Я перетаскиваю ноутбук на кровать, устроившись на животе, напротив него, и принимаю звонок.
— Привет, блудная дочь, — мамины глаза за стёклами компьютерных очков глядят насмешливо. — Ни стыда, ни совести.
— Прости-и, — пищу я, понимая, что она права. Сообщения сообщениями, а вчерашний сеанс связи я пропустила, проведя вечер в компании вредного кошака. — Я исправлюсь, честное пионерское!
— Ты октябрёнком-то не была, — парирует мама, но слишком сосредотачиваться на этом не собирается, продолжая, практически в приказном порядке. — Рассказывай, что нового?
Нового у меня — хоть попой ешь, но так как половину из этого я предпочла бы пока замолчать, приходится делать акцент на учёбе, забросав родительницу кучей информации о предметах, преподавателях и прочих прелестях жизни любого студента. И ей это интересно, безусловно, но камнем преткновения всё равно становится работа, о которой я упоминаю разве что мельком.
— Кристюш, бросай ты её, серьёзно. У тебя синяки под глазами больше, чем сами глаза.
Просто кто-то позвонил после того, как я смысла два слоя консилера и слой тонального крема…
— Это всё безудержные ночи в клубах, — пытаюсь отшутиться я, мысленно ругая слишком хорошую камеру ноутбука, беззастенчиво демонстрирующую мои недостатки. — Ну, знаешь, алкоголь, наркотики, мальчики…
К счастью, мама знает и мой характер, и дурацкое чувство юмора, так что подобное заявление пролетает мимо её ушей.
— Я серьёзно. Займись лучше выбором машины.
— О, ого! Что, страховая уже разродилась? Говорили же, пару месяцев, не меньше.
— Ну, итоговые документы из ГАИ мы на днях передали. А там дочка нашей сотрудницы работает, обещала посодействовать, чтобы быстрее рассчитали всё и перечислили.
— Круто! — восхищаюсь я. Иронично, что за прошлую неделю я так ни разу и не выехала никуда на Феевом Акценте, а вот идея вновь обзавестись собственным автомобилем приводит в щенячий восторг. — Только пока смысла нет выбирать, мне кажется. Сто раз продать успеют.
— А если из салона?..
Это ещё большее «ого», глаза у меня, наверняка, округляются как у долгопята. И впору бы попрыгать на кровати от радости, но…
— Мам… дорого…
— В кредит. У папы как минимум три крупных заказа в разной степени готовности, расплатимся. Считай это подарком к будущему Дню рождения.
Именно. Особенно учитывая, что на дворе начало сентября, а вариант «подарим сейчас, но будет считаться, как будто на День рождения» родители не использовали даже в детстве. И хотя мне очень-очень хочется, потому что новый автомобиль — это новый автомобиль, если, конечно, речь не о Шевроле Импала 67 года, но и очень неудобно тоже.
— Мам… — снова начинаю я, но за её спиной возникает папа и вопрос неудобства мигом теряет направленность.
— Привет, ребёнок. Ремонт сделали?
Вот, о чём и говорила. Мама-врач в первую очередь интересуется внешним видом дочери и почти полностью игнорирует обстановку вокруг неё. А вот папа-дизайнер сегодня просто моя кара. Он бы легко не заметил сменивших цвет с красного на зелёный волос, а вот цвет обоев на моей спиной — да не в жизни. Эх, а счастье было так близко!
Я почти не вру, в основном по той причине, что совершенно не умею этого делать, да ещё и имею свойство забывать, о чём именно солгала, так что историю о том, что я немного переехала (ну правда ведь немного, какие-то двадцать километров от прошлого места жительства) приходиться рассказать. В несколько облагороженном виде, конечно же, так что теперь там фигурирует моя добросердечность, не позволившая помешать счастью влюблённых, а не изрядная доза алкоголя вкупе с корыстным нежеланием передвигаться на своих двоих. И даже имя соседа озвучиваю, задушив на корню мысль превратить его в какую-нибудь милую девушку Татьяну, которая вышивает крестиком и печёт пирожки по выходным. Ибо покупка автомобиля всё равно выльется в приезд родителей и, непременно, экскурсию в мои новые пенаты.
— Погоди-ка, Котов — это который «мама, ты не представляешь, как он меня выбешивает»?
— Или который «папа, ты же будешь любить дочь, если она сядет в тюрьму за убийство, совершённое с особой жестокостью»? — предполагает тем же саркастичным тоном отец семейства.
Мои родители совершенно определённо меня троллят, тут к бабушке не ходи. Так что отчаянное «Ы-ы-ы» и тыканье мордочкой в кровать, получаются у меня почти непроизвольно. И лишь после получается «признаться»:
— Он не так плох, как оказалось, на самом деле.
— С каких пор?
С вчерашних возлияний, вообще-то, но этого им знать вот точно не нужно. К счастью в этот момент на заднем плане раздаётся телефонный звонок, и папа отходит ответить, оставляя нас с мамой наедине.
— Ну… мы… ищем общий язык. Ты же знаешь, способности к компромиссам всегда в жизни пригодятся.
— Ох, дочь, мне даже жаль этого мальчика.
— Эй, я добрая и пушистая, — как Люцик до того, как его вычесали, ага.
— Конечно, — легко соглашается она и продолжает, под нарочито-строгое «я всё слышу» откуда-то справа. — Но упрямый барашкин характер тебе от папы всё же достался.
Тут мне остаётся лишь развести руками. Как говорится, что есть, то есть. Но если кого-то что-то не устраивает, может поругаться со мной и питаться дальше лапшой из пакетов. А я буду кушать вкусную курочку… О, таймер!
— Мамуль, подождёшь минутку? Я сбегаю духовку выключить, пока без ужина не осталась.
— Да ладно, беги уже совсем, тоже пойду папу кормить. Но про работу я вполне серьёзно — дорабатывай неделю или месяц, сама решай, как лучше, и бросай. Хорошо?
Приходится согласно покивать головой, потому что не только мама высказала мнение, совпавшее с Дашкиным, но и сама я начала понимать, всего сразу банально не потяну физически.
— Умничка. И, Кристюш?
— М?
— Внуки не раньше, чем через три года.
Она отключается под протяжное «Ну мам, какие внуки?!», а я ещё успеваю услышать папин смех за кадром. Ну, родители! То, что у Фея такой обалденный пресс, вовсе не значит, что я…
А-аа, курица, Крис, курица! Причём неизвестно кто больше — та что в духовке или ты сама.
В кухне благоухает даже из-за закрытой дверцы, так что я с трудом заставляю себя не устраивать праздник живота прямо сейчас. Конечно, ждать Котова вовсе не обязательно, но пары у него закончились пять минут назад, скоро точно примчит. Поэтому «я несу справедливость во имя Луны» и всё такое, а это было бы правда справедливо, так что возвращаюсь в комнату.
Брошенный на кровати ноутбук манит светящимся экраном и соблазняет проверить, не появилась ли новая серия «Сверхъестественного» в любимом переводе, но на горизонте маячит среда с чёртовым коммерческим правом и сообщением по нему, так что остаётся только вздохнуть и заняться учёбой. Хоть когда-то нужно это делать.
Ссылки по запросу похожи друг на друга как братья-близнецы, и меня терзают смутные сомнения, что преподаватель хотел именно этого. Понятное дело, заданная тема — основа основ, но за стянутое с интернета зачёт мне светит едва ли. И, лишь дойдя до пятой страницы Гугла (а что вы знаете об отчаянии?), натыкаюсь на кое-что новенькое.
Реферат студента МГУ, явно же там всё должно быть отлично. Так что, мысленно потираю ладошки, пока шустрый кошаковский безлимит скачивает архив. Ага, осталось распаковать и…
Я даже не успеваю толком понять, что происходит. В одну секунду ноутбук спрашивает разрешения открыть файл и получает его, а уже в следующую на половину экрана раскрывается баннер с содержимым, больше подходящим для сайта в стиле «три икса».
Конечно, мне же этим вечером только вируса для полного счастья и не хватало. Ну же, удались, прошу тебя! Но дама в чёрном, если микроскопические стринги можно считать за полноценный элемент гардероба, к воззваниям глуха. Как глух и звук, с которым мой лоб встречается с клавиатурой. Я в полной заднице. Вот чёрт.
Возвращение блудного попугая знаменуется хлопнувшей входной дверью, звоном агрессивно брошенных на прихожую ключей и словами из лексикона «пацанчиков с раёна». Я к этому моменту почти доведена до отчаяния бесплотными попытками убрать гадость с компьютера, так что жажду выплеснуть негатив хоть как-то. И выхожу в коридор, заранее скрестив руки на груди, с логичным вопросом «Фигли шумим?» Так и не прозвучавшим вопросом, на самом деле.
