Хоуп крутила по столу чашку с кофе.

— Я не могла уснуть.

— Ты говорила с Сашей?

— Я послала ей сообщение прошлой ночью, она мне позвонила часа через два после того, как мы добрались домой.

— Что она сказала? — Мак повернулся налить себе первую восхитительную чашку утреннего кофе. Кофейник он поставил на стол. Чашка Хоуп уже наполовину пуста. Он долил ей свежего кофе и только потом вернул кофейник на горелку. Взял свою чашку и сел напротив Хоуп.

Ей явно не хотелось ничьей компании, она отодвинула стул и подошла к раковине, стоя спиной к Маку и глядя в окно.

— Им удалось договориться с одним из отелей города. Все наши клиентки провели там прошлую ночь. И для них найдется место еще на несколько дней. Но в выходные большие соревнования по футболу, и в отеле на это время все номера забронированы. К несчастью, придется снова переезжать.

— Обратно и я Вутен-стрит?

Хоуп покачала головой.

— Этого Саша не знает, сегодня должны прийти подрядчики, оценить ущерб и сказать, сколько времени займет ремонт.

— У полиции есть идеи, кто мог это сделать?

— Саша так не думает. Офицер, который занимается расследованием, опросил всех женщин. Не знаком ли им желтый «эль-камино». Все ответили «нет». Хотя кто-то мог и солгать. Женщины, которые регулярно подвергаются насилию, иногда защищают не тех людей. Они делают это не для того, чтобы добавить нам проблем. — Хоуп повернулась к нему лицом. Видимо, приняла его молчание за осуждение.

Он поднял ладонь.

— Я никого не сужу. Жизнь научила меня тому, что истина всегда где-то посередине.

Она улыбнулась, но как-то безрадостно.

— Когда ты ребенок, тебя учат всегда говорить правду. Потом ты взрослеешь и понимаешь, все вокруг врут. Это можно назвать достижением совершеннолетия.

— Врут не все, — возразил Мак. — И уж точно не все время.

Она пожала плечами.

— Может, и нет. Может быть, тот маленький уголок мира, где я живу, отличается от остальных. Я пойду обратно в кровать.

— Тебе необязательно прятаться в своей комнате.

Хоуп выпрямила прелестную спину.

— Я не прячусь.

— Вчера ночью ты сказала, что единственный, кому ты рассказала о своем бывшем муже, твой отец. А потом сказала, что Мэйвис тоже знает. Несовпадение.

Она развернулась к нему.

— Мэйвис знает, что я работаю в приюте и знает, по какой причине. Однажды она убирала в моей комнате и нашла одежду и парик Полы. Спросила, что это. Я должна была что-то ответить. Она думает, что я держу это в тайне из-за отца, он может использовать это в своих целях, что ему только на руку. Если выяснится, что я работаю волонтером в приюте для женщин, в глазах общественности он будет выглядеть еще лучше. И Мэйвис знает: я желаю помогать отцу в укреплении его империи.

— Как ты думаешь, ей не интересно, почему выбрала именно «Путь Глории»?

Хоуп покачала головой.

— Да она никогда и не спрашивала.

Кстати, о Мэйвис. Мак услышал, как она спускается по лестнице, с кем-то разговаривая. Когда она завернула за угол кухни, он увидел, что к уху у нее прижат мобильный. Мэйвис была не причесана, халат застегнут не на ту пуговицу.

— Я хочу приехать, очень. Но просто не знаю. Держись, сестренка. Будь сильной. Скажи Уолту, что я молюсь за него. — Мэйвис нажала отбой.

— Что случилось? — Хоуп подошла ближе.

— У мужа моей сестры в Мобиле был сердечный приступ. И дела у него не очень хорошие. Их единственный ребенок умер от рака несколько лет назад, теперь Грета осталась со всем этим один в один.

— Ты должна немедленно ехать к ней, — тут же сказала Хоуп. — Я закажу тебе билет на утренний самолет.

Мэйвис покачала головой, подошла к холодильнику и оторвала верхнюю страницу календаря.

— Я обещала твоей матери, что буду здесь, пока она в отъезде, и присмотрю за тобой.

Хоуп закатила глаза.

— Он должен присматривать за мной. — Она кивнула на Мака.

— Очень мило, что ты наконец это признала, — заметил он и посмотрел на Мэйвис. — Послушайте, у меня действительно все под контролем. Делайте то, что вам нужно. У нас все будет в порядке.

Мэйвис посмотрела на Хоуп, на Мака, снова на Хоуп. Вернулась к календарю и перелистнула несколько страничек. На одной из них остановилась и постучала пальцем по карандашной надписи.

— Предполагается, что я выступлю волонтером на акции сбора средств для библиотеки. Это будет мойка машин. Им нужны любые руки, которые в состоянии работать.

— Нет проблем, — откликнулась Хоуп. — Это больше чем через неделю. Если ты к этому времени не вернешься, я займу твое место. Я умею мыть машины.

— Ты уверена?

— Уверена, что умею мыть машины, или уверена, что буду работать волонтером? — поддразнила Хоуп.

Мэйвис грустно покачала головой.

— Я собиралась за продуктами сегодня утром.

— Я вполне уверена, что мы вдвоем как-нибудь с этим справимся.

— Я ничего не испекла.

— Я умею печь шоколадный пирог, — вмешался Мак.

Хоуп недоверчиво подняла бровь.

— Погоди-погоди. Ты еще будешь умолять меня дать тебе кусочек.

Мэйвис снова перевела взгляд с Хоуп на Мака.

— Будьте добры друг к другу, — сказала она и посмотрела на Хоуп. — А ты будь осторожна. Не стоит недооценивать угрозы.

Хоуп кивнула.

— Хорошо. А теперь иди. И попробуй застегну, пуговицы по-другому. — Она нежно обняла Мэйвис

за плечи. — Я помогу тебе собрать вещи.

После того как обе ушли, кухня показалась Маку странно тихой. Он допил кофе. Похоже, им с Хоуп придется играть в «семью» эти несколько дней. Он видел, как она утихала в присутствии Мэйвис и начинала «вести себя хорошо». Прошлой ночью очень тихо вошла в дом, вероятно, чтобы не разбудить Мэйвис. Когда же той не будет рядом, бог знает, чего можно ожидать от девчонки. Теперь проделки ограничивает только ее воображение.

Отлично. Надо бы поставить новые замки на двери.

Глава 7

Хоуп ненадолго спустилась, чтобы проводить Мэйвис, затем вернулась в свою комнату, чтобы все же поспать. Она не видела Мака, когда была на первом этаже, однако из окна спальни услышала, как он прощается с Мэйвис. Значит, на улице.

Что ж, ей все равно, чем он занимается. Пока не беспокоит ее, все нормально.

Она не могла не признать, что он очень помог ей прошлой ночью.

Если бы ее застали в приюте, Байрон Фергюсон изошел бы слюной от удовольствия. Этот папарацци заинтересовался семейством Минноу несколько лет назад и немало досаждал, то и дело щелкая фотоаппаратом, когда Хоуп или члены семьи появлялись на мероприятиях. Он нашел себе напарника — журналиста, вместе они сделали целый комикс о том, как преподобный Арчибальд Минноу постепенно превратился из проповедника из маленького городка в религиозный символ мирового значения. Но Байрон Фергюсон остался в Уэдерби. Получил новую должность и, видимо, теперь погрузился в работу с головой. Несмотря ни на что, он все равно находил время появляться рядом с семейством Минноу, когда там происходило нечто, достойное новостей.

Она была уверена, именно он сделал снимок, который фигурировал в статье журнала People. Интересно, сколько ему заплатили.

Если бы она захотела рассказать кому-то, как ее избил муж, Байрон был бы вне себя от счастья задокументировать повреждения. Это стало бы новостью первых полос.

И, честно признаться, несколько раз, много раз, особенно первые пару месяцев после того случая, Хоуп испытывала сильнейшее искушение рассказать правду, показать людям, какой подонок ее бывший муж. Но она дала отцу слово молчать.

Его просьба не столь уж бессмысленна. Мама была необыкновенно счастлива, что Хоуп вышла замуж за Уильяма Бэйлора-третьего. Прекрасная семья, «старые деньги», огромные апартаменты возле Центрального парка, поместье в Хэмптонсе и еще одно в Вейле. Она бы страшно расстроилась, узнав, как ошибалась в Уильяме, поскольку сама же и посоветовала выйти замуж за человека с диким нравом.