Гэлли дошла до этой части рассуждений, когда они добежали до маленького домика. Тетя Элли теперь стояла на коленях на тротуаре, крича в щель почтового ящика:

- Астер, это твоя сестра! Впусти меня! Как ты можешь так безнравственно поступать? Подумай о своей семье, Астер! Впусти меня!

- Э, мам, - мягко произнесла Гармони, – разве у тебя нет запасного ключа тети Астер?

Тетя Элли развернулась, по-прежнему стоя на коленях, чтобы посмотреть на нее.

- Конечно, есть. Поэтому я и взяла с собой сумочку.

- Тогда разве ты не можешь войти сама? – предложила Гармони.

Тетя Элли немного пришла в себя – достаточно, чтобы подняться на ноги и открыть сумочку.

- Да, действительно, - сказала она. – Я могу войти и уволочь ее, правильно?

- Если ты считаешь, что этот Райан позволит тебе, - пробормотал Трой.

«Райан! – подумала Гэлли. – Вот оно!»

- Не Райан, - сказала она. – Его зовут Орион.

Трой и Гармони уставились на Гэлли. Тетя Элли нащупала звякающую связку ключей и отыскала тот, который подходил к двери тети Астер.

- Вот! – воскликнула она, поворачивая его в замке. – А теперь посмотрим!

С торчащими во все стороны седыми волосами, от которых, казалось, разлетались электрические искры, тетя Элли распахнула дверь и нырнула внутрь дома.

- Пошли! – позвал их ее голос.

Гармони, Трой и Гэлли неуверенно последовали за ней внутрь – в крошечную темную прихожую.

- Значит, тебе надо найти его лук, правильно? – сказала Гармони. – Интересно, может он…

В глубине дома хлопнула дверь. Разразился скандал. Они слышали, как кричит тетя Элли, вопит тетя Астер и мощно грохочет горец.

- Как думаете, мы можем тут чем-то помочь? – спросил Трой.

- Мы только добавим шума, - ответила Гармони. – Пойдемте домой. Мы оставили ужин на столе и распахнутую парадную дверь.

- Бедняжка Астер, - сказал Трой. – Почему она не имеет права быть счастливой? Да, пошли.

- Но его лук… - начала Гэлли, неохотно разворачиваясь, чтобы тоже выйти обратно на улицу.

И остановилась.

После того, как они вошли, парадная дверь почти полностью закрылась. За ней, рядом с дверными петлями, где можно было поставить зонтик или трость – или даже ружье, предположила Гэлли, – подпирала стену штуковина шести футов[14] высотой. В тусклом освещении Гэлли могла лишь разглядеть, что она была едва-едва согнута и очень красиво сработана – с искусными украшениями по плоской стороне, переходящими в серебряную полосу рукоятки в центре. Но преимуществом тусклого освещения было то, что тем ярче в центре каждой завитушки сиял маленький мерцающий свет, и все они складывались в целый ряд крошечных огоньков.

- Смотрите! – воскликнула Гэлли.

- Быстро! – сказал Трой. – Вытаскивай один.

Они с Гармони придерживали высокий лук, пока Гэлли выковыривала и вынимала один из нижних огоньков. К ее облегчению, он довольно легко отделился и скатился в ее ладонь, словно маленький неоправленный бриллиант. Очень аккуратно она закрыла его на молнию в одном из самых маленьких карманов брюк.

- А теперь давайте выбираться, - Гармони говорила шепотом, хотя крики в задней части дома стали громче, чем прежде.

Один за другим они проскользнули в щель приоткрытой двери на улицу.

Когда Трой выскользнул следом за Гэлли, рядом с ними на дороге с грохотом остановилось такси. Его задняя дверь резко распахнулась, и наружу быстро выбрался дядя Юлион, яростно сверкая глазами. Его живот вздымался, от белой бороды сыпались искры, как от волос тети Элли, а глаза представляли собой голубые колодцы, в которые не хочется заглядывать.

Все трое прижались спиной к стене дома, и Гармони кое-как сумела изобразить слабую улыбку:

- Привет, Юлион.

Голубые глаза-колодцы сверкнули на нее:

- Я разберусь с вами чуть позже. Со всеми вами.

Юлион склонил голову, прислушиваясь к воплям, доносившимся из дома.

- Орион теперь там с ней, не так ли? – сказал он и добавил для таксиста: - Ждите.

К крайнему облегчению Гэлли, он прошел мимо нее прямиком в дом, пригнув голову в дверном проеме, и дверь захлопнулась за ним.

- Бежим! – сказала Гармони. – Спасаемся в мифосферу!

Они побежали. Гармони повела их на другую сторону дороги и вдоль по ней, пока они не оказались на круто поднимавшейся прямо к горам аллее между домами. Гэлли была в таком ужасе, что, как только аллею окружили влажные гранитные валуны и пучки вереска, развила скорость кометы и помчалась вперед,  в то время как Трой и Гармони пытались догнать ее.

- Подожди! – задыхаясь, крикнула Гармони. – Смотри, куда идешь, Гэлли!

Гэлли было всё равно, куда она идет. Единственное, чего она хотела – спрятаться где-нибудь от дяди Юлиона. Она взлетела по крутой каменистой тропе, несколько раз резко повернула, пока вокруг нее не начал собираться под порывами ветра сырой, белый – и о, счастье, мешающий видеть! – туман. Она немного замедлилась, чтобы не потерять остальных.

- Деревья! – неистово произнесла она больше самой себе, чем кому-то еще. – Я хочу деревья, чтобы спрятаться в них.

- Он может разнести все деревья, - выдохнул Трой.

- Деревья – где-нибудь, где находятся Флейта и Скрипка, - упрямо повторила Гэлли и побежала дальше.

Туман – теперь очень густой и по-прежнему сдуваемый вокруг нее порывами ветра – начал темнеть, как если бы наступала ночь. «Ну, мы ведь только что ужинали», - подумала Гэлли. Она побежала дальше наверх – в становящийся всё более темным и синим туман, где ей показалось, будто впереди над головой вспыхивают полосы заката.

В своем ужасе она почти не заметила деревьев, добравшись до них. Сначала Гэлли уловила их запах. «Сосны, - подумала она. – Смоляной, острый запах. Слава Богу!» Странно, но полосы и вспышки стали теперь ярче, и у них тоже был запах. Древесный дым.

Тут ее остановила Гармони, схватив за плечи.

- Помедленнее, Гэлли! Думаю, мы здесь на по-настоящему опасной нити. Надо быть осторожными!

Гэлли поняла, что они стоят на сухой траве в густом сосновом лесу. В туманной почти темноте сосны выглядели как громадные черные конусообразные формы, разбегающиеся во всех направлениях. У большинства из них были большие нижние ветви, пригибавшиеся до самой земли. Но впереди наверху определенно что-то горело, и давало достаточно света, чтобы Гэлли разглядела, насколько густыми, зелеными и колючими были эти нижние ветви.

Впереди через тропу легко и упруго пробежали несколько фигур, похожих на длинноногих собак.

«Волки! - подумала Гэлли. – Если не хуже!» Она едва смела пошевелиться.

- Видишь, что я имела в виду? – прошептала Гармони.

- Что за шум? – спросил Трой.

Это был крик, но в то же время пение – очень плохое, нестройное пение, как будто женщины в большом хоре решили каждая исполнять отдельную песню так громко, как только могут. Шум, кажется, спускался к ним по склону. Там звучали вопли радости и вопли чего-то худшего.

- Ай-о! Ай-о! – пели хоры.

- Ох, - произнесла Гармони. – Думаю, это Менады.

По какой-то причине дедушка никогда ничего не рассказывал Гэлли о Менадах, но спрашивать, кто они такие, не пришлось. Они появились сразу после слов Гармони, озаренные ослепляющим множеством трескучих сосновых факелов. Это была орда безумных женщин в лохмотьях – кричащих, поющих, изображающих голоса кошек, собак и орлов, танцующих и скачущих, спускаясь по холму. Их распущенные волосы развевались. Все были забрызганы кровью, некоторые – покрыты ею с головы до ног. Запах, какой мог бы быть в мясной лавке, где кто-то разлил бочку вина, и густой потный запах грязных женщин внезапно перебили запах древесного дыма от факелов.

Гармони взяла Гэлли и Троя под руки и нырнула вместе с ними под свисающие ветви ближайшей сосны.

- Не двигайся, Трой, - прошептала она. – Они убивают мужчин.