будто я тебя не пойми куда привёз, а не в инстититут, — Андрей понимающе улыбается уголком губ и медлит, оставаясь в машине, пока тут сижу я. У меня тоже нет особого желания покидать уютный салон. Главным образом потому, что сейчас мне предстоит дать всем своим знакомым, да и не знакомым, отличную пищу для сплетен.

— Послушай, если не хочешь идти со мной, то не проблема. Я пойму. Иди одна. Можем и дальше делать вид, что незнакомы. Если тебе от этого будет легче, — Андрей прекрасно понимает, почему мне не хочется никуда выходить. И его предложение действительно выглядит заманчивым. Я чуть было малодушно на него не соглашаюсь. Но нет. Это неправильно. И всё равно не может продолжаться вечно.

— Я в порядке, — медленно выдохнув, посчитав в уме до десяти и немного успокоившись, я даже смогла ему улыбнуться. Была, не была. Отстегнула ремень безопасности и, потянувшись, достала с заднего сидения сумку. Выжидательно посмотрела на парня, словно это из-за него мы почти опоздали на пары, — идём! Перед смертью не надышишься!

Андрей усмехнулся и тоже вылез из машины. На парковке перед институтом сейчас было немноголюдно. Оно и понятно, через несколько минут начнётся первая пара. Большинство студентов уже заняли места в аудиториях. Удачное время мы выбрали для нашего торжественного появления. Может, получится незаметно проскользнуть по коридору?

Почти получилось. Идём по полупустым переходам, держась за руки. Но своих знакомых я не замечаю, и никто на нас не обращает внимания. Возле аудитории, где должна быть моя первая пара, тоже никого нет. И я даже не стараюсь сдержать вздох облегчения, что вызывает у моего спутника новую понимающую улыбку.

— Ну что, трусливый заяц, можно сказать, тебе пока повезло? — наклонившись прямо к уху, спрашивает Андрей, — давай, беги на пару. Встретимся в обед в столовой.

Радуясь неожиданной отсрочке, сама поднимаю голову, подставляя ему губы для поцелуя. Понимаю, что веду себя очень глупо, по-детски. Проведя вместе с Андреем несколько дней, перевезя к нему почти все свои вещи, теперь боюсь показаться рядом с ним на улице. Боюсь обсуждений и осуждений.

— Ого! — в разгар нашего поцелуя, по самому подлому из всех законов подлости, дверь распахивается и из аудитории показывается любопытный Машкин нос. Первую сплетницу заказывали? Вот, пожалуйста, получите и распишитесь.

— Здравствуйте, — Андрей, словно издеваясь надо мной, приветливо здоровается с Марией, быстренько чмокает меня в нос и отправляется в сторону лестницы, улыбнувшись мне напоследок, — увидимся за обедом, солнышко!

— Евка, так это правда? — Машка от удивления смешно выпучивает глаза, но мне сейчас совсем не до смеха, — ты с Романовым встречаешься? Эх, чуяло моё сердце, а мне никто не верил!

— А ты уже кому-то говорила? — с удивлением спрашиваю у неё. Если так, то странно, почему до меня слухи не доходили.

— Ну да, Вике и Ускову, — пожимает плечами Машунька, — а они мне в один голос твердили, что это всё бред, не может такого быть…

Ура! Теперь знаю, кого можно поблагодарить. Настоящие у меня всё-таки друзья. Особенно Вика.

— Русакова, Осокина, вы ещё долго собираетесь здесь стоять? Если не заметили, пара уже началась. Или хотя бы меня в аудиторию пропустите, девушки, будьте любезны! — занятые общением на столь животрепещущую тему, мы и не заметили, как к нам присоединился наш преподаватель, Георг Альбертович, более известный в студенческой среде как дядя Жора. Самый настоящий англичанин, преподающий у нас. И незаменимый человек для того, чтобы помочь студентам освоить сложное английское произношение. Я этого препода обожаю. Он с таким трепетом относится к своему предмету, что невольно заражает этим интересом и окружающих. А ещё он самый настоящий полиглот. Кроме родного английского, он почти без акцента говорит по-русски, и знает немецкий с китайским. Талантливый дяденька.

— Простите, Георг Альбертович, мы уже идём! — желания продолжать беседу с Машкой у меня никакого. Поэтому я выбираю трусливое бегство. Проскальзываю мимо дяди Жоры и бегу к последним рядам, где мы обычно и сидим с Викой и Стёпкой. Они уже там, приветливо улыбаются при виде меня. Уф! Пока спаслась.

— Двигайся, Евка, я с вами! — ага, ненадолго. Могла бы и сама догадаться, что Мария так просто от меня не отстанет. И правда, поднявшись на задние ряды вслед за мной, она останавливается, толкает меня в бок, прося место.

— Маш, только давай потише, — прошу я, демонстративно вытаскивая из сумки тетрадку и ручку, — я сегодня лекцию писать собираюсь.

— Иди ты со своей лекцией, подруга, — хмыкает Машка, — вон, у Самойловой потом спишешь. Я тебе лично её тетрадку приволоку после пары. А сейчас у нас дела поинтереснее есть… Блин, Ев, я до сих пор не могу поверить! Ты и Романов! Вместе! Обалдеть!

— Что? — тут же реагирует Стёпка, пододвигаясь к нам поближе.

— Что? — оборачивается сидящая впереди нас Дианка Евсеева. А я едва сдерживаюсь, чтобы разочарованно не застонать. Ну вот и всё, приехали!

— Отвернись, Евсеева, нечего тут тебе локаторы свои греть! — недовольно прошипела Машка лишним свидетелям. Диана нахмурилась, но отвернулась. Как будто сейчас препода слушать начнёт. Ага, как бы не так. Вон как уши навострила. Ни одного словечка из нашего разговора теперь не пропустит.

— Маш, а может, мы потом поговорим, после пары? — Вика сделала неудачную попытку вмешаться, — и потише будет, и без посторонних…

— Не, я ещё полтора часа не выдержу. Сердечко от натуги лопнет, — на полном серьёзе отвечает Маша и тут же резко оборачивается в Викину сторону, словно сделала какой-то очень важный для себя вывод, — а ты, я смотрю, слишком спокойно реагируешь на нашу новость номер один. Признавайся, давно всё узнала? Эх ты, а я ж к тебе подходила, спрашивала! А ты нет, нет, показалось тебе! Тьфу вас, подруги ещё называются! Да с такими подругами и никакие враги не нужны!

— Осокина, хватит тебе трещать, уже голова раскалывается, — вступил в разговор Усков, — вы лучше о главном скажите. Евка, ты правда с Романовым встречаешься? С тем, с пятого курса?

Три пары глаз уставились на меня. Да и сидящие неподалёку наверняка успели услышать тему нашей беседы. Вон как все насторожились. Ладно уж, держите, пока я добрая. Сами напросились.

— Да! Но мы не просто встречаемся. Я теперь живу у Андрея. Все всё услышали? Никому не повторить? Все довольны? Ещё вопросы будут? — ну вот и всё. Самое страшное сделала. Больше и переживать не нужно. Машка с Евсеевой эту интереснейшую новость по всему институту разнесут.

— Ого! — удивлённые голоса Ускова и Машки слились в один. Затем они замолчали. Наверное, пытались осмыслить услышанное. А я снова уткнулась в тетрадку, старательно делая вид, то записываю лекцию. На самом же деле руки у меня так тряслись, что всё равно бы потом ничего не разобрала.

— И давно вы уже так, а? Я же в ноябре видела вас вместе, — затараторила Машка, отправившись от первого шока, — почти догадалась обо всём, а ты оправдываться начала. Ну и скрытница же ты!

— Осокина! Мария! Я, конечно, понимаю, что обсуждение вашей личной жизни очень увлекательно. Но, может быть, отложите свои разговоры до перемены? У нас сегодня вообще-то тоже интересная тема. Вы бы послушали, — это Георг Альбертович, устав от шушукания на задних рядах, пытается призвать студентов к порядку. Только не угадал он немного. Если б Машка свою личную жизнь обсуждала. Но нет же!

— Простите, Георг Альбертович, — бодро рапортует Машка и снова замолкает. Ну наконец-то, тишина. Только Евсеева теперь начинает кидать в мою сторону хмуро-заинтересованные взгляды. Она-то что так заинтересовалась? Просто хочет новую сплетню выведать, или у неё в этом деле свой интерес? Кто знает, может, она сама одна из многочисленных бывших Андрея или кого-то из его компании? Или наоборот, только метит в них?