Так Диана сидела и переживала за брата, - а еще сильнее – за Рэндалла, - не зная, что предпринять, когда услышала за окном металлический лязг и грохот. Шум был такой громкий и, так сказать, интенсивный, что Диану буквально подбросило на стуле. Подлетев к окну, она дернула жалюзи и выглянула на улицу. И застыла столбом, приоткрыв рот: Брайан, вооружившись толстым металлическим прутом, бог знает где добытым, крушил Черную Марию, припаркованную у стены. С ожесточением он колотил по лакированным бокам байка, словно по ребрам ненавистного противника. Несколько секунд Диана не могла двинуться, парализованная почти мистическим ужасом, потом вскрикнула, как от боли, и метнулась к двери.

Неизвестно, чем кончилось бы дело, успей она добежать до брата. Возможно, в запале он не стал бы разбираться, кто собирается ему помешать, и Диана, с переломанными костями, оказалась бы очередной пациенткой Чандры. Но ей повезло. Только она повернула за угол (и увидела в нескольких шагах впереди Брайана), как кто-то крепко схватил ее за локоть. Диана вскрикнула и развернулась, машинально занося для удара руку.

И отпрянула, увидев Дани.

- Ты меня напугал! – сказала она обвиняюще. – Зачем ты вообще меня хватаешь? Видел, что там Брай творит?

- Видел, - хмуро ответил Дани, и не думая ее отпускать.

- И не попытаешься ему помешать?

- Лучше она, чем ты… или Рэнд. Пусть потешится, авось отведет душу, отлегнет.

- Но Мария!..

- Да черт с ней. Все равно от нее одни неприятности.

- Рэндаллу бы это не понравилось…

- Сомневаюсь, что ему теперь вообще есть до нее дело, - с мрачной убежденностью сказал Дани. – Пойдем домой. А с Браем поговоришь позже, когда он успокоится.

Глава 7

Против ожидания, Диана не стала донимать Чандру ежедневными просьбами увидеться с Рэндаллом. Она вообще перестала заговаривать о нем, словно напрочь потеряв к нему интерес. В те дни, когда Чандра ее видела (а это случалось примерно раз в неделю, во время "планового" осмотра), она ходила тихая, грустная, погруженная в себя, и с каждым разом погруженность эта усугублялась. Чанда списывала состояние девушки, разумеется, на беременность, тем более ей хватало других забот, помимо раскапываний причин Дианиной меланхолии. Беременность проходила нормально – и довольно с нее.

Вообще приходить в этот дом Чандре стало неприятно из-за воцарившейся в нем тяжелой, прямо-таки болезненной атмосферы. Семейный конфликт был налицо. Старший брат ночами напролет где-то пропадал, а днем по-тихому пил, и никто не пытался его остановить. Младшенький так и вовсе домой почти носа не казал. Пожалуй, он и вовсе ушел бы, чтобы жить самому по себе, но страшно было оставлять сестру. Раза два он предлагал Диане снова перебраться в мастерскую, благо та опять пустовала, и когда вернется хозяин, было неизвестно, но девушка отказалась наотрез. Очень уж она боялась этим спровоцировать Брайана на очередной дикий поступок. Так и бродила она по собственному же дому: робко, по стеночке, не поднимая глаз и едва-едва подавая голос. И только с появлением Чандры чуть-чуть оживала.

В свою очередь, Рэндалл никогда не заговаривал ни о Диане, ни о Марии. Когда Чандра, после долгих раздумий, поведала ему о бесславной кончине последней, он только плечами пожал, и на лице его было написано: "Туда ей и дорога". Как видно, горячие чувства к чертовой железяке к нему не вернулись вместе с памятью. Оно и к лучшему, рассудила Чандра. Хоть одной проблемой меньше. И без того настроение Рэндалла было отнюдь не радужным: всем его существом владело желание поскорее встать на ноги и уехать подальше. Казалось, он вообще ни о чем больше не может думать. А поскольку желание это пока оставалось неосуществимым, и осуществление его маячило где-то в довольно отдаленном будущем, настроение Рэндалла портилось все сильнее. Он неохотно отвечал на вопросы Чандры и почти не заговаривал с ней сам. Часами он лежал неподвижным трупом, уставившись в одну точку или вовсе закрыв глаза – но Чандра точно знала, что он не спит. Ее бесило такое его поведение, но поделать она ничего не могла. Знала, что ничего не изменится, пока Рэндаллу не позволено будет встать. И если он возьмется разрабатывать раненую ногу с таким же рвением, какое Чандра наблюдала в нем после прошлой операции, то очень скоро он распрощается и с ней, и с городом, оставаться в котором, казалось, сделалось для него невыносимым.

Месяц Чандра моталась между двумя своими пациентами, как заправский практикующий врач, проклиная свое мягкосердечие и повышенное чувство ответственности. Временами ей хотелось погрузить веши в джип и укатить куда глаза глядят, оставив и Рэндалла, и Диану самих разбираться в своей жизни. Девчонка уж как-нибудь родит сама – не она первая, не она последняя, к тому же у нее есть целых два брата! Рэндалл же вот-вот начнет вставать. И он-то точно не пропадет… Но порыв быстро проходил, и Чандра очередной раз с досадой осознавала, что никуда она не уедет, будет тянуть лямку до последнего. А когда оно настанет, это "последнее", они с Рэндаллом распрощаются и разъедутся, скорее всего, в разные стороны. Грустно, но ничего не поделаешь…

Что до Брайана, о нем Чандра даже не вспоминала, поскольку не видела его с того самого дня, когда состоялась их беседа с применением кастрюль с водой и физической силы. То ли он сознательно прятался от гостьи, то ли судьба милосердно не позволяла пересекаться их жизненным траекториям.

До поры, до времени.

Чандра вышла от Дианы и завернула за угол, где оставила джип. Только что окончился плановый осмотр, следующий намечался только через неделю, и Чандра радовалась этому. Поскорее бы девчонка уже родила! Впрочем, тогда, вероятно, придется возиться уже с ребенком…

Из-за джипа навстречу Чандре выступила приземистая широкоплечая фигура. Пьяный или не местный, решила было она – местные (те, которые в трезвом уме) хорошо знали ее машину и избегали приближаться к ней, опасаясь неприятностей с Брайаном, возле дома которого она частенько останавливалась. Но уже через секунду Чандра поняла свою ошибку. Заступивший ей дорогу был отнюдь не чужаком… хотя сомнения в его трезвости у нее все еще оставались.

- Кажется, я ясно дала понять, чтобы ты не попадался мне на глаза, - холодно сказала Чандра, замедлив шаг и недобро прищурив глаза.

Брайан – это был он – хмуро глянул на нее из-под давно нечесаной, спутанной челки. Встретившись с ним взглядом, Чандра невольно остановилась. По спине пробежал противный холодок. Было что-то очень нехорошее в глазах Брайана, от чего отнюдь не слабонервной Чандре стало не по себе.

- Что тебе нужно? – спросила она настороженно, горячо жалея об отсутствии под рукой двустволки. Отчего-то ей подумалось, что оружие сейчас пришлось бы весьма кстати.

- Ты мне нужна, - глухо ответил Брайан, шагнув к ней. – Только ты, и всегда была мне нужна.

- А ну-ка, стой! – велела Чандра. Изо всех сил она боролась с желанием отступить – это выглядело бы как бегство. А бегать от всяких там пьянчуг – еще чего не хватало! Она уже почти не сомневалась, что Брайан набрался, и преизрядно. – Стой, кому говорят. Дай пройти.

Она пожалела, что оставила джип именно здесь, в узком переулке – обойти Брайана так, чтобы он не сумел схватить ее, представлялось невозможным. А он явно ненамеревался пропускать ее.

- Никуда ты не уйдешь… Я тебя не пущу.

- Вот еще новости, - возмутилась Чандра. – Не собираюсь я тут торчать с тобой до вечера. Сгинь! Прочь руки! – зло зашипела она, когда Брайан подался к ней с явным намерением схватить за плечо. – Забыл, что было в прошлый раз? Ты, между прочим, легко тогда отделался. Тронешь – узнаешь, какая я могу быть добрая!

- Ведь все было хорошо, - хрипло сказал Брайан, не вняв предупреждению. Похоже было, что он вообще угрозу не услышал или не придал ей значения. Чандре пришлось отодвинуться немного назад, чтобы он не дотянулся до нее. Несмотря ни на что, бить его снова не очень-то хотелось. – Все было хорошо! Что случилось? Почему он, а не я? Ты ему не нужна!