- Ну что вы как маленькие, неужели не понятно? В соленой воде водяные погибают, и если воды Алги насытить хоть на некоторое время солью то вся вода в Пелополосе станет соленой и водяные, которые будут её использовать - погибнут. Вот я и жду результата соляной атаки.

       Буквально через десяток минут прискакал гонец от Корсака: - Он соскочил с коня, подбежал ко мне и даже преклонил колено,- это было что то новенькое: - Ваше высочество, прибыл сотник стражи Пелополоса со своими людьми. Он говорит, что на реке, в водах Алги сотни трупов водяных и их количество постоянно увеличивается. Стоящие напротив нас войска волнуются и некоторые отряды снялись со своих мест и направились в город. Корсак спрашивает, что ему делать, если водяные начнут отступать?

      - Передай капитану,- преследовать. Но только до ворот. В город ни в коем случае не входить. В серьезные стычки и рукопашный бой не вступать, использовать только пистоли. А главное беречь людей, но так, что бы это не выглядело трусостью. - Все будет исполнено ваше высочество. Мы не подведем!

      - Йо-хо,- погнал он коня в галоп.

      - Пойдемте ка ребята поближе посмотрим на конницу. Что-то мне кажется, что не водяные это, а наёмники. Именно поэтому у западных ворот и была суета тварей, что они ждали её прибытия. Хотя, возможно, я ошибаюсь.

      В сопровождении своёй охраны и двух десятков всадников Ришата мы выехали вперед наших шеренг. Не доезжая метров триста до строя водяных, мы остановились. - Ну вот видите, у многих голые руки, хотя есть и те, кто в перчатках. Ришат, давай команду шеренгам начать сближаться с противником. Мих, мы с тобой отъедем метров на десять вперед и испытаем нашу железяку. Всем оставаться на своих местах!

       Отъехав на некоторое расстояние, я вытащил жезл, направил его в сторону конницы и по памяти нажал на те грани, что были указаны в книге лекаря. Как только я нажал и сдвинул в сторону последнюю грань, кристалл засветился, но не ярко. Буквально от него через секунду в сторону водяных ударил невидимый луч. Вернее луч был видим, но только как некое марево воздуха, словно в этом направлении он уплотнился. Как только он достиг противника, а это произошло мгновенно, люди, водяные и кони стали падать на землю и вспыхивать ярким пламенем. Я поводил лучом вправо, влево, охватывая весь отряд и удовлетворенный результатом, отключил жезл. От нескольких сотен конных наёмников и водяных осталось всего несколько человек из тех, кто догадался спрыгнуть на землю и упасть ничком. Теперь они, со всех ног, неслись в сторону северных ворот, надеясь там найти спасение от смертоносного луча. Но использовать жезл власти по одиночным целям я не собирался, хотя не собирался его использовать и против оставшихся отрядов водяных, которые поспешно стали отступать в сторону ворот.

      - Ну вот господа, я свою работу сделал, теперь дело за вами. И помните, понапрасну людьми не рисковать, азарту преследования не поддаваться и не сближаться с водяными. Самым опасным зверем является раненый зверь, загнанный в угол. Мих поехали, а то я сегодня ещё не ложился спать, да и перекусить не мешает,- в сопровождении своёй охраны мы неторопливой рысью направились в сторону лагеря. По дороге к моей небольшой свите присоединился сотник. - Рассказывай, как все прошло,- потребовал я, как только он подъехал ко мне.

      - Отлично, ваше высочество. Мы взяли с собой четыре подводы с солью, всего около сотни мешков. Трудности начались тогда, когда дорога кончилась, и пришлось мешки перевозить вьюками и, даже, переносить на своих плечах. Вы зря беспокоились, в горах никакой охраны мы не заметили. Нашли место, где Алга не шире пятнадцати метров, не глубокая, но со стремительным течением, туда-то прямо в мешках и сложили соль, что бы она, значит, вымывалась постепенно. Там ещё небольшой водопадик ниже по течению, так мы и туда несколько мешочков скинули. Пока соль не кончилась, меняли мешки, и вот только утром освободились. А водяных то по реке сколько поплыло,- не сосчитать. Вся вода черная от трупов этих тварей.

      - Сотник, а ты ничего не перепутал? Может быть это был один из притоков Алги, а само основное русло шло в стороне? - Как можно милорд. Мы ж потом по реке немного спустились почти до самого того места, где она становится широкой и глубокой, словно кто-то специально там все прокопал и прорубил в камне. И охрану там встретили, но связываться не стали, их там было больше сотни, а нас и трех десятков не набралось. Я людей отправил в отряд к капитану вашей гвардии, где остатки нашей стражи. Правда с оружием у них не густо.

      - Не волнуйся, Кошачий глаз запасливый, у него этого оружия хватит на несколько таких отрядов. Как только все закончится, подойдешь ко мне, получишь по пять золотых на своих людей, - за отвагу и усердие. - Ваше высочество, золото оно конечно хорошо и в хозяйстве лишним не бывает, но только мы его брать не будем. Это что ж получается, мы свой город и свои семьи за золото защищаем? Вы лучше это золото своим воинам раздайте. Им то наш Пелопонес вообще не нужен был, а они вон пришли воевать с этими тварями и жизни свои не щадят.

      - Уговорил, раздам это золото семьям погибших, хотя они и так не будут обижены.

       Возле шатра мы спешились, часть охраны привычно заняла своё место, а другая занялась своими текущими делами.

      В шатре царил полумрак. Мила или спала или делала вид, что спала, так что я шуметь не стал. Устало присел на скамейку и вытянул ноги, отстегнул шпагу, снял пояс, вытащил пистоли и занялся ими. Потом, оставив один на столе, второй привычно сунул под подушку и, не раздеваясь, лег поверх одеяла. Проверил шагу и закрыл глаза, сделав вид, что быстро заснул. Меня очень интересовало, когда и как Мила попробует завладеть жезлом власти и книгой, без которой этот скипетр превращается в обыкновенный тяжелый кусок золота. А так же я напряженно размышлял, сколько ещё подобных Мил, Милан, Милен и прочих успел создать лекарь. Эх, жаль его. Он мог бы столько полезного сделать....

       Наконец Мила зашевелилась. Она ни капли не удивилась, что мы спим на одном лежаке, склонилась надо мной, провела рукой по небритой щеке и легко, не касаясь меня, перелезла и спустилась на пол. Увидав пистоль и мою сумку, из которой торчали жезл и уголок книги, она подбежала и взяла их в руки. Я напрягся, готовый немедленно действовать, но последовавшие затем события меня не просто удивили, а ошарашили. - Нет, ну не дурак ли, такие вещи оставлять без присмотра у всех на виду, а если кто посторонний войдет? - достаточно громко прошептала она и, вновь склонившись надо мной, засунула все предметы мне под подушку. - Наверное, голодным лег. Как он в этом похож на отца, мама всегда жаловалась...

      Договорить она не успела. За стенкой раздался голос Корсака. - Милорд, у нас неприятности. Пришлось сделать вид, что я просыпаюсь. - А эти неприятности не могут подождать хоть пару часов? - проворчала Мила. - Человек только голову на подушку положил, неужели без него решить нельзя?

      - Что там Корсак, что то серьезное? - Да милорд. Более тысячи водяных добровольно сдались в плен и что с ними делать, мы не знаем. Ворота города закрыты и их не пускают вовнутрь, а убивать пленных рука не поднимается. - Лошадь оседланная есть? - Конечно. - Тогда жди, сейчас выйду.

      Я не стал даже одевать камзол. - Мила, коль меня подняли, распорядись насчет завтрака, и ты не знаешь, куда делись мои вещи, я их оставлял на столе? - Твои вещи у тебя под подушкой, я их туда положила, а впредь милорд, извольте их не разбрасывать, вы не в своём рабочем кабинете. Весь стол занял, зеркало некуда поставить... Я улыбнулся, чмокнул её в щечку, схватил пояс, шпагу, пистоли и вышёл из шатра. Быстро надев и разместив все на своих местах, вскочил на коня: - Ну где твои водяные,- показывай,- и мы поскакали в сторону западных ворот.