Я пожал ему руку, и впервые за долгое время почувствовал любовь людей, стоящих за мной. Я не знал, возможно, они всегда были рядом, но я никого не подпускал к себе. Но я знал, что теперь был не один и, что более важно, семья Блу была тоже не одинока. Должно быть, они начали испытывать одиночество, попав в мое захолустье, однако теперь почувствуют себя частью общества, а этого, как я знал, Блу давно хотела.

Я и не догадывался, что то волнение, какое я обычно испытываю перед встречей с Блу, могло быть более сильным, — меня всего трясло от нетерпения, когда я парковал свой грузовик на ее дворе. У меня было так много секретов, хороших секретов, и все они исполнятся уже на следующий день. Тогда же, было самое время, чтобы расслабиться, перекусить, выпить сладкого чая и почувствовать себя частью чего-то большего. Я еще не дошел до входной двери, как на меня накинулся Бенни с криками ковбоя. Это было так мило, что у меня защемило в груди. Затем на залитое солнцем крыльцо вышла Блу, одетая в джинсовые шорты, черный топ с какой-то полосой на нем и в конверсах, ее волосы были распущены и переливались на солнце.

Она спросила, что ей надеть, чтобы не выделяться в толпе, и я предложил ей не переодеваться, — то, в чем она была, было для нее удобным, к тому же милым и сексуальным нарядом. Она не могла выглядеть еще более похожей на дитя города, и я вдруг понял, что смог бы дать ей еще кое-что, чтобы это изменить.

— Поехали, мне нужно кое-куда заехать перед тем, как поедем на площадь.

Бенни запрыгнул в мой грузовик, в то время как Блу, казалось, сильно замешкалась и одарила меня дерзкой улыбочкой:

— Мило.

Она засмеялась и прошагала мимо, поглядывая на него краем глаза.

Что, захотела поиграть? Я развернулся на месте и подскочил к ней, отчего она завизжала и побежала к машине. Но я оказался быстрее. Я бегал лучше всех; это получалось у меня лучше всего. Она не успела даже добежать до машины, как я обхватил ее за талию и поднял над землей. Ее визг и хохот заполнили мое сердце и раздавались вместе с моим смехом.

Я любил ее смех. Мне нравилось, когда наши тела соприкасались, а ее волосы касались моего лица. От нее исходил фруктовый аромат, и я не мог с собой ничего поделать, кроме как вдыхать ее запах. Когда она успокоилась, я понял, что она почувствовала между нами перемену, — будто создалось статическое электричество. У нас не было секса с той первой ночи, и от вида ее тела я уже мог чувствовать нарастающую внутри меня потребность. Черт меня подери. Я не мог разгуливать по улицам со стояком, поэтому оттолкнул ее, чмокнув в макушку.

— Залезай в грузовик, пока я тебя в него не затащил сам, и мне будет все равно, что твой младший брат сидит внутри и ждет нас.

На миг у нее перехватило дыхание, и она замешкалась, но потом, опустив глаза, направилась к машине. Возможно, мне не следовало бы так делать, особенно на глазах у Бенни, но, черт возьми, она чуть не ввела меня в искушение. От осознания того, что Бенни был там, мое тело стало расслабляться, и я начал концентрироваться на том, в чем нуждались они, а не на своих желаниях овладеть ею. Я стал задумываться о том, что каждый день, который я проводил с ней, я вел себя не лучше какого-то мудака.

Харпер Кеннеди спасла меня, хоть и не знала об этом.

* * *

Когда мы подъехали к «MFA»²³, Бенни и Блу вопросительно посмотрели на меня.

— Идем. Нам нужно кое-что прикупить, чтобы вы стали похожими на такого же деревенщину как я.

Раздался смешок Блу:

— А мы, правда, хотим стать такими деревенщинами как ты?

— Я хочу, — восторженно сказал Бен, выглядывая между мной и своей сестрой, и я протянул свой кулак, чтобы стукнуть им об его, а после взъерошил его волосы.

— Как и твоя сестра, чувак, она просто не хочет признавать это, потому что девочкам нравится разыгрывать из себя недотрог. Ну а от тех, кто так не делает, ты, возможно, должен держаться подальше.

Блу вздохнула и закрыла своими руками уши брата, который усиленно сопротивлялся.

— Не разговаривай с ним так. Ему всего десять.

— Вот именно, — сказал я, — Он поглядывает на девочек и должен знать, как цеплять их.

— Нет, — повторила она, качая головой.

— У меня есть девушка, — наконец ответил Бен, отталкивая руки сестры от своей головы, — я не восьмилетний или что-то вроде того.

— В каком смысле у тебя есть девушка, Бенни? — завопила Харпер, и я не мог перестать смеяться, получая убийственный взгляд.

— Она пригласила меня на свидание на мой третий день в школе, и я сказал «да». Мы вместе обедаем.

— Боже мой. А папа знает?

Он вздохнул, и я сразу все понял, как и Блу, она извинилась и сделала глубокий вдох.

— Я знаю, что ты становишься старше, Бенни. Просто я была шокирована.

— Более шокирующе то, что у меня появилась девушка быстрее, чем ты стала встречаться с Воном, — пропел Бенни.

Я не мог остановить смех, который рвался из моей груди и рта. Мне было плевать на все убийственные взгляды, свирепо смотрящие в мою сторону. Это, черт возьми, было смешно.

— Перестаньте, ребята, — сказал я торопливо, открывая дверь грузовика и выходя из него, — Питерс скоро закрывается, потому что хочет пойти на пикник. Вылезайте из этого грузовика или вы все пропустите.

Блу что-то промямлила, что я не расслышал, но Бен хихикнул и вылез с другой стороны кузова, встречая меня у входа.

Я взял руку Блу, и она улыбнулась, смотря на витрины магазина и затем на меня. Она хотела спросить меня, я это заметил. Она хотела знать так отчаянно и видеть мою взволнованность, что только интриговало ее сильнее. Бенни вошел через передние двери, и я поймал их, прежде чем они закрылись. Он был таким мальчишкой ко всему, чему ни прикоснулся бы: инструменты, прутья, седла; наконец он нашел стеллаж со шляпами и схватил большого, черного «стэтсона»²⁴ и надел на голову.

— Харпер. Вон. Взгляните.

Мы оба засмеялись, я взял шляпу поменьше с верхней полки и надел на его голову.

— Так намного лучше.

— Я хочу такую шляпу, — проворковал он, и я знал, что они не могут ее себе позволить, но сегодня за все платил я.

— Она — твоя.

Харпер облизнула и прикусила губу, и я коснулся ее своим большим пальцем, тряся головой. Она прекратила, потому что знала, как это на меня действовало. Она нервничала из-за моего подарка, но я однажды тоже был маленьким мальчиком и все, чего я хотел, была ковбойская шляпа, прямо как эта.

— Я плачу, — подтвердил я, — и потом ты можешь пойти и помочь мне в теплице. Я даже научу тебя водить трактор.

— В самом деле?

— Да, в самом деле. И позже я отведу тебя на тракторные гонки. Здесь этому придают большое значение.

— Реально?

Я рассмеялся над его восторженностью и скудным словарным запасом.

— Да, чувак. Реально.

— Харпер. Я собираюсь научиться водить трактор и пойти на тракторные гонки, и помочь Вону.

Она крепко обняла его, и я увидел, что на ее глазах выступили слезы. Даже осознание того, что это были слезы радости, заставляло меня испытывать боль.

— Как замечательно. Ты выглядишь, как настоящий ковбой. Мне это больше нравится, чем тот хулиганский вид, с которым ты возвращался в Сиэтл.

— Мне тоже, — повторил Бен, с улыбкой глядя на себя в зеркало и поправляя свою шляпу. Я так рад, что решил сделать это. Я почувствовал себя счастливее, видя, как она отреагировала на подарок, поэтому не мог дождаться момента подарить и ей что-нибудь.

— Твоя очередь, — сказал я, беря ее руку.

— Мне ничего не нужно. Того, что ты сделал для Бенни, более, чем достаточно.

— Конечно же, нет. Теперь пойдем, — я повел ее в сторону охотничьих курток, оставив ненадолго Бена любоваться собой в зеркале. Я прошел через отделы термобелья и леггинсов и остановился рядом с ботинками.

— Возьми пару.

— Ковбойские сапоги?

Я засмеялся:

— Ну да, это женские сапоги.