Обследование обнаружило опухоль в области надпочечной железы, позвоночника и множество микроскопических новообразований, захвативших его маленькое тело. Диагноз — нейробластома — редкое заболевание, в ходе которого твердая опухоль (вздутие или новообразование, которое вызвано неконтролируемым или аномальным ростом клеток) образуется особыми нервными клетками, называемыми нейробластами. В нормальных условиях, молодые клетки вырастают и становятся действующими нервными клетками. Однако нейробластома превращает их в раковые клетки.

Прибыли доктор Аллен Гэмис и медсестра Джой Бартоломью. Они должны были наблюдать мальчика во время лечения химиотерапией.

В течение следующих нескольких месяцев Чейз перенес анализ и трансплантацию стволовых клеток, химиотерапию, инъекции ГКСФ, излучение, операции. Все это вызвало множество путешествий в Канзас из Олбани на машине скорой помощи.

На день матери в две тысячи десятом Тера получила самый лучший подарок: Чейз выздоровел. В феврале две тысячи одиннадцатого он находился в стадии ремиссии.

Он вел здоровую и активную жизнь до пятнадцатого мая две тысячи тринадцатого года, когда у него снова появились проблемы с походкой. Это случилось буквально за одну ночь! Ему диагностировали четвертую стадию рецидивной нейробластомы с новообразованиями на спине и в костном мозге. Он немедленно вернулся к химиотерапии. Он придерживался одной конкретной схемы лечения в течение двух месяцев. Дальнейшие тесты показали, что его рак не реагирует на химиотерапию. Он начал новый химио-режим и должен будет пройти тест через два месяца, чтобы увидеть результат.

* * *

Несложно догадаться, почему я прониклась этим мальчиком и мне нужно поделиться с ним доходом от этого романа.

Пожалуйста, расскажите друзьям и обнимите своих детей. Некоторые семьи не так удачливы, как моя и, надеюсь, Чейза.

Глава 1: Встреча

«Все перемены, даже самые долгожданные, несут в себе меланхолию; то, что мы оставляем в прошлом, все равно остается нашей частью; мы должны умереть в одной жизни, чтобы перейти в другую».

Анатоль Франс

Харпер

Некоторые люди принимают перемены естественно, а некоторые, словно девочка-скаут, которую заставляют участвовать в чемпионате боевых искусств. Я и есть такая девчонка собственной персоной и сейчас меня бьют по лицу, рукам, ногам, груди... ах, черт, почему бы не принять это... Я в полном изнеможении. Достаточно с меня перемен. Достаточно.

Я ухмылялась тому, как глупо эти слова звучат в моей голове — кого я в действительности обманывала? Перемены — это все, что осталось в моей жизни... моей короткой, не такой насыщенной жизни.

* * *

У меня оставалось ровно сорок три минуты до того момента, когда моя кузина ворвется в комнату с дикими визгами, словно сирена воздушной тревоги, и всё из-за отсутствия у меня стиля. Не поймите превратно, есть у меня стиль, только он отличается от стиля моей кузины. Господи, это была просто вечеринка у бассейна, но она всё равно стала бы на меня наезжать. Я знала ее лучше, чем большинство своих старых друзей, что совершенно ненормально, учитывая, что мы были знакомы с Эйприл всего неделю. Тем не менее, существует такой тип людей, о которых ты знаешь все с момента вашего первого разговора и Эйприл была одной из них.

По этой причине пока я рассматривала себя в зеркало в своей новой комнате, которая была лишена всех индивидуальных особенностей, Эйприл мысленно «заставляла» меня снять юбку. Я же одёргивала эту богемную юбку, рассматривая себя в синем бикини. Мои волосы золотой косой лежали на плече. И я понимала, что лучше переодеться.

Стоило мне задержать пальцы на поясе, как в двери комнаты ворвалась Эйприл. Она выглядела, как модель, в своем очень маленьком купальнике. Встав в дверном проеме, девушка пристально разглядывала меня словно рентген, начиная с моих волос и заканчивая розовым лаком на ногтях ног. Да, пришла она рановато.

— О, мой Бог! Немедленно сними эту юбку, Харпер Джейн Кеннеди, или мы никуда не идем.

Я засмеялась, потому что знала, что она блефовала, так как говорила об этой вечеринке с первого дня, как я появилась в школе, и Люку Питерсу хватило сорака пяти минут на раздумья, чтобы нас пригласить.

— Прекрасно. Иди одна, в любом случае, я предпочла бы остаться дома…

Отпадная ложь, но ведь Эйприл то не знала об этом. Кузина заставляла меня смеяться, когда была на грани того, чтобы выбиться из привычной колеи.

— Нееет! — А вот и та сирена воздушной тревоги, которую я предполагала.

Девушка кинулась на кровать, и это меня взбесило, потому что я любила, когда моя постель в порядке. У моего брата, Бенни, было предположение, что я приемный ребенок, потому что, если тебе не нравится спать на заправленной постели, то тебе не следует ее заправлять. Так что пока моя новая лучшая подруга валялась в моей постели, надувшись, что, как она знала, вызовет у меня улыбку, я не могла простить ее.

— Завязывай со своим нытьем и пустыми угрозами и проваливай с моей кровати, пока я не надрала тебе зад.

— А ты снимешь эту уродливую юбку?

— Она не уродливая, — я посмотрела на юбку, твердо уверенная в своих словах. Вещь действительно была милая, на середине длины открывала мои ноги, которые, не считая волос, были моим плюсом, но этот секрет оставался пока при мне. Совсем скоро я должна была лишиться волос, потому хотела быть уверена, что мои ноги будут замечены.

Эйприл вскинула голову и схватила нижнюю часть юбки, и я точно знала, что кузина намеревалась сделать, и это не была пустая угроза. Мои глаза расширились, и я подняла руки вверх, готовясь к обороне.

— Ладно, ладно, позволь мне ее оставить, и я уступлю тебе…

Эйприл рассмеялась от моих навыков ведения переговоров, заставляя и мои губы расплыться в улыбке. Я в любом случае собиралась пойти, но если это значило, что моя кровать останется заправлена, когда я вернусь с вечеринки вечером, то я согласна играть в ее игру.

Это еще одна причина, по которой я сразу же полюбила свою кузину; она не относилась ко мне так, будто я мгновенно сломаюсь, стоило ей сказать что-то не так. Она лукаво улыбнулась и меня потрясло, какой горячей эта девочка могла быть, не прилагая к этому много усилий; а ещё меня удивляло, почему она оставалась до сих пор одна. С ее внешностью и индивидуальными личными качествами, у нее должна была быть толпа ошалевших парней, падающих к ее ногам. Жаль, такая внешность не передавалась в семье.

— Забудь об этом, — засмеялась она, указывая на мою юбку, а затем на землю.

Но вместо того, чтобы просто скинуть вещь с себя, я начала медленный сексуальный танец, хихикая, пока она насвистывала мелодию стриптизерши до тех пор, пока юбка не слетела с моих ног. Я отбросила ее ей в лицо, смеясь так сильно, что мои глаза наполнились слезами.

— Эй, и не эти волосы! — ворчала она.

— Ты знаешь, сколько времени мне понадобилось, чтобы достичь такого совершенства?

— О, подожди-ка, все верно, ты одна из этих мужеподобных женщин.

— Что это значит? — мне потребовалось полчаса, чтобы подобрать купальник, ради всего святого. Честно говоря, я нашла его в коробке, которую я разобрала лишь наполовину.

— Эта причёска — маленькая косичка, торчащая челка и этот милый бантик, сколько времени ты потратила, чтобы сделать это?

Я почувствовала гладкую косу под своими пальцами.

— Это почти такая же прическа, что я ношу все время, потому что она простая, и я слишком ленива, чтобы использовать утюжки и другие приблуды.

Я не была уверена почему, но, внезапно, я стала очень застенчива насчет своих волос.

— Уф, я ненавижу тебя. Она напрягла свое милое, но злое лицо, и я засмеялась, потому что так легко смеяться, когда находишься рядом с ней. Она — благословенный свет среди той темноты, которая стала моей жизнью.