Молчание длилось минуты три: довольно долго, если представить себе это со стороны. Но для девочки это время было подобно секунде, впрочем, как и для кота: оба лихорадочно пытались придумать, как начать разговор, и все варианты, приходившие в их головы, почему-то казались то нелепыми, то слишком банальными: словом, одинаково неподходящими для момента.

Первым нашелся котик. До девочки донесся его тихий и приятный голос:

– Добрый вечер, юная леди! – Незнакомец вежливо поклонился. Его манеры казались старинными, да и сам он будто только что сошел со страниц какой-то сказочной книги, но его визави это нисколько не смущало. Зашелестела падающая листва, и Аня на всякий случай решила ответить погромче (учителя в школе иногда говорили девочке, что у нее слишком тихий голос, хотя сама она с ними была совершенно несогласна), но в итоге у нее вышло довольно хрипловато (то ли от налетевшего ветра, то ли от смущения в горле вдруг пересохло):

– Здравствуйте! Рада познакомиться! – тут Аня прокашлялась. Кот продолжал внимательно слушать ее и молчал, будто давая прийти в себя и собраться с духом. И она продолжала, уже более уверенно:

– Чудесный вечер, не правда ли? (тут она осеклась, сообразив, что сморозила глупость: холодный осенний слякотный вечер уж никак не мог быть приятным: ее и саму уже успело порядком пробрать до костей, но она не замечала этого – напротив, стало вдруг неожиданно жарко). «Что я такое говорю! Ну и ерунда! Надо взять себя в руки, это же просто кот!» – возмутилась она самой себе, так как, честно признаться, никогда не была тихоней.

– Да, – неожиданно согласился с ней пушистый собеседник и улыбнулся, – но несколько сыровато, на мой вкус. – Тут он спохватился и прибавил: – Простите, я забыл представиться: Ромиал, кардинал Кошачьей Страны. Позволите ли узнать ваше имя, прекрасная незнакомка?

– Да, конечно, – быстро ответила Аня и на щеках ее загорелся румянец, – Я Аня. Аня Литвинова. А вы… торопитесь? Я не задерживаю вас?

– Нет, вовсе не задерживаете. Можно сказать, я и шел к вам.

– Как это – ко мне? – удивленно спросила девочка.

– Сам не знаю, как все это объяснить Не сочтите меня за идиота, – кот внезапно замялся, – но все дело в одном предсказании. Оно гласит, что сегодня меня (и всю нашу Страну в моем лице, – а это немаловажно) ожидает судьбоносная встреча в людском городе. Вот я весь день и брожу по улицам, вымок под дождем, (а мы, кошки, его ненавидим), но так ни с кем не встретился. Но предсказание нашего придворного волшебника, который, кстати, мой лучший друг – было весьма ясным – о юной красноволосой девушке, которую ожидает удивительная судьба. И я думаю, эта самая судьба под конец этого темного, – кот поморщился и затряс усами, – неприветливого дня решила немного осветить мою жизнь, и все-таки свела меня с той, кого я искал. Ведь это вы, миледи! Вы могли бы пойти со мной?.. – Тут кот засмущался. – Я прошу вас, хоть, я и сам понимаю, что сейчас все это кажется вам очень странным! Но… Старинная книга предсказаний довольно однозначно и четко обрисовала ваш образ. А ещё… в ней говорится, что если вы не придете, нам грозит беда. Всем без исключения. Наша Страна находится в серьезной опасности, и только вы можете спасти ее.

– Я… я не знаю… – смутилась Аня, – У меня такое чувство, будто я знакома с вами так давно, но… Все так.. необычно! У меня мама, бабушка – ну, семья… как я оставлю их? А может, вы ищете другую девочку с красными волосами? – Осторожно поинтересовалась она.

– Нет, миледи, право, теперь я точно уверен, что искал именно вас! Если хотите, я бы поставил на это миллион луидоров! – Выкрикнул кот, хотя вовсе не был уверен, что Ане известно, что такое луидоры.

– Но я живу на четвертом этаже и не могу спуститься! – Аня в отчаянии привела самый последний довод, до которого додумалась. – Дверь заперта, и потом, меня просто с вами не пустят. Я же маленькая. Мне всего двенадцать лет!

– И тем не менее, я уверен, что все получится. – Твердо возразил кот с горящим фиолетовым взором. – Двенадцать человеческих лет соответствуют семи кошачьим месяцам. В нашей стране это возраст вступления в брак, миледи, хоть мы и живем столь же долго, как и люди – особенности заклятья… Так что я не считаю вас… с позволения сказать, совсем уж ребенком. Но впрочем, как знаете, прекрасная леди Анна. Решать вам. – И таинственный гость молча склонил перед ней голову, давая понять, что последнее слово за ней.

Аня была одновременно польщена и смущена. Она лихорадочно размышляла. Кот может, и не был тем, за кого выдавал себя, но почему-то весь его образ и речь внушали ей доверие. Странно, но она готова была поклясться, что готова идти за ним на край света, но… Не могла же она бросить родных и уйти с незнакомцем в Страну, которую она даже ни разу не видела? Да ещё Кошачью?! Девочка крепко задумалась и в течение минут пяти не проронила ни слова. Кот внизу терпеливо ожидал, понимая, как невелики его шансы убедить эту милую маленькую леди в том, что они всей Страной действительно нуждаются в ее помощи.

– Ромиал, – позвала кота девочка, и тот поднял голову, – Я подумала, я решила, что… согласна пойти с вами, раз вашей стране грозит беда, и в вашей книге предсказаний есть я, и вообще… Но мне надо собраться и предупредить родителей! – решительно заявила она.

В глазах Ромиала появились теплые искорки и он улыбнулся:

– Миледи Анна, я не понимаю, как объяснить это, но за пару минут разговора вы тоже стали мне несказанно милы. Ваш поступок видится мне весьма благородным – кто оставил бы свою семью и близких без прощания! Я очень рад, что вы соглашаетесь… Тогда я прошу вас: завтра, в этот же час будьте готовы идти со мной.

– Хорошо, я обещаю вам. Я соберусь и напишу родным записку. Но как я смогу уйти незамеченной?

– О, миледи, не беспокойтесь об этом. Можете быть уверены: я все устрою наилучшим образом. Вы выйдете из дому беспрепятственно: никто даже не заметит вас, – кот подмигнул девочке и глаза его снова загадочно сверкнули. – А теперь вынужден проститься. Кардинал – самая важная фигура в государстве, после короля и королевы, разумеется. И сейчас я должен нести в свою Страну долгожданную и радостную весть о скором приходе избавительницы. До встречи, леди Анна! Я буду ждать назначенного часа с нетерпением!

– До свидания, Ромиал, – едва успела крикнуть Аня, ошарашенно глядя вслед коту, который, поклонившись ей, отступил на два шага и вдруг исчез – будто растаял в осенней тьме, накрывшей весь город.

И вот час икс настал: Аня была полностью готова, одета в куртку и сапожки, рюкзак висел за спиной, записка лежала на ее письменном столе. Она только что поужинала, а папа с бабушкой смотрели в холле телевизор. Оба (да-да, и бабушка Ани тоже!) обладали невероятной страстью к футболу, и сейчас, судя по звукам, доносившимся из коридора, как раз начинался очередной матч.

Мама (инженер по профессии) эту их страсть не разделяла и потому тихонько читала любимую «Мисс Марпл» у себя в комнате. Она вообще обожала детективы и всякие задачки на логику, и порой говорила, что Аня пошла в нее: она столь же способна к точным наукам и со временем из нее уж точно выйдет великий физик-ядерщик!

Девочка действительно намного больше дружила с физикой и алгеброй, чем с иностранным языком и географией, но сама идея о том, чтоб стать ученым и сидеть в душном кабинете, ставя мудреные опыты, вместо того, чтоб дни напролет гулять с подружками, неизменно приводила ее в тоску и ужас.

До прибытия кота оставалось минут пятнадцать, и Аня, чтобы отвлечься и не слишком уж переживать (как-никак, а сбегать из дома девочке приходилось впервые!), начала вспоминать все события дня, начиная с раннего утра.

Вот она встает, разбуженная ласковым маминым поцелуем в щеку и такой привычной песенкой: «Пора вставать, дружок, пора, петушок пропел давно, кукарекал он в окно!», сонная бредет умываться, потом одевается и завтракает, и мама заплетает ей косу, а Аня смотрит от нечего делать на улицу, где все ещё царит сырая, мглистая тьма, но уже приветливо горят фонари. Аня давно приметила, что с утра они всегда светят совершенно не так, как по вечерам – не убаюкивают, а словно подбадривают ранних прохожих: «Ничего-ничего, зима с осенью-временное явление. Скоро взойдет солнышко и все будет не так уж плохо».