***

Дайон улыбнулась, вспоминая, как синела от натуги, пытаясь оттащить незнакомца подальше от воды. Как дрожали ее руки, когда она промывала страшную рану на животе и перевязывала ее остатками своей накидки. Как испугался бедный Рост, когда она чуть ли не силком посадила старика на лошадь и велела следовать за собой без сопровождающих. И чтоб не думал под страхом смертной расправы разболтать кому-нибудь.

Рана незнакомца только на вид казалась страшной. На самом деле ничего серьезного не было: перелом пары ребер, разрыв мягких тканей, еще чего-то там и все. Для мужчины эти ранения как царапины – по крайней мере, так сказал Рост, и Дайон очень хотела верить ему. Потому что смотреть на почти синее лицо пострадавшего было страшно.

Доктор заштопал все, что мог заштопать, перевязал все, что мог перевязать, устало констатировал большую потерю крови, истощенность и необходимость хорошего ухода. А после этого сложив на животе ладони, вопросительно взглянул на Дайон:

– Я так полагаю, юной ванни есть что сказать?

– Э-э-эм-м. На самом деле нет.

– Разве? – Семейный доктор ехидно поджал губы. – Ты забрасываешь мои старые кости в седло, заставляешь под угрозами нестись чуть ли не галопом, не пойми куда. Где я штопаю, шью, вышиваю, перевязываю, не пойми кого, а теперь тебе нечего сказать?!!

Дайон виновато пожала плечами и, пряча глаза, промямлила:

– Мне, правда, нечего сказать. Я ловила рыбу, задремала, а его стоны разбудили меня. А еще я должна быть дома к ужину.

– Как и я! – Рост вздохнул и почесал полысевшую макушку. – Давай поступим так: устроим нашего с тобой, э-э, знакомого поудобнее. Я дам ему лекарство, чтобы спал и быстрее восстанавливался. А потом я отправлюсь домой.

– Но…

– И ты отправишься домой! – с нажимом продолжил старик. – Где за ужином обо всем расскажешь отцу. А утром…

– А утром будет утро.

Еще было темно, когда заспанная служанка помогла Дайон упаковать мешок. Вдвоем они запихнула в него одеяло, небольшую подушку, несколько шкур. Затем девушка отправилась на кухню и хорошенько запаслась едой и фляжками вина. Не забыла прихватить и кое-что из посуды. На заднем дворе, где у прачечных сушилось белье, стащила штаны, несколько рубах и простыней. Возможно, они принадлежали слугам, но Дайон мало беспокоилась о том, что поступает нехорошо, беря чужое. У нее было оправдание такому поступку, но вряд ли она захотела бы озвучить его кому-нибудь.

Бухта встретила как всегда, тихим шелестом волн и свежестью разгорающегося над ними рассвета. Кирк уверенно и привычно спустился с крутого склона и занялся своим любимым делом: стал слизывать соль с прибрежных валунов.

– Это когда-нибудь погубит тебя. – Дайон потрепала друга по гриве и направилась к тайному ходу.

Даже сейчас зная наверняка, где он находится, девушка с трудом рассмотрела расщелину за сплетением всевозможной зелени. Как и в первый раз, еле протиснувшись в нее, Дайон вскоре оказалась рядом с незнакомцем, которого волею богов спасла накануне.

Вчера вместе с Ростом они более-менее сносно устроили его в небольшой пещере под скалистым выступом. Довольно просторная и сухая с песчаным полом и маленьким родником у входа, она как нельзя лучше подходила для этой цели. Мужчина однозначно выглядел лучше, хоть и был без сознания. Прикоснувшись к его лбу, Дайон убедилась, что жара нет – все-таки Рост знает свое дело. Что ж, забот впереди было немало, потому Дайон разложив вещи внутри пещеры, занялась делами.

Перво-наперво, пользуясь ножом, нарезала тонких веток, нарвала несколько больших кип травы и устроила лежанку в дальнем углу пещеры. Перетащить раненого самостоятельно, у нее не получилось бы – слишком тяжел. Оставалось надеяться, что позднее переберется сам.

Следующим пунктом были тряпки. Разорвав пару простыней на длинные полоски, аккуратно смотала их в валики – для перевязок хватит с лихвой. Хвороста здесь было много: крутой склон, в отличие от соседнего был сплошь заросшим деревьями и кустами, среди которых достаточно сухостоя. Потому через некоторое время, сложив из крупной гальки небольшой круг, Дайон с успехом разожгла в нем костер. Вскипятить в котелке воду с травами, которые Рост щедро отсыпал из своих многочисленных мешочков, было делом нехитрым. Отвар получился насыщенным как по цвету, так и по запаху.

Когда он остыл, девушка налила его в кубок и пошла в пещеру поить спасенного. Провела в бухте почти целый день, отпаивая своего нечаянного знакомого целебными травами, промывая швы и делая заживляющие примочки. Вечером же получив серьезную взбучку от матери за то, что пропадала неизвестно где столько времени, ушла к себе и проспала без сновидений всю ночь.

А утром все повторилось снова: хворост, костер, отвар. Каково же было ее удивление, когда в очередной раз, переступив порог пещеры, она тут же наткнулась на внимательный взгляд. Глаза карие и холодные, как сталь. Смотрели в упор, без тени беспокойства. Дайон замерла лишь на пару мгновений. Не желая показать, что боится, уверенно подошла к незнакомцу и опустилась возле него на песок. Молча приподняла ему голову и влила немного отвара в рот. После того, как все выпил, спросила:

– Как ты здесь оказался?

– Мне повезло.

– И все?

– И все, что тебе нужно знать.

Что ж, разговор получился не особо содержательным. Голос мужчины оказался хриплым, словно простуженным. Тело вроде молодое, но такое тщедушное, словно он долгое время голодал. Впрочем, достаточно жилист, даже не смотря на то, что тощий. Старые, давно зарубцевавшиеся шрамы. Много шрамов – больших и маленьких.

– Насмотрелась?

Дайон вздрогнула. Она даже не заметила, что беззастенчиво рассматривает полуголого мужчину. Прочистив горло, сказала:

– Я сделала для тебя лежанку, но не смогла перетащить – ты слишком тяжелый для меня. Также принесла еду и одежду. У входа в пещеру есть родник, так что вода будет всегда. Хвороста тоже с избытком. Если еще что-то нужно, скажи и…

– Кто ты такая?

– Меня зовут Дайон. – В ответ молчание. – А ты? Как тебя зовут?

– Называй, как хочешь?

– Не доверяешь мне? Впрочем, все равно. – Дайон поднялась с песка и направилась к выходу из бухты. – Мне пора. Вечером придет лекарь и посмотрит твою рану.

– Ты не выдала меня.

Девушка развернулась и безразлично пожала плечами:

– Мне незачем было этого делать.

– Но ты меня боишься.

– Это лишь первое впечатление. По большому счету, мне все равно, кто ты и что сделал в жизни. Тебе нужна была помощь, и я ее оказала. На этом все.

– Возможно, ты спасла монстра.

– Может и так. Но сейчас ты не похож на него. – Дайон улыбнулась и заметила, что незнакомец улыбнулся в ответ. Правда, одними глазами. Девушка подняла с песка свою сумку и пошла к ущелью.

– Эй! – Развернулась в который раз и вопросительно глянула на спасенного.

– Меня зовут Раф. И я благодарен тебе.

***

Раф быстро шел на поправку. Рост приходил через день, отмечая, что рана заживает хорошо и быстро, и скоро можно будет снять швы. Готовил какие-то мази и накладывал при перевязке. С Рафом почти не разговаривал, а вот на Дайон шипел всякий раз, когда они оставались одни:

– Ты теряешь рассудок, ванни. Сколько это будет продолжаться? Возможно, следует рассказать отцу?

– Нет! – Дайон яростно отстаивала свою позицию.

– Но что ты знаешь об этом человеке?

– Ничего, кроме того, что ему нужна помощь.

– Это не игрушки, Дайон! Это не зверек, которого можно приручить и играть с ним, когда вздумается. Это человек. И, возможно, человек опасный! Если ты не образумишься и не расскажешь отцу, я сам это сделаю!

– Ты не посмеешь! И не сделаешь этого!

– Посмею! И сделаю! Потому что именно я помог тебе войти в этот мир! Именно на моих руках ты сделала свой первый вздох. И именно я в данный момент отвечаю за тебя. Подумай, девочка над моими словами! – Старик лекарь выжидательно смотрел на нее, а Дайон понимала, что он прав. И нет у нее веских доводов, чтобы доказать обратное.