— Но человек считает, что он победил, — возразила я не вполне уверенная, что стоит принимать сказанное скептиком за чистую монету.

— Ниакиям виднее, о Непостижимая, — мрачно заметил капитан Макайри, коснувшись пальцем экранчика у меня в руках. — Взгляни сама.

Сначала я не поняла, о чем это он, и решила, что драпск переоценивает мою способность судить об их состоянии только по виду. Потом я увидела, как поникли белые хохолки ниакиев, когда те, развернувшись, уходили с арены. Они выстроились в две колонны, и одна покинула амфитеатр через выход, которого я раньше не заметила, а вторая вернулась к своим сиденьям.

— Что с ними будет?

В голосе Коупелапа звучало веселье — видимо, предположила я, потому, что его племя на этом Фестивале ничем не рисковало.

— Половина отправится во владения ниакиев. Им принадлежит немало имущества в городе, кроме того, они заведуют несколькими важными учреждениями. Большая часть всего этого перейдет тому племени, чей участник сегодня одержит победу, поэтому они должны приготовиться к лар-грипстсе, передаче места.

Я оглядела бесчисленную толпу своих маленьких макиев. Не знаю, заметили они или нет, что я теперь скорее судорожно сжимаю, чем просто держу видеодиск, — хотя с их способностями улавливать мое настроение я поделать ничего не могла, если, конечно, они умели расшифровывать эту информацию. Сесть в лужу перед сотнями туземцев? Да что это такое по сравнению с тем, что сейчас разыгрывалось передо мной? И макии считали, что я смогу не допустить этого? Последствия поражения в этом состязании были куда более далеко идущими, чем все, что я могла себе вообразить.

— Как ниакии могли сделать столь неудачный выбор? — спросила я и с удовольствием отметила, что мой голос не дрогнул. — Я думала, вы, скептики, оцениваете каждого участника.

Коупелап немедленно втянул в рот все щупальца разом и ничего не ответил. Вместо него, эмоционально воздев пухлые ручки к небу, заговорил Мака.

— Человек прибыл к нам сам в поисках финансовой поддержки. Такое случается. Ниакии просто пожадничали.

Коупелап с хлюпаньем извлек щупальца изо рта.

— Они не прислушались к голосу разума их скептика. С самого начала было ясно, что этот человек не обладает подлинной магией.

— Это не так, — возразил капитан Макайри. — Они все знали. Ниакии поставили на то, что настоящая Непостижимая так и не появится. Такое уже случалось на наших Фестивалях, и не так уж редко, участница Морган, — разоткровенничался он в совершенно не свойственной драпскам манере. — В подобном случае победителем не становится никто. Племя, которое выставило самого успешного, по решению скептиков, кандидата, получает власть над остальными. Но сегодня ниакии уже знают, что победы им не видать. Ведь у нас есть ты.

— Кроме этого — хотя я не думаю, чтобы их участник был достойным соперником нашему, — хеерии тоже нашли Непостижимого… — высказался Коупелап.

— Забросив свои торговые пути и растратив принадлежащие другим ресурсы!

Столь резкого замечания из уст обычно кротких драпсков мне слышать еще, пожалуй, не доводилось. Я приподняла бровь.

— Для чего? — спросила я, надеясь выпытать что-нибудь новое. Краешком глаза я косилась на экранчик. Действо на арене подошло к концу — Бендини собрал остатки добычи и двинулся прочь.

Ответил мне Коупелап — Мака, по-видимому, был слишком расстроен, чтобы продолжать.

— Хеерии издавна верили, что за границами Торгового пакта и систем, в него входящих, можно найти Непостижимых, участница Морган. В своих исследованиях они зашли дальше, чем осмеливались многие другие, — хотя и ценой, как справедливо заметил Мака, значительных издержек. Но они нашли действительно достойного участника.

Я медленно втянула носом воздух, как будто могла, подобно драпскам, извлекать сведения из проплывающих передо мной молекул. Значит, одно из племен драпсков отыскало своего участника, отправившись в путешествие. Скептик верил в способности этого существа, что недвусмысленно означало — он обладал, в той или иной степени, Даром в м'хире.

Но это по понятиям, сызмальства вдолбленным в мою голову, совершенно невозможно. Меня охватило дурное предчувствие. Неужели драпски отыскали прародину Клана, мир предков?

Моих прародителей, Тех, кому был доступен м'хир, изгнали из мира предков в период Расслоения, генетических чисток, призванных освободить расу от новых мутаций Дара — мучительной и грозной Силы-Выбора, которая, с одной стороны, позволяла Соединенным парам поддерживать связь через м'хир, но, с другой стороны, уничтожала всех мужчин, оказавшихся более слабыми, чем Избирающая. Было ли это изгнание добровольным и удалось ли спасти мир предков от этой угрозы, мы так и не узнали. После того как изгнанники тайком расселились среди внешне неотличимых от нас людей, память о прародине стерли из разума клановцев, и ее местонахождение, по слухам, теперь было известно лишь избранным членам Совета. Мне вспомнилось видение, представшее мне в м'хире в тот момент, когда я перемещалась с Покьюлара на «Макмору»: призрак исполинского коридора, до сих пор источающего силу. Возможно, это был ключ к тому, где находился мир предков. Возможно — всего лишь игра моего воображения.

До сих пор у меня не было повода об этом задуматься. С того времени к нам не присоединился более ни один из Тех, кому доступен м'хир. Никто, если не считать немногочисленных безумцев, одержимых идеей вернуть себе какое-то мифическое наследие, не принимал всерьез полузабытые предания о нашей прародине.

И вот теперь я стояла на чужой планете и гадала, не предстоит ли мне нос к носу столкнуться с прошлым моего народа.

И что я стану делать, если это действительно случится.

— Еще раз здравствуйте, хом сада, Сарк, — произнес голос из его прошлого, пробившийся сквозь туман в голове клановца, который уже начинал понемногу рассеиваться. На смену туману пришла затмевающая все пульсирующая боль, грозившая сделать его пробуждение совсем не радужным. — И почему, интересно, я вечно нахожу вас в столь неподобающем виде?

— Коммандер Боумен! — выдавил Барэк с закрытыми глазами. Он сильно подозревал, что открыть их означало только ухудшить свое положение.

— Врач!

Ноздри клановца внезапно наполнил едкий запах, заставивший его подскочить от неожиданности и все-таки открыть глаза. Пока садд Сарк злобно оглядывал свое окружение, состоявшее из хорошо знакомой ему парочки людей и незнакомого орднекса, он вдруг понял, что голова прекратила попытки расколоться пополам, и с облегчением опустился обратно на подушки.

— Наверное, стоит сказать спасибо…

— Этого достаточно, доктор Талруо.

Орднекс исчез.

Произнесшая эти слова женщина, человек, рассматривала Барэка с выражением крайней заинтересованности. Достаточно упитанная и не слишком высокая, она носила свою униформу весьма небрежно. Закатанные рукава обнажали крепкие руки, верхние пуговицы были не застегнуты, как будто она терпеть не могла тугих воротников. По тыльной стороне правой руки вился заметный шрам, который всегда вызывал у садд Сарка недоумение, поскольку от него с легкостью можно было бы избавиться. Начальница сектора Лайдис Боумен, фактически возглавлявшая блюстителей Торгового пакта, размещенных в этой части космоса, считала Клан делом всей своей жизни, хотя других членов Пакта он совершенно не интересовал. Очень, очень опасная женщина, хмуро напомнил себе Барэк.

И Терк. Этот малый уставился на садд Сарка с таким видом, будто решал, как бы половчее разобрать клановца на части и взглянуть, что там у него внутри. Прочитать мысли человека и его напарника даже пытаться не стоило. Оба они подверглись довольно опасной операции имплантации мыслеглушительных приборов — с таким же успехом Барэк мог бы попытаться проникнуть в мысли какого-нибудь сервомеханизма или привидения.

Клановец с опаской пожал плечами, обнаружил, что его голова в ближайший момент не собирается расколоться пополам, и снова уселся на смотровом столе, свесив ноги.