Эльф кивнул.

— Верно! — А затем громко продолжил, чтобы слышали все собравшиеся. — Мне страшно повезло, что я еще стою на ногах. Вообще-то победителем следует признать пунш, из-за которого князь Секандер и упал.

Послышался негромкий смех.

И только Секандер продолжал сохранять серьезность. Когда он подошел вплотную к Асфахалю, Майя снова преградила ему путь.

— Пожалуйста, не нужно больше ссориться...

Тут наконец-то улыбнулся и князь.

— Следующий пунш, который свалит меня с ног, должен быть хотя бы у меня в желудке, — он кивнул Майе. — Ты одноножка, верно?

Девушка задрожала под взглядом массивного воина. Асфахаль положил руки ей на плечи, собираясь защитить.

— Мне жаль, что так получилось из-за одного из моих ребят, — произнес князь, но голос его не соответствовал сказанным словам.

— Его так и не наказали... — осмелилась произнести Майя, дрожа всем телом.

Секандер снова беспокойно переступил с ноги на ногу. Судя по всему, ему была неприятна встреча с кобольдшей. Он махнул рукой одному из своих спутников.

— Мой меч!

Асфахаль не поверил своим глазам. Оруженосец бросил своему князю оружие, который поймал его в воздухе. Что же будет... Секандер сорвал с широкой перевязи одну из монет и протянул ее Майе.

— Я в долгу перед тобой. Если тебе когда-нибудь потребуется помощь князя, покажи эту монетку любому кентавру в городе, и тебя отведут ко мне.

Майя не решалась принять подарок.

— Это золото?

— Не в золоте дело. Мое расположение не купишь за золото, — он вложил монетку ей в ладонь и заставил сжать кулачок. — Береги ее. Это твое сокровище, — его чистые синие глаза поглядели на Асфахаля. — А ты сейчас пойдешь со мной.

Они вместе пересекли холл и вышли из особняка. По одному знаку князя все, стоявшие слишком близко, разбежались в разные стороны.

— Ты не хочешь мне ничего сказать, эльф? — поинтересовался тот, уперев оба кулака в бока.

— Понятия не имею, о чем ты.

— Тогда я тебе кое-что скажу. Ты не тот, за кого себя выдаешь. Если бы ты того не хотел, я ни за что не ударил бы тебя. Ты не случайно уронил со стола миску с пуншем. И не случайно, что ягоды земляники лежали именно там, где я на них поскользнулся. За всю свою жизнь я ни разу не слышал об эльфе, который голыми руками отправил бы кентавра на пол. Так что такой, мужик, как ты, забыл в Уттике?

— Приехал на свадьбу своей сводной сестры, — с улыбкой произнес Асфахаль. — Ты любишь играть в кости, князь? Я бы с удовольствием пришел к тебе в гости. Я принесу амфору хорошего вина, и мы начнем все сначала.

— Не трудись. Тот, кому есть, что скрывать, никогда не будет мне другом. Ты неискренен. Равно как и Бидайн. Никто во всем княжестве так и не понял, почему Шанадин вдруг решил жениться на няньке. А потом еще это убийство прошлой ночью. Я буду следить за вами, эльфами. И выясню, что происходит в моем городе.

Асфахаль чуть было не спросил об убийстве, но затем решил не злить Секандера.

— А что это за история с монетой?

Князь недовольно фыркнул.

— Старая история. Малышку покалечил сын сестры моей жены. Наказать его должным образом я не мог. Я взял себе жену из того клана, чтобы укрепить связи между нами, и наказать мальчишку значило бы разворошить былые обиды, — кентавр усмехнулся. — Что ж, сейчас он в Нангоге. Возможно, судьба рассудит лучше меня.

Князь нравился Асфахалю. Прежде он считал кентавров безмозглыми варварами. Судя по всему, это было ошибкой.

— Жаль, что мы не можем стать друзьями.

— Все в твоих руках, эльф. Дружба начинается с искренности.

На протяжении всего бесконечного празднества Бидайн то и дело украдкой поглядывала на Асфахаля, который, к счастью, все же передал своего коня конюшим. Он был точно таким же, каким она помнила его по Белому чертогу: дерзким и буквально непристойно красивым. По его одежде, несмотря на хороший крой и качество, было видно, что она знавала и лучшие дни. Туника выглядела немного поношенной, подол белого плаща истрепался, а кожа сапог потрескалась. Но полированный серебряный обруч и его располагающая улыбка придавали ему изысканность, не меркнущую даже несмотря на мелкие недочеты. Бидайн никогда не доводилось встречать более привлекательного и желанного мужчину. И это чувствовала не только она. Почти все присутствующие дамы украдкой наблюдали за ним, а вызывающее появление сделало эльфа еще более привлекательным в их тазах.

Шанадин же напротив, его возненавидел. Во время праздника он то и дело отпускал колкие замечания. Ее обычно такой спокойный и уравновешенный супруг совершенно утратил самообладание. Бидайн никогда не видела, чтобы он столько пил, и, судя по всему, это не шло ему на пользу.

— Вежливость и уважение — вот столпы, на которых держится любое успешное общество, — объяснял он Алариону, первому капитану его небольшого торгового флота. Аларион был суровым и хитрым мужчиной. Правую его бровь разделял шрам, а на щеке под ним виднелась тонкая белая линия. Волосы у эльфа были черными, как вороново крыло, а взгляд странных глаз янтарного цвета всегда был Бидайн неприятен. Аларион не любил ее и не скрывал своего отношения.

— Кажется, семейка у него странная, — намеренно громко заявил он, чтобы слышала Бидайн. — Я бы не удивился, если бы таким выпадом он завоевал расположение кентавров. Человекокони глупы. Они любят драчунов и задир.

— А ты, Аларион, сейчас хотел проверить, сколько времени откровенность считается добродетелью и в какой именно момент превращается в открытое оскорбление? — с холодной улыбкой поинтересовалась Бидайн.

Шанадин обернулся к ней, опрокинув при этом полный бокал с вином.

Бидайн подхватила его прежде, чем он успел упасть со стола, но половина вина пролилась на ослепительно белую скатерть и накапала ей на подол.

Эльфийка в отчаянии попыталась спасти платье с помощью салфетки, но оно было безнадежно испорчено. Казалось, у нее неожиданно начались критические дни.

— Извини, любимая, я… — казалось, Шанадин расстроился. — Я...

— Пойду переоденусь, — Бидайн встала. Скрывать ярость получалось плохо. — Я переоденусь и буду ждать тебя в нашей спальне. Для нашей брачной ночи было бы лучше, если бы ты так не налегал на вино, — на этот раз она произнесла свои слова настолько громко, что услышали все вокруг.

Лицо Шанадина залило краской.

— Твоя невеста будет ждать тебя через полчаса, супруг мой, — повторила она настолько слащавым тоном, что это прозвучало иронично.

Шанадин отодвинул бокал в сторону, но ничего не ответил.

Бидайн казалось, что когда она пересекла праздничный зал, все только и смотрят на пятно у нее на подоле.

«Этот чертов увалень», — яростно размышляла она, представляя себе, как перережет ему горло, вместо того, чтобы даровать ему ночь любви.

Асфахаля она обнаружила на левой из двух платформ, которые вели на второй этаж из холла. Тот флиртовал с незнакомой ей рыжеволосой эльфийкой.

— Ах, моя очаровательная сестра! — Он раскрыл объятия. — Наконец-то я могу поздравить тебя поцелуем со столь несказанным счастьем.

Та усмехнулась. Какая отличная формулировка. Несказанное счастье.

Эльф обнял ее и легко поцеловал в левую щеку. От него пахло конем, потом и сухой травой Земель ветров.

«Лучше любых духов», — подумала Бидайн. Как давно она мечтала о возможности когда-нибудь обнять Асфахаля.

— Буду ждать тебя в спальне через час, — прошептала она ему на ухо.

— Я думал, твоя постель сегодня занята, — прошептал он ей в ответ, целуя ее в правую щеку.

Та высвободилась из его объятий.

— Не так бурно, братишка. Не зли меня. Ты помнишь, как отец сердился, когда ты меня не слушал? — Она надеялась, что Асфахаль поймет намек на Золотого.

Тот галантно поклонился, внимательно глядя на ее руки.

То, что любой другой принял бы за нервное подрагивание пальцев, было посланием для него. Второй этаж, первый коридор, пятая дверь слева.