— Аха. Ну что, идём знакомиться?
Неловкое бормотание на тему того, что я просто тихонечко посижу в машине и меня никто даже не заметит, кошак подрывает на корню, выбираясь сам и протягивая мне руку. А затем вытаскивает, как репку, не давая лишнего времени на рефлексии. Ну, мохнатый, я тебе это припомню!
Видимо, обещание отражается у меня на лбу бегущей строкой, потому как Фей хмыкает и успокаивает:
— Да не очкуй, Ариэль, я же с твоими познакомился.
Да! Когда был мне просто соседом по квартире! И вообще, не нужно сравнивать моего папу, дизайнера-пацифиста, со своим.
Так, ладно, врагу не сдаётся наш гордый Варяг и всё в таком духе. Интересно, а если я сейчас сольюсь осторожненько, он сильно обидится? Это был риторический вопрос.
— Привет.
— Здравствуйте, — в унисон с Феем говорю я, сама едва узнавая в этом пищании свой голос.
— Привет-привет, товарищи студенты.
Мужчина с пассажирского сиденья быстро пожимает руку кошаку и отходит к моему авто, а вот второй остаётся, разглядывая нас (точнее меня, по большой части) с нечитаемым выражением лица. И даже если бы я понятия не имела, кто он такой, семейное сходство с Феем сразу же бросается в глаза. Да, повыше ростом и пошире в плечах и талии, стрижка и впрямь короче почти и некуда, зато в остальном — просто котофей, версия 2.0. Точнее то, как последний будет выглядеть лет через двадцать.
— Па, познакомься, это Кристина, — за талию притягивая меня поближе, вмешивается в обоюдный процесс осмотра Тимофей. — Моя девушка.
— Рад знакомству, девушка Кристина, — пока я стараюсь не слишком перебирать ногами на месте, от нервов, улыбается уголками губ Игорь Тимофеевич, слегка склонив голову. И как-то сразу ещё больше увеличивая их сходство.
— Спасибо. То есть, я тоже, — удерживаясь от фейспалма, исправляюсь я.
— Сын, ты понимаешь, что твоя мама сделает с нами обоими, когда я ей расскажу?
— А ты не рассказывай. У неё юбилей через три недели, вот сами и придём каяться.
— Ну, смотри. Мне с ней ссориться никак нельзя, без котлет же оставит.
— Котлетки — это святое, — со смешком соглашается примерный сынуля. — Не беспокойся, всю вину возьму на себя.
На этом расшаркивания они оба считают завершёнными и ИТ (классные инициалы, кстати), направляется к своему заму. А Фей, наклонившись к моему уху, шепчет:
— Вот и всё, а ты боялась. Только юбочка помялась.
Рукав пуховика и его куртка смягчают удар локтем, но для моего успокоения хватает и того. Вот язва, а!
— Точно Елена? — уточняет мужчина, обращаясь больше к мирозданию, кажется, чем к Тимофею.
Вот у него с дочкой как раз ровным счётом ничего общего. По крайней мере темноволосый и кареглазый господин Фирсов, которому на вид дашь лет тридцать пять, не больше, с первого взгляда вызывает приязнь, в отличие от Леночки. Мне даже жаль его немного, если честно, что судьба взамен нормальной семейной жизни подсунула такое.
Вместо ответа кошак достаёт телефон, в который успел вставить нужную флешку, и протягивает, включив видео непосредственно с самой парковки.
— Вот же… — просмотрев секунд двадцать, мужчина возвращает трубку хозяину. — Ну ладно, внешность от матери досталась, но остальным-то могла в меня пойти?
Ещё один риторический вопрос, на который никто из нас отвечать не собирается. А Павел уже достаёт собственный телефон. И я даже догадываюсь, чей номер набирает…
— Елена? — он что, реально дочь полным именем зовёт? Впрочем, тон вполне нейтральный, точнее никакой. — Ты где сейчас? В библиотеке? Вот и замечательно. Выходи, я тебя на парковке жду, — и он сбрасывает вызов, не дав возможности уточнить что-либо или объясниться. И спрашивает, обращаясь уже к по-прежнему обнимающему меня Фею. — Есть что-то, что мне нужно знать?
Мы переглядываемся машинально и Котов кивает, отдавая возможность высказаться мне.
Зная Ленку довольно давно, я всё равно не могу предположить, какую роль для папочки она выберет. Она постоянно разная, причём вне зависимости от окружения или ситуации. С равной долей вероятности это могут быть и глухая холодная оборона, и образ невинной, оклеветанной овечки. Но чего я никак не ожидаю, так это почти выплюнутого мне в лицо, хоть и тихого «Сука!».
— Елена!
Голос Фирсова буквально взвивается над парковкой, и если бы я уже замерла оловянным солдатиком от шока, то сделала бы это сейчас. Наверное, именно поэтому даже не думаю протестовать, когда стоящий в паре шагов Тимофей приближается, возвращая руку мне на талию. Палевно? В данный момент как-то совершенно всё равно. У этой психички что, крыша совсем поехала?!
— Что такое, папуля? — растрёпанная блондинка выглядит так, словно готова броситься на него. — Как всегда будешь заступаться за кого угодно, только не за меня? Да, давай, за шмару эту заступись!
Её слова звучат для меня, как пощёчина, а может только кажется, потому что именно в это мгновение щёку Ленки ожигает пощёчина вполне настоящая.
— В машину, — в упор глядя на всхлипнувшую дочь, прижавшую ладонь к лицу, почти выплёвывает мужчина. — Живо.
Я не сторонник насилия в семье (меня в детстве-то шлёпали всего пару раз, за особо масштабные проказы), но складывается ощущение, что слова бы тут не помогли, только действия. Лишь после них взгляд Фирсовой становится условно нормальным, без светившейся прежде ненависти. Господи, да что я ей сделала такого? Не ладили, понятное дело, но не настолько же…
— Кристина, извините, — обращается ко мне Павел, потирая лоб, когда Ленка молча удаляется к автомобилю. — Не думал, что это зайдёт настолько далеко.
Я недоумённо хлопаю глазами, не отойдя окончательно от разыгравшейся сцены и не слишком понимая, что вообще происходит. И мужчина тоже это осознаёт, посчитав нужным пояснить:
— Моя дочь… несколько зациклена на Тимофее.
— Зациклена? — эхом отзываемся я и Фей одновременно.
— В некотором роде, да, — он бросает быстрый взгляд в молчащего и будто не присутствующего тут Котова-старшего и переводит его на младшего. — Мы посчитали, что незачем нагружать тебя данной информацией, да и работа с психологом помогла, как мне казалось. Полагаю, Елене лучше взять академический отпуск. Постараюсь сделать всё, чтобы она вас больше не побеспокоила.
Он говорит что-то ещё, но я уже не слушаю, привалившись к боку Фея. Сразу всплывает та его ремарка, по поводу психических проблем Ленкиной матери. То есть получается, она тоже не… не стабильна, что ли? И что, углядела, как я на её Тимофея обожаемого не так, вернее так, посмотрела и пошла ножичком орудовать? А если бы она на меня с ним бросилась, в припадке ревности?
— Извините, я пойду, — кажется, кого-то перебив, я освобождаюсь от руки Котова, — в машине подожду, — и на обеспокоенный взгляд янтарных глаз уточняю. — Холодно.
Холодно. Мурашки по коже осознания того, что всегда принимаемое мной за обычную неприязнь оказалось куда глубже и серьёзнее. Но такого, вот честно, даже врагу не пожелаешь. А кем-кем, а врагом мне Ленка точно не была.
Поэтому усевшись на пассажирское сиденье Ауди, которую Фей успевает завести с автозапуска, я машинально смотрю на выглядывающий бок Крузера, в котором скрылась одногруппница. И совершенно искренне надеюсь, что у неё всё будет хорошо.
Ключи и документы от Акцента Павел забирает себе, пообещав вернуть автомобиль уже на ходу после выходных. Сомневаться не приходится, сложно ожидать от зампрокурора района чего-то другого.
Впрочем, второе обещание он выполняет тоже. Лена не занятиях не появляется ни на следующей неделе, ни через одну. Уже позже староста сообщает, что она взяла академ.
Лизка удивляется вслух и даже пытается выпытать моё мнение по этому поводу, но это один из тех немногих случаев, когда я обманываю лучшую подругу, говоря, что совершенно не в курсе. Почему-то это кажется в сложившейся ситуации единственно правильным.
