Я кивнула, закрыла глаза и вытолкнула себя из этой комнаты в третий и, я очень надеялась, последний раз…

Теперь найти Драпскию оказалось совсем нетрудно. Бесплотная сетка, которую я запомнила как планету, окружала меня, когда я вошла в м'хир, как будто я уже почти выманила ее оттуда.

Драпски надеялись на это?

«Нет, — подумала я, на этот раз не позволяя себе потерять чувство ориентации. — Здесь дело не в положении планеты в том, другом измерении. Дело в том, как она перекручена, отделена и независима от потоков энергии и систем за ее пределами».

Осторожно, неуверенно я потянулась к одной крошечной части сетки и выманила ее наружу. Оказавшись на свободе, она по всей длине засияла силой, как будто ее выбравшийся наружу кончик был листиком, впитывающим излучение какого-то неведомого солнца.

Вот теперь все было правильно.

Я начала выманивать все новые и новые части сетки, и находящиеся с ними рядом вдруг стали сами следовать их примеру, так что вскоре процесс пошел лавинообразно — на каждую распутанную мной часть спонтанно освобождались многие десятки.

Я не давала себе расслабиться ни на миг, полная решимости успеть как можно больше, прежде чем снова вернусь в свое тело; по правде говоря, моя неожиданная способность влиять на это место так захватила меня, что мне не хотелось уходить.

И это чуть было не стоило мне жизни. Я не чувствовала того, что надвигалось на меня, пока оно не подобралось вплотную.

Как передать то, что произошло потом? Каждую вену в моем теле словно вскрыли и высосали всю кровь до последней капли; все чувства, которые я испытывала в своей жизни, вырвали из моей души. Но хуже всего было ощущение, как будто сила утекает из меня, и довольно скоро я с ужасом обнаружила, что ее почти не осталось.

Больно! Больно!

Драпски тоже сражались за меня, но этого было недостаточно. Что-то держало меня в м'хире.

«Да ведь я растворяюсь», — с беспомощным изумлением поняла я вдруг. Еще миг — и в покинутое мной тело возвращаться будет некому. Хорошо, хоть между мной и Морганом не было связи, которая затянула бы его в небытие следом за мной.

Морган. Единственное, что было в моей жизни стоящего. Его имя, его правильность, истинность разбежались по моим жилам, как инъекция стимулятора. Я нужна Джейсону. Разве я могу уйти в небытие?

Еще как могу. Той силе, или что там держало меня, была совершенно безразлична моя внезапная борьба, мои отчаянные попытки понять, что происходит. Я выиграла хорошо если несколько субъективных секунд. Из последних сил я пыталась найти какое-нибудь средство, какой-нибудь выход.

Драпския. Я потянулась к ближайшим сияющим кончикам, и некоторые из них, к моему смятению, обломились и погасли, но остальные — выдержали. Энергия потихоньку начала перетекать обратно ко мне. Еще, еще. И вдруг…

Ее стало достаточно.

Я открыла глаза и мгновенно осознала три факта. Меня окружали драпски, склонившиеся надо мной, — я могла видеть лишь радужное облако их пушистых хохолков. Поспешно обследовав свое тело, я, к облегчению своему, обнаружила, что оно цело и невредимо, несмотря на впечатление, будто какие-то птицы расклевали меня на части.

На моих руках живого места не было от щипков, которые уже начали наливаться багровой синевой.

— Милые мои драпски, — успела произнести я, прежде чем все вокруг меня померкло.

— Долго еще? — готовый вскипеть, спросил Морган.

Водитель взмахнул рукой, и ядовитый шип у основания большого пальца предостерегающе сверкнул белым. Это естественное оружие внушало Джейсону здоровое почтение — настолько, что он даже обновил запасы противоядия и сделал себе инъекцию, прежде чем приземлиться на планету.

— Кто знает? — мирно отозвался ретианин, который в этот момент, зажмурив оба выпученных глаза, болтал перепончатыми ногами в воде.

Сердитый взгляд Моргана не произвел ни малейшего впечатления ни на блаженствующего аборигена, ни на причину этого неожиданного затора посреди болота — разбредшееся стадо брексков, сопровождаемых пастухами. На видеозаписях Джейсону приходилось видеть этих животных, которых ретиане использовали в пищу, но до сих пор он не отдавал себе отчета в том, что они такие здоровенные.

И настолько вонючие. Человек вставил в свой респиратор второй фильтр — в носу и во рту у него бушевал пожар. «Нет, это не просто запах, — сказал он себе, утирая слезящиеся глаза. — Это какая-то газовая атака». Мимо пронесся пастух на грязелете — одноместном варианте грязехода, чья скорость вполне оправдывала его название, — с маской привычного высокомерия на лице. Морган нырнул под свое пластиковое прикрытие — как раз вовремя, чтобы укрыться от фонтана грязи и воды, который тот поднял после себя.

Задержка выводила Джейсона из себя. Его цель уже виднелась за земляными сооружениями вдалеке. Впереди маячили комковатые здания — там уже начинался Джерши; чуть подальше располагался квартал Всех мыслящих форм, где ретиане сдавали участки коммерсантам с других планет. Там, на одном из немногочисленных возвышенных и сухих пятачков земли — к счастью, земноводные ретиане подобные участки считали почти бросовыми, — располагалась контора «Лучших экспортных товаров Малакана».

Морган заскрежетал зубами, но тут же заставил себя разжать челюсти. На этой планете Малакан Сер был единственным надежным агентом. Это не значило, что Малакан непременно станет с ним сотрудничать или сможет снабдить его какой-либо полезной информацией, но попробовать все же стоило.

Однако препятствием на пути к нему стали две сотни перемазанных грязью невероятно вонючих тварей, каждая из которых выглядела примерно втрое больше любого из вереницы грязеходов, покачивающихся на воде в ожидании.

Еще один грязелет пробороздил болотную топь в опасной близости от них. Джейсон приготовился было снова укрыться за листом пластика, но заметил, как его водитель ужом скользнул через бортик и с хлюпаньем исчез в темной воде в тот самый миг, как с другой стороны появился второй грязелет.

Реакция Моргана была инстинктивной — он тут же выбрался из водонепроницаемого и затрудняющего движения пластикового кокона. Бортики грязехода были не особенно высокими, но он затаился за двигателем и расстегнул кобуру, однако оружия пока еще не вытащил. Все это может быть очередной ретианской водной забавой — местные страшно любили развлекаться, разыгрывая людей и других иномирцев.

Человек облизнул губы — грязелеты были уже совсем близко — и почувствовал пот, грязь и какое-то сверхъестественное предчувствие опасности. Это не игра, внезапно понял Джейсон без тени сомнения. И это стадо, ползшее сейчас перед его грязеходом, тоже появилось здесь не случайно.

Он бросился к управляющей панели. Разобраться с ней оказалось несложно: переключатель приводил в действие привод двигателя, рычаг направлял и распределял результирующую силу, управляя грязеходом. Морган щелкнул переключателем и двинул рычаг вперед до упора, сорвавшись с места и взметнув за собой высокую волну, которая ударила в борт приближавшегося грязелета. Тот качнулся и стряхнул в воду своего ездока, который тут же поплыл к нему почти с такой же скоростью.

Не долго думая, Джейсон с размаху вывернул рычаг влево и двинулся на второй грязелет. Послышался тяжелый удар — тактика человека оказалась успешной. Губы Моргана растянулись в хищной ухмылке, обнажив зубы, но он не стал оборачиваться, чтобы разобраться, кто его преследует. Вместо этого он двинул грязеход прямо на стадо неповоротливых животных.

«Интересно, хватит ли у них мозгов убраться с моего пути?» — подумал Джейсон.

— Коупелап? — позвала я, шлепая босыми ногами по пустому длинному коридору. Пол был мягкий на ощупь, но каждый мой шаг, как ни странно, отзывался слабым эхом. Свет горел совсем тускло — наверное, его приглушили на ночь. — Макии?

Я проснулась в своей постели, такая усталая и разбитая, как будто и не спала вовсе. Возможно, так оно и было. Я уже не впервые исчерпывала свои резервы почти до дна, испытывала пределы своего Дара. Моя тогдашняя усталость, однако, не шла ни в какое сравнение с тем, как я чувствовала себя сейчас.