– Да, – отчеканила Беттина, – Все готово, милорд. – И тут же откланялась и спустилась по лестнице.

– Что ж, доброй ночи, миледи Анна, – сказал Ромиал с поклоном в сторону Ани, – Желаю вам самых приятных снов. Надеюсь, утро все расставит по местам.

– Что вы все миледи да миледи, – притворно возмутилась Аня, – Прекращайте уже. Зовите меня просто Аней – как все в людском мире. И потом, мы с вами после пережитых сегодня приключений уже не настолько чужие люди… или кошки, – спохватилась она, смеясь и входя в свои покои.

– Хорошо, миледи… То есть, Аня! – покивал Ромиал.

Девочка определенно нравилась ему. «Уж наверняка пророчество не ошиблось, – думал он, блаженно потягиваясь в постели и глядя на потрескивающие в камине поленья, – Аня и есть та, кто нам нужен. С ней-то мы не пропадем. Живая, непосредственная, сметливая!» – «И красивая!» – Послышалось ему словно со стороны.

Котик погрузился в сон, в котором Аня, будто самая настоящая дева-рыцарь в блестящих доспехах, золотым мечом сражала старую злобную Беатрис.

Утром Аню разбудили резкие неприятные крики каких-то птиц, и она довольно долго пыталась разобраться – сон это или явь, и почему она лежит в такой огромной кровати под балдахином, и что за оглушительные, словно рев сирены, птичьи голоса раздаются за стрельчатыми окнами.

Девочка откинула одеяло и, подбежав к окну, как была, в одной ночной сорочке, распахнула створки. Над городом-Страной кружили стаи чаек, а за червоннокаменной стеной, опоясывающей ее, расстилались бесконечные луга с какой-то особенной, сочно-изумрудной травой. Небо почему-то тоже было непривычным, серым и низким, с проблесками серебристых облаков. Из-за облаков редко, но все же выглядывало солнце. Тут Аня вспомнила, что вчера попала в Кошачью Страну, и в тот же момент в комнату постучались.

– Госпожа Анна, это Эйлин! Я принесла вам завтрак!

– Эйлин, входите! – откликнулась девочка, подпрыгнув от неожиданности. – И пожалуйста, называйте меня Аней. Мне так неудобно…

– Хорошо, – приветливо улыбнулась кошечка. – Как пожелаете. – Она вошла и поставила на столик поднос с кувшином свежевыжатого апельсинового сока, несколькими булочками, пахнущими весьма аппетитно, чашкой джема и полагавшимися столовыми приборами (все было серебряным и инкрустированным какими-то драгоценными камнями, которые так и сияли на солнце, что у Ани в глазах заплясали солнечные зайчики).

– Желаете что-то ещё, Аня? – Спросила служанка, а гостья с негодованием воскликнула: – Нет-нет, что вы, все просто отлично! Господи, как же вас тут эксплуатируют! Да перестаньте вы кровать заправлять, – бросилась она к горничной, и, видя, что та принялась укладывать ее одеяло, тут же вырвала его у нее из рук, – Вы извините, Эйлин, но честное слово, это ерунда какая-то. Я понимаю, гостеприимство и все такое, но уж кровать-то я заправить точно в силах, – категорично заявила она, комкая в руках приятную шелковую ткань.

– Мы слуги, – пожала плечами Эйлин, – так нас наставляют при поступлении на работу. Тем более когда направляют к таким серьезным придворным особам, как господин Ромиал.

– Ну да, конечно,– хмыкнула Аня, – разумеется. Я же забыла, что я в средневековье. Но мою кровать я буду заправлять сама! – Повторила она тем же суровым тоном, не терпящим возражений. – Идите, займитесь своими делами, или отдохните!

– Но… – попыталась что-то добавить служанка.

– Что? – Обернулась у ней Аня, закатывая кверху глаза.

– Вам нужно новое платье, госпожа Аня! Вы не можете отправиться по городу в вашей .. одежде… (очевидно, кошечка не знала, как называются джинсы, в которых вчера пожаловала гостья).

Тут же из коридора появилась Беттина – она осторожно несла на руках прекрасную парчовую одежду самого что ни на есть средневекового французского кроя. Аня схватила у нее изделие, распрямила перед собой и ахнула: чудесное платье, словно из костюмного кино, зеленоватое – в цвет ее глаз, с корсетом и кружевными рюшами – и тут же велела кошечке:

– Беттина, платье просто чудесное, спасибо, что достали его для меня! Помогите, пожалуйста, надеть его правильно – не хотелось бы осрамиться на людях в первый день, или как-то его испортить. Оно такое красивое!

Эйлин и Беттина понимающе переглянулись, достали из-за ширмы кринолин с корсетом и водрузили все это на девочку, потом приказали ей глубоко-глубоко вдохнуть и затянули так, что она едва не лишилась чувств от нехватки воздуха. Только-только служанки начали надевать на нее платье, в дверях очень некстати показался Ромиал. Аня увидела его и закричала, прикрываясь сорочкой:

– Нельзя! Я не одета!!!

– Простите, я не знал… Дверь была распахнута и я … – пробормотал кот, чуть не упавший в обморок от смущения и сознания оплошности, которую он допустил. Он мгновенно закрыл глаза лапами, спрятался за дверь и оттуда тихо сказал:

– Я всего лишь хотел сказать, Аня, что мы сегодня … в Англии, у самых берегов моря!

«Так вот откуда чайки и этот свежий морской бриз!» – сообразила Аня. Она стояла неподвижно, словно манекен на витрине, пока служанки окончательно закрепляли на ней платье, закалывали булавками корсет и повязывали шляпку.

– Ух ты, здорово! Только как это понять – у нас в Заречье ваша Страна простояла несколько лет, а тут вдруг – хоп – и уже в Англии? Мне не верится, – призналась девочка, – хоть я и знаю теперь вашу историю. Уже можно! Заходите!

– Да уж, вот так у нас случается… – произнес котик из-за стены. – Признаться, мы долго пытались выяснить, от чего зависит длительность пребывания Страны на одном месте, но единственное, что сумели понять – самое меньшее, что она может простоять там или тут – три дня. Меньше этого никогда не бывало, – и Ромиал развел лапами, входя в покои гостьи: – Боже мой, – ахнул он, – вы просто прекрасны, это платье очень идет вам!

Аня расцвела в довольной улыбке, а служанки, которых она поблагодарила, тут же упорхнули – беззвучно и незаметно, как птички.

– Аня, я не хочу вас торопить, – продолжал котик, – но только что прибежал слуга с донесением: придворный чародей уже ожидает нашего визита. Так что позавтракайте, и не забудьте зонтик и выходите. Я буду ждать вас у замка, – доложил кардинал.

– Хорошо, я сейчас, – крикнула Аня ему вслед, наскоро умылась из кувшинчика, стоявшего в углу на тумбочке, и принялась за еду.

Когда Аня выбежала из замка, размахивая кружевным зонтиком, облака над Страной полностью разошлись, вовсю светило солнце, а часы на ратуше уже пробили десять. Прямо перед собой она увидела карету, запряженную прекрасной четверкой вороных. Из окошка экипажа ей кивал Ромиал в своей неизменной красной сутане. Лакей, стоявший на запятках, открыл дверцу, кот помог девочке взобраться на подножку и запрыгнуть внутрь, потом раздалась какая-то команда кучеру на кошачьем языке, и карета чинно покатила по мостовой под цокот копыт.

Оказалось, что придворный чародей проживает не в королевском замке, а в собственной усадьбе через улицу от Королевского сада. Девочка наконец осознала, что находится в волшебной Стране, да к тому же в Англии, а потому решила ничему не удивляться, а попросту наслаждаться поездкой: она с любопытством выглядывала в окно, подставляя лицо солнышку и вспоминая ненастную осень дома, оглядывала дома и кварталы. Она видела, что проходящие и проезжающие мимо кошки учтиво кланяются Ромиалу, и сама не заметила, как принялась кланяться им в ответ. При этом девочка так мило улыбалась, что и кот невольно рассмеялся, глядя на нее. Они проехали мимо Королевского сада – там, к счастью, не было никаких чаек, а на все голоса распевали диковинные разноперые птицы («ах, как же чудесно, даже лучше соловьев!» – подумала девочка). А как благоухали цветы и приветливо махали ветвями деревья – они словно узнали в Ане старую добрую знакомую. На секунду ей даже показалось, что и белоснежные скульптурки кошек, стоящие в саду тут и там, приветливо машут ей лапками, но потом Аня поняла, что у нее просто-напросто закружилась голова от непривычной тряски в карете и воздействия свежего морского воздуха.