Конечно, все эти выпады Глостера мешали и досаждали королевскому окружению, однако в конечном итоге на представляли смертельной опасности. После смерти Бедфорда в 1435 году и достижения королём совершеннолетия в 1437-м королевские родственники сплотились ещё больше. Власть всё больше и больше ускользала из рук совета, переходя к тем людям, которые стояли не только над ним, но — что было очень важно для тех времён — и над королём, независимо от возраста последнего. Помимо Бофора в эту клику входили и другие не менее известные люди: Вильям де ла Пол, граф Саффолк; Адам Молейнс, епископ Чичестера; Джон Кемп, архиепископ Йоркский, а также члены семьи Бофоров — графы Сомерсет и Дорсет. В 1440 году Глостер подверг резким нападкам политику мирных переговоров с Бургундией и французским королём Карлом VII через посредство герцога Орлеанского. Он объявил совет в продажности и абсолютном забвении национальных интересов. Однако за этими громкими словами не стояло никакой реальной силы, ни политической, ни физической. Его бессилие лишний раз продемонстрировал процесс, который провели против его жены епископы, отомстившие таким образом за те притеснения, которым они порой подвергались с его стороны. Супруга Глостера была обвинена в колдовстве, и хотя смерть и костёр ей за это не грозили, тем не менее её присудили к публичному наказанию на улицах Лондона.

По мере того как Бофор старел и потихоньку Отходил от активной политической жизни, его место занимали верные ученики и соратники. Первое место среди них занял Саффолк, получивший в 1448 году титул графа. Этот человек достиг своего звёздного часа, когда ему удаюсь фактически осуществить всю “операцию”, связанную с женитьбой короля на Маргарите Анжуйской. После этого он стаз самым могущественным человеком при дворе, получив заодно массу земель и сокровищ. Когда же Глостер стал претендовать на некие земли, которые должны были ему отойти по договору, Саффолк понял, что этот человек стал для него слишком опасен. Хитрый политик, он добился в парламенте импичмента в отношении Глостера, и тот был посажен в тюрьму. Однако бедняга не дождался суда над собой: он скончался в самом начале 1447 года в тюрьме. Несколько недель спустя покинул сей мир и Бофор.

В первой части шекспировской трагедии “Генрих VI” есть замечательная и очень известная сцена, когда Йорк и Сомерсет указывают на белую и красную розы в саду как на символ своего вечного противостояния. Традиционное название “Война Алой и Белой розы”, применяемое для характеристики различного рода мятежей и сражений в период с 1455 по 1485 год, точно так же, как и известное словосочетание “Столетняя война”, вводит любого из нас в заблуждение. Белая роза действительно изначально являлась знаком дома Йорков, но красная роза Тюдоров появилась под занавес всех этих событий, когда Тюдоры объявили о своих претензиях на престол. В шестнадцатом столетии в Англии был создан ещё один исторический миф, согласно которому в конце XV века страна была погружена в абсолютный хаос, из которого её извлекли исключительно Тюдоры. Писатели эпохи Тюдоров утверждали, что победа Генриха VII на Босвортском поле положила конец тем ужасам, что были порождены анархией, явившейся, в свою очередь, итогом узурпации, совершенной в 1399 году Болингброком. Об узурпации же престола Генрихом VII — а она была, причём была столь же циничной, как и все остальные узурпации — говорилось, что он таким образом урегулировал все вопросы, взяв в жёны представительницу семьи Йорков. Да и вообще, говорили тогда, он ведёт своё происхождение от древних королей Британии. В основном материалы этой пропагандистской кампании известны сегодня каждому, кто хоть немного знаком с историческими хрониками Шекспира — великий драматург черпал свой материал именно из подобных источников. Генрих IV под его пером превращается в несчастного короля, пострадавшего из-за того, что он в своё время узурпировал трон. Генрих V выступает в виде удачливого воина и замечательного правителя — ведь он не узурпатор!

Если говорить об исторической правде, то все эти построения, принадлежащие перу тюдоровских историков, государственных деятелей и писателей, следует весьма серьёзно “подчистить” как в целом, так и в отдельных деталях. Не секрет, что именно они являются авторами ходячего мнения о Ричарде III как о тиране, по приказу которого были убиты “принцы Тауэра”, Эдуард V и его брат. Первым подобное стал утверждать знаменитый государственный деятель и мыслитель Томас Мор в своей “Истории Ричарда III”. Позже его слова подхватили другое. Конечно, всё это очень похоже на правду хотя бы уже потому, что другие свидетельства отсутствуют и сам Ричард был заинтересован в устранении возможных соперников. Однако и в пользу этого утверждения нет никаких весомых доказательств. Генриху VII было очень выгодно представить дело именно таким образом. Ведь эпоха войны Роз на самом деле не была чем-то выдающимся по сравнению с более ранними периодами английской истории. Если говорить о её “кровавости”, то в этом плане она была “скромнее” эпохи правления короля Стефана в первой половине XII века. Фактически эта война представляет несколько разбросанных во времени сражений, разделённых длительными промежутками, на которые приходились перемирия. Придя в 1485 году к власти, Генрих Тюдор стал действовать весьма решительно, применяя методику, разработанную ещё Эдуардом IV. Он желал восстановить финансовую систему государства и былой авторитет центрального правительства и королевской власти. В отношении войны Роз справедливо, конечно, то, что в это время в стране напрочь исчезла идея, касающаяся правильного наследования трона, что породило к жизни разного рода мятежи и выступления. Так что, хотя Шекспир и писал свои пьесы более чем через сто лет после описываемых событий, в его сознании вопрос о престолонаследии действительно считался важным.

Одна из причин войны Роз лежит в узурпации престола, проведённой в 1399 году Болингброком. Начиная с этого времени многие придворные говорили, что претензии Ланкастеров на трон имели под собой столь же мало оснований, как и заявления потомков графа Марча, которого Ричард II назначил своим преемником. В середине XV столетия такие же претензии высказал Ричард, герцог Йорк. Причины войны следует искать в личностном противостоянии, наблюдавшемся среди верхушки английской аристократии, которая с уходом Генриха VI вышла в полной “красе” на политическую сцену, а также в окончании войны на континенте, горечи поражения и стремлении выплеснуть куда-либо энергию, накопившуюся на полях сражений. Так что можно с полной уверенностью утверждать, что те партии, которые столкнулись друг с другом на полях туманного Альбиона, оформились в течение 1443 — 1445 годов. Дело было в следующем. Французы очень быстро вытесняли англичан из Гаскони. Английский совет разработал ряд мероприятий, которые должны были подорвать влияние в этих целях Ричарда Йорка. Сам Йорк сражался в Нормандии, однако занимал пост “лейтенанта всей Франции”. На материк в чине капитан-генерала Франции и Гаскони прибыл Джон Бофор, однако успех ему явно не сопутствовал и в 1444 году он скончался. К этому времени Саффолк уже заменил Бофора на посту руководителя совета и стало ясно, что англичане не в силах противостоять французам, а потому следует заключить мир. Сделать это удалось довольно хитроумным способом. Саффолк, пользуясь доверием со стороны семьи Бофоров и герцога Орлеанского, организовал бракосочетание короля Генриха и Маргариты Анжуйской. Он согласился передать французам Мэн, который ещё находился в руках англичан. Свадьба состоялась в апреле 1445-го, Эдмунд Бофор, брат покойного герцога Сомерсета, готовился воспринять титул лейтенанта Франции, Мэн, несмотря на сопротивление английских солдат, передали французам.

Результаты этих манёвров были весьма существенны. На политической сцене Англии появилась новая звезда — Маргарита Анжуйская, личность талантливая, амбициозная, умевшая добывать власть и богатство для своих друзей. Она действительно слила в единое целое придворную партию, став настоящим вождём этой коалиции. С самого начала Маргарита объединилась с Бофором и Саффолком (последний и привёз её в Англию). Но у них были серьёзные противники. Несмотря на то, что главный враг мира с французами, Глостер, в 1447 году отошёл в мир иной, среди военных как на островах, так и на континенте было много людей, которые выступали против такого решения вопроса, какое проведи в жизнь Бофор со товарищи. В результате между королевскими домами Йорков и Бофоров появилась широкая, но пока невидимая внешнему миру трещина. Бофоры и Саффолк (который к 1448 году стал не только герцогом, но и получил звание капитана Кале) находились на вершине власти, а их противник, Йорк, был нейтрализован под благовидным предлогом: он стал представителем короля в Ирландии. В итоге этот раскол, усиливавшийся на фоне военного поражения во Франции, стремительно пустеющей госказны и нараставшего общественного хаоса в Британии, привёл к восстанию и падению дома Ланкастеров. Долгое время Ланкастеры могли контролировать работу государственного механизма и пользоваться поддержкой магнатов, однако их закату способствовали неудачи во внешней и внутренней политике, которые перечеркнули всё, что когда-то играло им на руку. Им противостоял Ричард Йорк, один из крупнейших землевладельцев, опытный политик, потомок сыновей Эдуарда III по отцовской и материнской линиям, у которого были все основания претендовать на английский престол. На его стороне выступили два влиятельных представителя семьи Невилов, которые выдвинулись, главным образом, благодаря удачному браку: Ричард, граф Салисбери, наследник владений Монтагю, и его сын, тоже Ричард, граф Уорвик, вступивший во владение землями Бошампа в 1449 году. Именно с этого времени Ричард-сын начнёт свою головокружительную карьеру, которая принесёт ему весьма говорящее прозвище “делатель королей” (Kingmaker). У той и другой стороны были набравшиеся опыта в боях Столетней войны войска, более того, они даже были связаны родственными узами.