Когда Винни вышел на улицу, настроение у него заметно улучшилось. Все снова было понятным, простым и решаемым, а сам Винни вновь плескался в родной стихии. Эйч действовал в состоянии беспамятства, действовал по принуждению, а значит, дело можно было выиграть. Найти кто и как его принудил не составит труда. Это Винни умел. Это была его работа и его рутина, как раз то, что он делал лучше всего. Ему так полегчало, что он даже поманил пальцем сыновей, боязливо топтавшихся на горизонте. Те, однако, пока сомневались. И, как выяснилось, не без оснований.

Вернувшись в офис, Винни узнал, что старейший и самый крупный его клиент только что в письменной форме известил о разрыве сотрудничества. Письмо содержало в себе бесконечные извинения и даже надежду на скорейшее возобновление отношений “как только уважаемый господин Кольчужный справится со своими, вне всякого сомнения, временными проблемами”, но все это были только слова, не менявшие того факта, что письмо сокращало доходы “уважаемого господина Кольчужного” ровно вдвое.

И это было только начало. Винни прекрасно понимал, что очень скоро клиенты побегут один за другим. Нужно было спешить, и Винни позвонил редактору “Юридического Вестника”.

– Нужно встретиться, – решительно заявил он.

– Зачем это? – насторожился редактор.

– Есть свежий материал плюс интересное деловое предложение.

– Отлично. Подъезжайте в редакцию – обсудим.

Винни усмехнулся.

– Спасибо за приглашение, – небрежно ответил он, – но я предпочитаю нейтральную территорию. Вы уже обедали? Вот и прекрасно. Я знаю один шикарный китайский ресторанчик.

– Шикарный? – переспросил редактор.

– Не то слово, – решительно сказал Винни. – Пишите адрес.

***

– Прекрасно вас понимаю, – лениво тянул редактор двумя часами позже, сыто орудуя зубочисткой, – но поймите и вы меня. Нет ничего хуже испорченной репутации. Вам ли не знать.

– С моей репутацией все было в порядке, – отозвался Винни, – пока ею не занялись вы.

– Да бросьте, – отмахнулся редактор. – Я же ни слова не сочинил. Я просто поместил на бумагу факты.

– Ну разумеется, – поморщился Винни. – Давайте лучше перейдем к делу.

Он глубоко вдохнул и небрежно проговорил:

– Я бы хотел купить немного места в вашей газете.

– Немного места? – редактор поднял бровь. – В моей газете? – переспросил он. – Дорогой мой, – широко улыбнулся он, – да ведь нет ничего проще. Обратитесь в отдел рекламы. Страница объявлений всегда к вашим услугам.

– Вы прекрасно понимаете, что я не это имел в виду, – спокойно ответил Винни. – У меня есть новый материал по делу, которым я сейчас занимаюсь. И мне бы хотелось, чтобы вы опубликовали его как есть, не украшая своими озарениями, прозрениями и подозрениями. За достоверность материала я ручаюсь тысячью долларов.

– У вас с собой?

– Доллары?

– Материал.

– Разумеется.

Винни протянул редактору сложенный вдвое лист. Редактор развернул его и прочел вслух:

“БЕЗУМЕЦ НИЧЕГО НЕ ПОМНИТ ОБ УБИЙСТВЕ ЖЕНЫ

Редакция, наконец, получила в свое распоряжение копию заключения психиатрического освидетельствования Эйча Вражкова, обвиняемого в убийстве своей жены, Клары Вражковой. Заключение, как уже сообщалось ранее, полностью исключает вероятность того, что обвиняемый страдает каким-либо психическим заболеванием или расстройством. Вместе с тем выяснилась новая, невероятная на непосвященный взгляд, подробность: последние исследования показали, что поэт не помнит о том, как убивал жену. В его памяти отсутствует даже намек на события, относящиеся к этой трагедии. Специалисты объясняют это тем, что на момент убийства воля и психика обвиняемого были полностью подавлены. Теперь следствию предстоит выяснить, кому и зачем понадобилось убить Клару Вражкову, и почему орудием убийства был выбран ее муж.

Со слов адвоката обвиняемого, главы юридической фирмы “Винни и Сыновья” господина Кольчужного, новые обстоятельства позволяют твердо рассчитывать на то, что суд оправдает его клиента на том основании, тот действовал по принуждению и в состоянии беспамятства, не отдавая себе отчета в своих действиях ”.

Редактор сложил листок и вернул его Винни.

– И где эта пресловутая копия заключения? – поинтересовался он.

– Пожалуйста, – Винни протянул ему документ.

Редактор взглянул на лист и тут же вернул обратно. Было ясно, что он его уже видел.

– Здесь нет ни слова про забывчивость, – заметил он.

– Эта часть экспертизы не запротоколирована. Методы, скажем так, не вполне еще апробированы.

– Ясно. И вы хотите, чтобы я это опубликовал?

– Да.

– Три тысячи.

Винни подумал, кивнул и полез в карман.

***

Утром в офис Винни пришел пакет. В нем лежали три тысячи долларов, свежий выпуск “Юридического Вестника” и записка от редактора:

“Дорогой Винни, простите! Профессиональная совесть сыграла со мной злую шутку: не задумываясь позволила принять от вас деньги вечером и так же без колебаний заставила вернуть их вам утром. Капризная штука, эта совесть…

P.S. Надеюсь, такой пустяк не сможет испортить наши отношения, и вы не раз еще пригласите меня обедать”.

Винни развернул газету и прочел статью. Это был не просто удар ниже пояса, это было нокаут.

ПОЭТ ЗАБЫЛ, КАК УБИВАЛ СОБСТВЕННУЮ ЖЕНУ.

В продолжение материала от 21-ого мая, спешим сообщить, что редакция получила копию заключения о психическом состоянии Эйча Вражкова, обвиняемого в убийстве своей жены. Заключение, как уже сообщалось ранее, полностью исключает вероятность того, что обвиняемый страдает каким-либо психическим заболеванием или расстройством.

Тем не менее, его адвокат, небезызвестный в определенных кругах господин Кольчужный, полон решимости спасти своего клиента от справедливого наказания. Вслед за неудачной попыткой объявить его сумасшедшим, предприимчивый юрист сделал новое заявление, согласно которому его подзащитный (на этот раз, заметьте, абсолютно здоровый), не помнит, как совершал убийство, а, следовательно, действовал в беспамятстве, по какой причине и подлежит полному и безоговорочному оправданию.

А теперь попытайтесь представить себе эту пару: убийца, хладнокровно выбрасывающий из окна женщину, с которой прожил в браке почти двадцать лет, и адвокат, добивавшийся когда-то руки этой женщины, а теперь покрывающий ее убийцу. Просто мурашки по коже, верно?

Мы обещаем держать вас в курсе этого дела и дальше.

<Юридический Вестник. № 14437 от 23 мая 2006 года. >

***

К вечеру Винни распрощался с последними клиентами, уволил секретаршу и выпил месячный запас виски. Когда позвонил Эйч, Винни едва ворочал языком.

– Здравствуй, Винни.

– О! Эйч! Корень зла! Ты не поверишь, как я рад тебя слышать, дружи… ще!

– Не совсем так, Винни.

– Пар… дон?

– Скорее, подружка.

– Не понял.

– Видимо, я теперь женщина.

– Ну знаешь… Это даже для тебя черес… чур. Оставайся мужиком, Эйч, мой те совет.

– Вчера меня перевели в общую камеру.

– И чего? Погоди. А как же… Мне же… Черт, Эйч! Ты хочешь сказать…

– Да. И я подумала, Кларе будет приятно, если я возьму ее имя. Так что, пожалуйста, называй меня Кларой. Винни?

– Э… черт… подожди!

– Извини, мне больше не дают говорить. Я почему звонила… Ты не мог бы мне передать зеркальце? И еще узнать, как перевестись в женскую камеру. Здесь не самое подходящее место для Клары.

– Эй, подожди! Не вешай трубку. Эйч!

– Клара.

– Ну хорошо, черт с тобой! Клара. Не вешай трубку.

Телефон ответил короткими гудками.

– Твою мать! – сказал Винни, сжимая руками голову.

Он слишком много выпил. Сейчас он нисколько не сомневался в способности Эйча не только присвоить себе имя Клары, но и стащить с неба кусочек ее души.

Это было уже слишком. Мертвая Клара в общей камере следственного изолятора. В мужской камере. Винни покачал в руке бутылку и, решительно запрокинув ее кверху дном, подставил открытый рот.