– Нет, это так, секундное.

Они пошли дальше рука об руку, и она постаралась выпрямиться и не дрожать, чтобы больше не показывать, что мёрзнет. А то неизвестно, что он о ней подумает.

Повернули чуть раньше, чем ожидала Лера. Она уже успела увериться, что «похититель» ведёт её в «Зеппелин» – уютное рок-кафе с хорошей кухней и запредельно качественной музыкой. До него оставалось всего два дома, да и Елисея она раз видела выходящим оттуда, потому предположение окрепло в уверенность, и Лера даже успела обрадоваться.

Но Елисей видел первое свидание иначе. Он привёл свою спутницу в небольшую пиццерию с говорящим названием «Амур» и розовыми сердечками на стенах. Впрочем, и верно, так ведь куда романтичнее, чем ужинать под не всегда цензурный рок.

«Мне ещё многому нужно будет учиться у него», – подумала Лера, переступая порог.

В заведении было самое главное – тепло. Впрочем, конечно же, самым главным было присутствие Елисея, оно грело не хуже летнего солнца, а уютное тепло в помещении – это просто приятное дополнение.

Сняв верхнюю одежду, они сели за столик и открыли принесённое официантом меню. Лера поняла, что сосредоточиться на буквах не может, и рассеянно огляделась. Единственный раз она оказалась здесь случайно, когда гуляла вместе с Линой и Лёшей. Тогда они постояли на пороге, постебались над сердечками на стенах и на фартуках официантов и пошли в привычный «Зеппелин». Сейчас жизнерадостный бело-розовый интерьер вызвал в ней совсем другие эмоции. Не раздражала, вроде бы, даже музыка. Плазма прямо перед глазами транслировала Ру-ТВ, и звук был выведен в зал.

«При виде тебя потеют мои ладони», – гнусаво сообщил с экрана слащавый юнец в майке-алкоголичке и сползающих штанах. Лера вздрогнула от омерзения и сосредоточилась на меню.

– Ты не знаешь, соус «халапеньо» – это с чем? – на всякий случай спросила она, помня о своей аллергии на кунжутное масло.

– Ты не знаешь, что такое «халапеньо»? – поразился Елисей и продолжил ласково-снисходительным тоном: – Это разновидность перца, острого, и, соответственно, соус с ним…

– Точно! Оказывается, знаю, просто слово забыла! – воскликнула Лера, пытаясь сделать голос радостным и отчаянно краснея.

«Дура! Опять выставила себя дурой… у тебя же телефон в руках. Могла бы загуглить потихоньку…»

Елисей посмотрел на неё с умилением, как на чихающего котёнка, и девушка из бездны отчаяния снова взлетела на вершину блаженства.

В тот же миг икнул упомянутый в мыслях телефон. Лера с извинением взглянула на мужчину своей мечты и оживила запотевший в тепле сенсор. На экране светилось смс от Лины:

«Ты там жива, подруга? Или тебя мяокард в кошачий рай забрал?»

Девушка тепло улыбнулась и ответила:

«Всё чудесно. Мы в кафе».

Телефон отозвался почти сразу:

«Отлично, наслаждайся. Весь фак на ушах, потом расскажу».

И следом:

«З.Ы. Помни про жилетку».

И ехидный смайлик в конце. Линка и тут не могла не оставить за собой последнего слова. Ничего, когда Лера их познакомит, Лина поймёт, что за человек Елисей. Информация о том, что Лина, вообще-то, с ним знакома, сейчас казалась лишней. Что там она могла понять в шутливом общении среди толпы?

– Определилась? – спросил Елисей, обращая её внимание на подошедшего официанта.

– Да, – Лера торопливо ещё раз пробежала глазами по меню – по столбцу цен, выбрала из наименее дорогих, чтобы не показаться меркантильной, самое приятно звучащее название и на всякий случай не произнесла его вслух (вдруг ошибётся), а показала официанту пальцем.

Тот кивнул и стал слушать Елисея. Лера с облегчением выдохнула и ощутила вибрацию в ладони – зазвонил телефон. Отец. Тихо ругнувшись, девушка шёпотом ответила:

– Да, пап.

– Ты где?

– Я на свидании. Вернусь – расскажу.

– На каком свидании? Почему не предупредила?

– Я сама не ожидала. Говорю же, потом расскажу.

– Если это какой-нибудь бандит вроде вашего… дикстера, или как там его, то я ему ноги вырву, так и знай. Пусть только тронет тебя.

– Нет, пап, это с нашего курса, из хорошей семьи, родители – юристы, сам интеллигентный, вам с мамой понравится. Всё, пока.

Она положила трубку, подумала немного и отключила звук. Родители теперь знают, где она, а на всех остальных плевать.

Вечер прошёл волшебно. Еда была вкусной, питьё – сладким (никакого алкоголя, Елисей, как и Лера, его осуждал), разговоры – увлекательными. Говорил, впрочем, только Елисей, а девушка с наслаждением слушала. Пару раз пыталась комментировать, но постоянно говорила какую-нибудь глупость и потому быстро предпочла молчание. Самой ей рассказать было особенно нечего. Её жизнь по сравнению с его казалась скучной. Он крутился в музыкальной тусовке, ездил на всероссийские фестивали, что-то организовывал среди молодёжи сам, на местном уровне. Немного играл, но в группах не задерживался. С наглыми и самодовольными, себялюбивыми и зачастую не интеллектуальными музыкантами трудно было находить общий язык. Но зато в качестве организатора и координатора успел поучаствовать во многом. Из него так и сыпались интересные и забавные истории то про местных музыкантов, то про события на именитых фестивалях.

Всё, что могла бы рассказать она, сводилось к спокойным семейным поездкам на юг и посиделкам с друзьями. Она боялась ему наскучить. Первое свидание – самое важное, и на нём нужно было произвести впечатление, или хотя бы не ухудшить уже сложившееся. Ведь почему-то он посвятил песню именно ей.

«И столько времени нервы тянул тебе», – встрял внутренний голос, почему-то очень похожий на голос Лины.

«Оно того стоило, – мысленно возразила Лера воображаемой подруге. – Это был самый… сногсшибательный момент в моей жизни».

Обратно шли так же пешком, но ещё дольше. Лера жила в паре кварталов за корпусом факультета. Мороз крепчал, и девушку неумолимо пробирало, особенно после тёплого помещения, но Елисей говорил, и ради этого можно было терпеть и большее. Подумаешь, ноги…

– Вот когда я со звуком помогал «Серым муравьям», это был очень интересный опыт. Мы полгода хорошо общались, дни рождения отмечали вместе. С их барабанщицей мы близкими друзьями были, она ко мне обращалась за советом, я – к ней. Не понимаю, что пошло не так. Мы могли другу с другом полностью откровенными быть, я ей всегда советовал, что ей надо в себе изменить, чтобы личная жизнь наладилась, похудеть там, и прочее. А в какой-то момент она себе надумала непонятно что. Будто мне надо в себе что-то менять. И вообще стала общаться со мной так, будто я её чем-то обидел. То мы ужинали вместе, она мне вкусности готовила, а то стала почти игнорировать. Само собой, и остальная компания за ней потянулась, типа что-то не так. Стали себя вести, будто я какой-то неведомый им зверь, а не проверенный друг.

– Может, она в тебя влюблена была? – осторожно предположила Лера.

– Ну что за глупости? Нет, конечно, не могла же она не понимать, насколько мы друг другу в этом плане не соответствуем, – голос Елисея наполнился праведным возмущением.

«А я, значит, соответствую», – обрадовалась про себя девушка.

– Вообще, когда ты думаешь о том, как расти, развиваться, сложно себе под стать найти и друзей, и девушку, – продолжал парень, величественно шагая по снегу.

Лера едва успевала за ним, роста он был высокого, и ноги, соответственно, были длинными. Холод и усталость начали донимать, но девушка не позволила им достичь сознания. Слишком великолепен был сегодняшний вечер, чтобы хоть чем-то его испортить. Поэтому она стоически выдержала весь путь до своего дома, и даже при виде двери в тёплый подъезд смогла не прибавить шагу.

– Вот здесь я и живу, – Лера кивнула на свои окна на третьем этаже, где уютно горел свет и мигала ёлка.

– Буду знать теперь, куда за тобой заходить, – улыбнулся Елисей.

«Пригласить, наверное, надо… Но родители… если согласится… блин, что делать?» – запаниковала девушка, стараясь при этом мило улыбаться.