Рыцарь разлетается на металлические осколки, я разворачиваюсь и бегу к Асуне. Они с Сёгуном молодцы, но помощь не помешает.

Атакую их рыцаря в спину — неудачно, меч соскальзывает. Он резко разворачивается ко мне и получает катаной по затылку. Переглядываемся, киваем друг другу и устремляемся к новым врагам.

Минут через пять все было кончено. Потеряли почти треть людей. Эгиль все-таки оказался прав, хотя, вряд ли мы могли что-то сделать иначе. Я мрачно посмотрел на останки босса. Все-таки это победа, как ни крути. Самый пока что долгий уровень Айнкрада преодолен. Игра продолжается.

Я перевел взгляд на Хитклиффа. И начинается другая.

— Кирито-сан! Постойте, Кирито-сан!

Я обернулся и поправил тут же начавший сползать плащ. Дурацкая тряпка. Но ничего не попишешь, хорошо хоть форменный доспех носить необязательно, запихнул в сундук и забыл. А то с Хитклиффа бы сталось.

— Что такое?

— Вы забыли.

Дурак. Не забыл, а специально оставил. Я хмуро посмотрел на протягиваемую мне пухлую стопку листов и вздохнул.

— Точно. Спасибо, Гессе.

Парень улыбнулся и с чувством выполненного долга удалился восвояси. Я прикинул, не потерять ли документы где-нибудь по дороге, но передумал — ребячество это. Вздохнул и, сунув бумаги подмышку, пошел дальше.

На самом деле информации в них было не так много, просто Каяба на каждый чих требовал отдельную бумажку. То есть холстину. Списки рекрутов. Списки отпускников. Списки ушедших в лабиринт. Списки вернувшихся. Списки тренировочных групп. И всё это теперь была моя работа. Хорошо хоть поставками продовольствия не я занимаюсь.

С момента появления Каябы прошло чуть больше полугода, а Рыцари Крови уже стали для всех лучом света в темном царстве. После взятия двадцать шестого мы тратили на каждый уровень по двадцать пять дней. Ровно.

Исключение составили лишь круглый тридцатый — двадцать семь, и тот на котором мы находились сейчас — тридцать третий. Восемь уровней за двести дней. Прохождение ускорилось почти в два раза. Энтузиазм царил почти как после пятого, когда образовались гильдии. Но в отличие от того раза мы почти не теряли людей.

И я не могу сказать, что Каяба пришел и в одиночку устроил тут геноцид мобов. Дело действительно было в гильдии. Если точнее — в том, как она была организована. Каяба построил то, что умел. Рыцари Крови не были наемничьей ватагой — они были корпорацией. У Хитклиффа было то, чего не было у нас — системность и привычка решать крупные задачи. Мы, конечно, многому научились сами, но в основном — воевать. А Каяба умел строить.

Мы с Асуной подали заявки через две недели после того как вышли на двадцать шестой. Могли бы подать сразу же, но были вынуждены расхлебывать последствия моей самонадеянности.

Когда я высказался в том ключе, что пора бы снова куда-нибудь приткнуться и принести побольше пользы — Молния меня поддержала сразу же. А вот когда заикнулся о том, что приткнуться я планирую один — разразился дикий скандал. Первый за все наше совместное проживание.

Как и в случае с Кибао, я не мог изложить ей всю подоплеку, и прибег к частичной правде — просто сказал, что дома ей будет безопаснее. Мне тут же заявили, что я шовинист, что она не сахарная, что здесь никто не в безопасности, что у нее будет сердце не на месте, что… В общем, много чего мне заявили.

Все эти две недели она со мной не разговаривала. Я ожидал, что девушка сдастся быстрее, но упрямства ей было не занимать. В итоге сдаться пришлось мне, и теперь я здесь был кем-то вроде кадровика, как собравший за эти годы половину Айнкрада во френдлист, а Асуна — инструктором по бою.

В лабиринт мы в итоге теперь почти не мотались — я, в основном, разбирал те самые бумажки, а Молния колотила народ на плацу. Почему не наоборот — черт его знает, но Хитклифф решил именно так.

Дома было пусто — Асуна еще не вернулась. Я вздохнул, по быстрому сварганил себе пару бутербродов, и разложился на диване. Все это надо как минимум просмотреть, завтра отчитываться.

Далеко мне продвинуться не удалось — в гости приперся Эрнст. Парня я случайно встретил снова всего пару месяцев назад. Оказалось, что тот отчего-то решил, что мы с ним большие друзья, и периодически стал захаживать. Впрочем, я ничего против не имел, а сейчас зоолог так и вообще был даром Системы — появился повод задвинуть работу подальше.

— Привет, заходи.

Я втащил его в гостиную и приземлил в кресло.

— Как жизнь молодая?

— Ты и сам не очень-то старый — заметил парень и обратил внимание на бумаги. — Хитклифф загрузил?

Я неопределенно махнул рукой, мол, а кто еще.

— Не жалеешь еще? — улыбнулся Эрнст.

— Не особенно. С таким прогрессом мы гораздо быстрее управимся.

— Ну да, не за восемь лет, а за шесть.

— Иди к черту — отозвался я. — Ты мне настроение пришел портить? Расскажи лучше как твои успехи?

— А, — безразлично отозвался парень — да пока особенно никак. Но я стараюсь.

Оказалось, что вот уже с год он занимался тем, что пытался приручать животных. Такой механики в САО не было, так что идея заранее была обречена на провал. Но Эрнст, как верно заметила Арго, был необычным человеком — его это совершенно не беспокоило. Его, по-моему, вообще мало что беспокоило в этой жизни.

Парень каким-то образом наловил диких волков, держал их в загоне и регулярно кормил, все ожидая — когда же они перестанут на него бросаться. Волки естественно не переставали. Впрочем — этот парень двинул идею о миграции птиц в виртуальном мире и оказался прав. Так что, знаете, я совсем не удивлюсь, если у него что-нибудь получится. Хотя, его следующий пункт плана — перейти на драконов и рассекать на них в воздухе, заставлял нервно хихикать даже меня, притом, что я на драконе, как раз, успел полетать.

Полный псих. Но свой.

С ним мы проболтали часа полтора — как раз пока домой не вернулась уставшая и довольно злая Асуна. Драконовед быстро оценил ситуацию и счел за лучшее откланяться.

Молния едва ли не с размаху захлопнула за ним дверь и плюхнулась в только что освобожденное кресло. Демонстративно простонала.

— Кирито! Они такие деревянные!

Я заржал.

— Смешно ему — обиженно буркнула Асуна.

— Прости, просто вспомнил, как тебя учил.

— Я не деревянная!

— Нет, конечно. Но все равно — совсем недавно училась сама, а теперь гоняешь других. От тебя народ плачет, ты знаешь?

— Не так и недавно — она откинулась в кресле и все-таки улыбнулась. — Три года прошло.

Я мог бы заметить, что сам учился пятнадцать, но не стал. Меня и убить не пытались, да и вообще, не о том речь. Так что я просто пододвинул ей свою чашку и встал налить себе новую.

— Спасибо — она отпила остывший чай. — Слушай, Кирито, а почему мы не женаты?

Не наезд, просто вопрос. Даже немного удивленный, пожалуй. Я вернулся на место и пожал плечами.

— А ты хочешь?

Асуна повторила мой жест.

— Да не знаю. Не особенно. Просто странно.

На этом разговор завял. Осадка никакого не было, просто исчерпалась тема. Тихо, темно, холодный чай, камин трещит. Хорошо.

Минут через пятнадцать пустая чашка выкатилась на ковер — Молния задремала. Я ее таскать не стал — проснется. Просто накрыл пледом и пошел спать.

Я с сожалением посмотрел на длинную трещину. Обидно, этот меч я дропнул еще на двадцатом и служил он мне до этого момента отлично. Закон подлости — единственная за месяц попытка самостоятельно сходить в лабиринт закончилась именно так. Хорошо хоть второй цел остался.

Я покрутил испорченное оружие и отбросил в сторону. В принципе, можно и починить, но я давненько ждал повода сменить клинки на вне-системные. Вот и повод появился зайти к Ламберту. С Лизбет местного разлива я не общался с тех самых пор как заказал клинок для Асуны — просто повода не было. Хотя, не думаю, что кузнец на меня в большой обиде.