— А ну, быстро пошла к себе, смыла всю дрянь с лица, и переоделась во что-нибудь приличное, — командует отец, медленно наливаясь кровью от ярости.

— Не буду! — упрямо задираю нос кверху. Вот, знайте, что у меня тоже свое мнение есть. И отцу в упрямстве я почти не уступаю.

Швах! Не заметив замаха отца, я не успеваю уклониться, и получаю от него сильнейшую пощечину. Лицо словно взрывается от боли, а в глазах все темнеет. Машинально притрагиваюсь ладонью к щеке и закусываю губу, чтобы не зареветь. Завтра там будет огромный синяк. Медленно перевожу взгляд на отца. Похоже, он тоже ошарашен своей выходкой, как и его гости… Молчание, все молчат. А я не могу прийти в себя от неожиданности. И еще жутко болит голова.

— Ева, иди в свою комнату! — первой отмирает и подает голос мачеха.

Я молчу и смотрю на отца.

— Ева, иди к себе! — она повторяет это чуть громче, а мне плевать. Что он мне еще может сделать? Посильнее ударит? А пусть! Попаду в больницу с сотрясением мозга, вот будет реклама для господина мэра. Наконец, и отец выходит из ступора. На лице его мелькает виноватое выражение, которое, впрочем, быстро исчезает. Конечно, не царское это дело, виноватым себя чувствовать. Лучше козла отпущения найти. Держу пари, это я буду. Сейчас скажет, что я его сама довела.

— Ты сама виновата, напросилась этим своим маскарадом! — бинго! Мне можно экстрасенсом работать.

Смотрю на него, и меня прорывает. И этот человек еще смеет называться моим отцом? Всю жизнь слышу от него сплошные нравоучения, да упреки. Ни единого ласкового слова, ни единого объятия. Ненавижу!

— Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу! — похоже, истерика подоспела. Хочется покинуть этот дом и никогда сюда больше не возвращаться. Разворачиваюсь и бегу к двери. Моя сумочка, как обычно, валяется на комоде. Всегда ее тут бросаю, когда возвращаюсь домой. Если унесу в комнату, то потом обязательно забуду. Вера ругается и просит все вещи убирать на свои места. Но сейчас моя забывчивость как нельзя кстати. Хватаю сумочку и выхожу из дома. Пошли вы все, родственники дорогие!

Уйдя из дома, я отправляюсь в центр города и бесцельно шатаюсь по улицам целый час. На душе так паршиво, что совсем не хочется никого видеть. Домой тоже не хочу возвращаться, но вот проблема в том, что до начала учебы, до моего отъезда в столицу, еще почти месяц. Надо где-то перекантоваться, а друзей в этом городе у меня нет. Я же приезжаю сюда только на каникулы. Все мои институтские друзья разъехались на лето по своим городам, а со школьными товарищами дела обстоят еще хуже. Дело в том, что училась я в английской школе-интернате для девочек. Родители сказали, что отправили меня туда для изучения языков, для знакомства с другой культурой. А мне кажется, чтобы им просто ребенок дома не мешался, они ж оба люди занятые, им не до детей. В общем, все мои школьные подруги из разных стран, к ним я податься на ночлег точно не смогу. Можно было бы номер в гостинице снять, да паспорт дома остался. А кто без паспорта пустит меня в нормальное место?

Придется звонить матери. Не самая удачная идея, но другого выбора у меня сейчас нет. Вообще-то, когда родители разводились, по их обоюдному соглашению, я осталась жить с отцом. Ну как жить, вернее, приезжать к нему на каникулы. Матери же некогда со мной возиться, у нее свой бизнес. Да и к тому времени она уже собиралась замуж за человека, на восемь лет моложе себя. А он сразу поставил ей условие, что никаких детей, не будущих, не бывших. Условие это выполнялось хорошо — с мамой мы встречаемся только в кафе, к себе домой она меня ни разу не звала, а с ее новым мужем я практически не знакома.

— Да, Евочка, рада тебя слышать, девочка моя, — мама радостно щебечет в трубку. Жизнь прекрасна, похоже. Ничего, сейчас я подпорчу тебе настроение.

— Привет, мам, можно к тебе сейчас приехать? Мне ночевать негде.

И сразу в трубке воцаряется тишина. Абонент в шоке. Ну конечно, избавилась от единственной доченьки еще семь лет назад, а она тут взяла и нарисовалась на горизонте. В гости просится. Обнаглели совсем эти дети. Ну как тут не посочувствовать несчастной женщине?

— А что случилось? Ты не дома? Что-то с папой? — наконец, в трубке снова раздается ее осторожный голос. Фух, я уж думала, она телефон отключит от такой неожиданной новости. А что, она может вполне.

— Мы поругались, — подробности я все равно по телефону выкладывать не собираюсь. Все при личной встрече, мамочка.

— Не глупи, Ева. Иди домой и помирись с папой. А мы с тобой утром поговорим. Я все равно сейчас не в городе. Мы с Егором в гостях.

— Мам, приедь, пожалуйста. Мне правда негде ночевать!

— Ничего не знаю, дорогая. Мы уже немного выпили, так что за руль сесть не сможем. Давай завтра поговорим. Все, чао, детка!

А вот и гудки. Ну правильно, кто бы сомневался, что она это сделает. Иди ты, деточка, куда подальше, маме и без тебя хорошо. Набираю мамин номер еще раз. Да просто так, чтобы убедиться. Ну конечно, абонент вне зоны доступа. Это чтоб наверняка никто не мешал веселиться. Хорошая у меня семейка, правда?

Шутки шутками, а перспектива остаться ночью на улице меня что-то совсем не прельщает. Не привыкла я на вокзалах ночевать. Хотя говорят, все в жизни надо попробовать. Может, это мой шанс? Приобщусь к городскому экстриму. Эх, сюда бы сейчас Вику, мою подружку-одногруппницу с института. Она сразу бы нашла выход из этой дерьмовой ситуации. Вика вообще генератор безумных идей. Вот только живет она слишком далеко отсюда.

На улице быстро темнеет. Вставив наушники в уши и включив погромче «Элизиум», бесцельно шатаюсь по городу. Все бы ничего, но одета я для прогулок немного неподходяще. На мне все еще мой маскарадный костюм проститутки, а прохожим-то не объяснишь, что это лишь костюм. Многие откровенно начинают пялиться. Парни провожают взглядами и свистят вслед. Пару раз уже спрашивали о цене за ночку. Вот же животные! У девушки горе, а им лишь бы потрахаться!

— О, гляньте, какая краля! Красотка, ты к нам? — на пути встречается очередная гоп-компания нетрезвых парней. И реакция на меня у них соответствующая. Как же достали! Вот почему у меня мозгов не хватило переодеться, прежде чем из дома убегать? Вечно хорошие мысли слишком долго идут.

Медленно выдыхаю, и мечтаю превратиться в невидимку. Шли бы вы, мальчики, мимо. Не в настроении сегодня «краля» знакомиться. Но нет, мой мысленный посыл до них чего-то не доходит. Они подходят ближе ко мне, смеются и о чем-то между собой переговариваются. Господи, дай мне сил пережить эту ночь. Я потом исправлюсь, честно… Когда-нибудь… точно исправлюсь… наверное.

— Детка, ты за ночь сколько берешь? Пойдем с нами, мы не обидим!

— Мальчики, вы извините, у меня сегодня выходной. Так что идите лучше дальше, куда шли!

— Выходной? А в отпуск вы тоже ходите? И больничные, наверное, есть? Все по трудовому законодательству? Не гони пургу, детка! — придурки начинают ржать, аки кони. Кто-то из них, подобравшись совсем близко, шлепает меня по попе… Меня по попе??? Ну держитесь, нелюди, вы сами разбудили во мне зверя. Ну и пусть хомячок, зато тоже кусается!

— Эй, клешни убрал, недоумок, а то обломаю так, что с протезом всю жизнь ходить придется, — ору на них, понимая, что кому-то скоро придет трындец, и этот кто-то буду я. Но адреналин бьет в голову, а инстинкт самосохранения машет на прощание ручкой.

— Тыче сказала, мочалка крашенная? — самый гориллоподобный начинает наступление. Мамочки! Может, убежать успею? Идея-то хорошая, только вот далеко ли я убегу на этих шпильках? Первая реакция — совсем по-детски закрыть глаза. Типа я вас не вижу, и вы меня тоже. Очень умно с моей стороны, конечно.

И тут совсем недалеко раздается до боли знакомый звук. Полицейская сигналка. Да вы мои дорогие! Спасители! Открываю глаза и вижу, что у моих «собеседников» начинается паника. Ну и правда, топайте отсюда, а то напились и притесняют бедную девушку. Подумаешь, одета, как работница улицы. Так у нас же демократия вроде. Не голая все-таки гуляю.