Рас впервые за долгое время огрызнулся.

— Это скажите спасибо мистрис Николис. Она меня загипнотизировала, чтобы я зарезал девчонок, и превратила Тео в монстра. Она же, оказывается, заодно с бандитами.

— Кто, Гнездо?!

У меня губа дёрнулась в неуместной попытке улыбнуться. Никогда раньше не слышала, чтобы учителя или преподаватели из универа за глаза называли коллег студенческими кличками.

Сеанс гипноза прошёл не особо успешно, зато без происшествий. Тео нашёл в коридоре свой маятник и, невзирая на усталость, погрузил Бартоса в транс, после чего вынес ожидаемый вердикт. Пусть разберётся Абиати. Сам он с трудом, как он выразился, «нащупал» заблокированные участки памяти, но не рискнул их исправлять.

Все одновременно притихли, стоило в коридоре раздаться голосу Тиберия Криза:

— Не теряй бдительности, вдруг здесь кто-то ещё есть. Оборотень наверняка где-то притаился.

Мастер Антонеску? Или же это не он?

— Ненавижу эту женщину, — послышалось ворчание рыжебородого чародея. — Вечно всю грязную работу на нас скидывает. Глянь, как наследила, все стены и пол в каких-то царапинах. Убрать бы. Ты слышал, Тиб, «Идите сами, я трупов боюсь?» — передразнил он Николис, что, не смотря на некоторую комичность, вышло похоже на оригинал.

— Боится она трупов, как же. Помнится, она с некромантом спала. Или до сих пор спит.

Меня на миг оглушило, появились ощущения, как при использовании белой сферы. Однако оцелотом я не стала. Я не смогла разгадать загадку внезапной трансформации, лишь отметила, что теперь вижу раскуроченную комнату с другого угла.

Что? Рас! Как же так, почему он лежит на полу весь в крови?! И где все остальные?! Что я пропустила?!

— Один готов, — с мерзким удовольствием произнёс бородач, входя в гостиную. — Оторвёшься от уборки или посмотришь, пока я его не распылил? Да не боись, мальчишка целенький, не расчленёнка какая-нибудь.

Партнёр его кратко, но предельно чётко послал.

— Всё равно иди сюда. Займись тут заклятьем восстановления, тебе работы на пару минут.

Вошёл Криз, и дверь сама по себе нехило шибанула его сзади.

Погас свет.

Я не видела, что происходило дальше, но мне хватило истошных криков и парочки магических всполохов, чтобы понять ужас незадачливой парочки. Затем раздался такой мощный грохот, что хотелось заткнуть уши, но у меня не получилось это сделать. Вообще своего тела не чувствовала, аж пошевелиться не могла.

Под потолком робко засветилась одна лампочка. Бардака в гостиной прибавилось, но я, в первую очередь, обратила внимание на людей. Посреди этого безумия невозмутимо стоял окровавленный Рас. Криз со своим дружком валялись на полу, придавленные креслом. Неведомая сила изрядно их отколошматила, у них даже не получалось ругаться членораздельно.

Вытерев кровь с лица рукавом, Рас сделал волевой пасс в мою сторону, и я снова почувствовала в себе изменения. Только сейчас до меня окончательно дошло, что до этого я была кем угодно, только не человеком.

Белая сфера изменила и метаморфа, превратив его в целого и невредимого мастера Бартоса.

— Мастер, вы совсем дебил? — услышала я справа от себя голос настоящего Раса.

Я пересеклась взглядами с непонятно откуда взявшимися друзьями. Те казались удивлёнными не меньше меня.

— Буду считать это за похвалу, Романовски, — бросил препод, склонившись над поверженными врагами. — Пусть знают, что я не церемонюсь с непрошеными гостями.

Кресло зашевелилось, как живое, и отползло в сторонку.

— Ты мне руку сломал, гад, — прошипел Криз.

— Только одну? — наигранно опечалился Бартос. — Это тебе за Бранко!

Я спешно отвернулась, когда он наградил Криза парой ударов по лицу.

— А во что вы нас всех превратили? — настойчиво спросил Рудольф.

— Во что посчитал нужным.

— И всё-таки…

— Цыц! Мне сейчас не до детских обид. Где Бранко, уроды?

— Мастер Антонеску был в Ментальной школе вместе с мастером иллюзий, — вместо магов пояснил Тео. — Рас наложил на него маскирующие чары, но они скоро спадут.

Бартос яростно пнул перевёрнутое кресло.

— С вашими способностями его уже могли давно раскусить. Силёнок на нормальное волшебство у вас нет.

Не хотелось этого признавать, но мы оставили Мастера Антонеску на произвол судьбы. Наверняка его уже разоблачили. Бартос

— Вот болван, сначала действовал в одиночку, теперь понадеялся на помощь первокурсников… Я иду за ним.

— Один?

Бартос неожиданно заговорил с нами серьёзным тоном.

— Девушки, вы сейчас же бежите к мастеру Горацику. Телефон вдребезги, позвонить я ему не могу. Знаете, где он живёт?

— Знаем, — кивнула Маришка.

— А он точно не заодно с менталистами? — заволновалась я. — Его друг, инспектор Имрих, заманил меня в ловушку.

Рас осторожно тронул меня за плечо.

— Оля, неужели ты не догадалась? Это была Николис. Она просто воспользовалась обликом инспектора, чтобы запутать тебя. Он не волшебник, и поэтому не смог бы наложить на тебя сонные чары или ввести в транс, а она, как видишь, это умеет… Вот тьма!

Парня неподдельно передёрнуло.

— Получается, это я с ней тогда целовался? С Гнездом?!

Ну вот, ещё минус одна загадка. Бедный Рас, как неловко-то вышло…

— Надеюсь, не в Образе инспектора? — невинно поинтересовался Бартос.

— Нет!

— Ну и ладно. Не сбивайте меня с мысли: девчонки идут к декану, Тео я попрошу проводить меня в его школу, остальных я не могу заставить идти со мной.

— Но и препятствовать нам вы не можете, — подхватил Рас. — Мы взрослые, и сами решаем, как нам поступить. Я тоже иду.

Бартос не стал возражать.

— Как знаешь, извращенец. А с этими молодцами я разберусь прямо сейчас, пока полностью в себя не пришли.

Мы с Маришкой чуть не столкнулись в дверном проёме, одновременно кинувшись в коридор. Мы обе не хотели это видеть.

Судя по сдавленным воплям, мастер Бартос «забыл» о белой сфере.

На улице нам пришлось разделиться на первой же развилке: мастер Горацик жил в противоположной стороне от Портального дома. Маришка перед выходом специально для меня проговорила номер дома и особую примету — большую именную табличку на двери.

— Это на всякий случай, — понизив голос, уточнила она. — Горацик реально может помочь, вот только надо до него дойти хотя бы одной из нас.

— Обе дойдём — шикнула я. Нечего заранее настраиваться на неудачу.

Мы с Маришкой, не жалея сил, побежали вниз по улице.

Была глубокая ночь, деревню слегка подсвечивали лишь несколько массивных фонарей. Их свет был настолько тусклым, что вряд ли бы мог проникнуть в наглухо зашторенные окна. Вроде и не совсем темно, и жителям спать не мешает, в любой другой день я бы приятно удивилась такой предусмотрительности, но сегодня меня этот полумрак нервировал. Когда же, наконец, рассвет? Наивно, но безумно хотелось верить, что первые солнечные лучи способны развеять бесконечный ночной кошмар.

Свернув сразу за ратушей, нам пришлось сбавить темп. Спортсменки из нас никакие, так что усталость быстро дала о себе знать. Нам даже было невмоготу глянуть время на башенных часах. У меня нещадно кололо в боку, но сойти с дистанции — значит, всех подставить.

— Чуть-чуть осталось, — еле слышно подбодрила меня Маришка.

Это великолепно, но пока я не увижу Горацика, всё равно не успокоюсь.

Я чуть не споткнулась, будто меня хорошенько пнули в спину. Маришка знаком велела мне остановиться.

— Ты тоже это чувствуешь?

Как только она это сказала, у меня возникло нездоровое ощущение, что за нами кто-то настойчиво крадётся. Но не человек и не зверь.

— Магия, — вырвалось у меня.

Мы развернулись почти одновременно.

По улице низко стелился туман. В его магическом происхождении засомневался бы только ярый скептик. Он правильной лентой вился по дороге в нашу сторону. Медленно, но верно змееподобный сгусток добирался до нас.

Нам ничего не оставалось, как ускориться. Оборачиваться на бегу не было неудобно, а туман, как назло, перемещался бесшумно. И я слишком поздно поняла, что чары настигли меня. Мягкая, почти невесомая субстанция холодом лизнула мне пятки и стала неотвратимо ползти вверх по ногам. Окутав меня с головы до ног, он повалил меня на асфальт.