— По нашим данным сплошной сети нет, этот вот район чист и вот этот, — начальник штаба взял у меня указку и обвел два района. — А вообще у них там такой бардак, они лишний раз нос из гарнизона не показывают. У них поход за сигаретами превращается чуть ли не в войсковую операцию.

— Не то что «шурави»: в тапочках и без оружия за водкой ходили, — улыбнулась я.

— Я сколько здесь служу, ни разу не слышал от моджахедов плохого слова о наших воинах. Говорят: да, были врагами, да воевали. Но вы настоящие воины, за это вас и уважают. А этих, — он махнул рукой в неизвестном направлении, — никто за воинов не принимает.

— Мы ушли от темы, — сказала я.

Мы еще с час обсуждали операцию. Свое мнение высказали все. Я уже сидела в сторонке и слушала, кто что говорит.

— Короче, — я встала, — высаживаемся двумя группами. — И дальше изложила свой план. — Отход по нашему сигналу. Сигнал будет дан в тот момент, когда груз будет у нас, по рации. Кодовое слово, — я задумалась, — пусть будет «скала» — это означает, что мы отходим с грузом, и у нас все нормально. «Вертушка» должна быть вот в этой точке через двенадцать часов. Будем ждать ее от часу ночи до четырех. Так две ночи. Потом уходим. — Я объяснила все сигналы и условные коды. — И еще, пилоты должны узнавать о задании и получать полетные маршруты непосредственно в кабине при запущенном двигателе. И полетные задания передает непосредственно начальник штаба или начальник заставы. У меня все.

Минуту стояла тишина. Но с вариантом все согласились. От навигаторов я наотрез отказалась, мотивируя это тем, что американцы, да и талибы, имея необходимую аппаратуру, смогут блокировать сигналы. Нашим заместителям это не очень понравилось. Но Егор согласился со мной, так же как и остальные.

Наконец-то мы вышли из помещения, где о «кондишенах» даже не мечтают. Хотя на улице было ничуть не легче. Я тут же сняла с себя куртку, оставшись в одной майке, нисколько не стесняясь своей груди. Я к ней начала привыкать и видела в ней часть себя. И спроси сейчас у меня, хочу ли я ее уменьшить, я бы задумалась. Даже взгляд Андрея не смутил меня… Дежурный показал здание, где нам выделили места для отдыха. Андрей остался в штабе, а мы направились в дом. Егерь и Митя ушли вперед. А Егор задержался, поджидая меня.

— Честно сказать, я просто в шоке, — сказал он. За все время мы впервые остались наедине.

— От чего? — задумчиво спросила я.

— От произошедшего.

— Да? А что произошло?

— Ну вот так, ты и вдруг…

— А что я? Ты ведь знал, что я тоже из конторы.

— Но… Подожди, а как же мы? — он перегородил мне путь и встал передо мной.

Я остановилась и посмотрела ему в глаза. В левой руке я держала куртку, а правой провела ему по груди.

— Егор, если не хочешь сейчас получить коленом по твоим милым яичкам, отойди и не доебывайся. Понял? — мило улыбаясь, произнесла я. — Меня сейчас не волнуют наши с тобой отношения. Мне главное выполнить задание и вернуть пацанов матерям. Понял, придурок? — это я уже сказала зло и со льдом во взгляде. — Отойди. — И, оттолкнув его, я быстро пошла к дому. Но на пороге остановилась и подождала его. — Егор, я тебе сказала: не смешивай личное и служебное.

Развернувшись и специально, даже не знаю зачем, ну захотелось, виляя бедрами, вошла в дом. Только войдя во внутрь, я поняла, что это был, видимо, клуб.

— Так и где их искать? — я остановилась посредине большого вестибюля и осмотрелась по сторонам, уперев руки в бедра. Справа доносился какой-то шум. И тут из одной из множества комнат вышел солдат.

— Боец, куда моих определили?

Он сначала растерялся, но быстро пришел в себя:

— В красном уголке, — и указал направление, откуда доносился шум.

— Спасибо, — я быстро направилась в указанном направлении. Нужно еще раз все проверить. Такое чувство, что я что-то упустила.

Я вошла в большую комнату. Ребята расположились, кто где мог. Кто на стуле, кто на полу… Дрон уже веселил всех. Я с первого взгляда, как только увидела, определила его в балагуры. Таких узнаешь сразу. Кот уже что-то бренчал на гитаре. Я внимательно обвела всех взглядом. Они же замолчали и уставились на меня вопросительно.

— Так, расклад такой. Сейчас еще раз все проверить. Оружие и снаряжение. Рации в порядке? — спросила я у двух радистов.

— Так точно! — в голос ответили они.

— Проверить еще раз. Запасные батареи не забыли?

— Взяли.

— Хорошо, — увидев сумку с красным крестом, я запнулась на полуслове. Вот черт, вот что я упустила!

— Док, у тебя все готово?

— Обижаете.

— Ты у нас же с группой Кравцова идешь?

— Так точно!

— Добро.

— А когда выдвигаемся?

— Ждем результатов разведки района высадки. Там у них сейчас работает группа.

— А нас кормить будут? — спросил Дрон.

— Дрон, тебе бы только пожрать и языком почесать, — беззлобно сказала я. — Будут. Кстати, провизии берем на половину меньше, ее место забиваем боеприпасами. Я уже решила вопрос, получим на складе. Всё, занимайтесь.

Сказав это, я развернулась и направилась обратно в штаб. Нужно было исправлять ошибку. Поделив группу на две, я не забыла про связь, а вот про врача забыла. И теперь у меня был всего один врач.

— Товарищ полковник, разрешите, — я вошла в кабинет.

— Что-то не так?

— У меня к вам дело, — я объяснила суть.

Он посмотрел на меня, потом задумался.

— У меня, кажется, сейчас Бахтияр свободен. Из таджиков, но служит уже лет шесть. Прошел спец. подготовку по программе спецназа, входит в одну из разведгрупп дальней разведки. Думаю, подойдет. Кстати, афганский язык знает.

— Если рекомендуете, я согласна. Да и выбора, я так понимаю, особого нет.

— Тогда договорились. Я пришлю его к вам. И как только «Гроза» выйдет на связь, я сразу пришлю за вами. Отдыхайте. Я уже распорядился, чтобы вас покормили. Да, и можете послать людей на склад за боеприпасами.

— Спасибо, — я встала и вышла.

Егора в курилке уже не было, и я прямиком вернулась к ребятам. Дрон не унимался, в комнате стоял смех.

— Дрон, ты что, в цирковом учился? На клоуна? — с улыбкой спросила я.

Он замолчал и посмотрел на меня, но увидев, что я улыбаюсь, быстро спрыгнул со стола, на котором сидел, и подошёл к Арсену, единственному чеченцу в группе, сидевшему в единственном кресле.

— Арсенчик, дорогой, уступи место, а? — с кавказским акцентом произнес он.

— Э…э, я сам знаю, да… — ответил тот и начал вставать.

— Сиди, Арсен, я тут в уголку постою, можно, да? — так же с акцентом ответила я.

Все засмеялись. А Дрон продолжил рассказывать какую-то историю. Арсен тем временем встал и указал мне на кресло. Но я отказалась, а прошла и села на подоконник.

Минут через пять пришел сержант.

— Разрешите, — он явно не знал к кому обратиться. Кто тут был старший.

— Что? — спросил Егор.

— В столовую сказали вас проводить.

— Ну, наконец-то, а чем кормят? — обрадовался Дрон.

— Дрон, ты останешься охранять оружие, — весело произнесла я, чем вызвала общий смех. — Тебя сменит Ерик. Все выходим, строимся.

Я спрыгнула с подоконника и, подойдя к расстроенному Дрону, положила руку ему на плечо и посмотрела в глаза невинным взглядом.

— Товарищ старший лейтенант, так не честно.

— Хочешь, я с тобой останусь, повеселишь меня тут?

— Тогда я не против.

Если честно, мне он понравился. Не знаю почему, но я чувствовала в нем силу и дух бойца. Такие, как он, всегда душа любой компании, даже такой как наша, а в бою они обычно сдержаны, но и в то же время дерзкие. У таких всегда находятся решения, не просто неожиданные для противника, но и с юмором. Я уже знала, что, скорее всего, мне нужно будет формировать новую группу для постоянной работы. Вот он — первый.

Пока ждали смену, я расспросила о его жизни. Вскоре я знала почти все, чего не было в досье. А именно о его детстве. Когда нас сменили, мы направились в столовую. Как я не пыталась быть строгой, но иногда не выдерживала и все же прыскала смехом. Я так же заметила, как это не нравилось Егору. Меня это даже позабавило.