– Ладно, – засмеялась Алла и села к нему на колени. – Ты не сердишься на меня за вчерашнее?

Он немного помолчал, а потом сказал:

– Если и сержусь, то уже не так сильно, как вчера!

Когда Жора вышел на перрон Киевского вокзала, где суетились пассажиры, встречающие и носильщики, то вдруг почувствовал себя счастливым. От вчерашней удручённости не осталась и следа.

Вероника и Гладышев стояли на перроне с чемоданами и ждали его.

Жора поймал носильщика, отбив его тройной ценой у какой-то бабульки, и вместе с трофеем направился к ним.

Вероника демонстративно отвернулась. Гладышел буркнул: «Доброе утро!»

Жора пребывал в отличном настроении. Столичный воздух пьянил его предчувствием удачи, и он решил, что никому не удастся испортить сегодня ему хорошее расположение духа. Он молча указал носильщику на чемоданы, а, когда тот погрузил их на тележку, пошёл размеренным и неспешным шагом рядом с ним.

Носильщик всё ускорялся, и Жора стремился не отстать от него, поэтому вскоре ему пришлось почти бежать. С стороны это, наверное, выглядело смешно, и его хорошее настроение куда-то испарилось.

Вероника и Гладышев догнали его уже у стоянки такси, где выстроилась огромная очередь.

Таксомоторы подъезжали редко, и очередь двигалась медленно.

Рядом стояло множество «пустых», свободных такси, но редко кто подходил к ним, потому что их хозяева ломили тройную цену против установленного государственного тарифа.

Жора не собирался терять драгоценное время, призывно махнул рукой, и, спустя минуту, одна из вечно пустующих «тачек» вырулила и подкатила к его чемоданам.

Договорившись о цене, Жора сел впереди, буркнул таксисту: «В гостиницу!», обернулся и окинул парочку, Веронику и Гладышева, усевшихся на заднем сиденье.

– А вы неплохо смотритесь вместе, – заметил он, не то шутливо, не то с иронией обращаясь к Веронике.

– Спасибо, – тихо, надломленным голосом ответила Вероника. – Ты тоже вчера неплохо смотрелся с этой тварью на шее.

– Но, но! Зачем сразу оскорбления? – возмутился Жора.

– Да к тому, что хотя бы теперь, когда у тебя есть жена, мог бы остепениться. Достаточно того, что в наш медовый месяц ты вёл себя, как последний паскудник!

– Ну вот, опять оскорбления!

– Ты мне лучше скажи, кто это такая?!

– Кто?! – сделал вид, что не понимает, о чём речь, Жора.

– Вчера вечером тебе на шею вешалась? – со злостью уточнила Вероника.

– А-а-а, эта! Проводница. Аллой зовут. Моя бывшая… Знакомая.

– Бывшая? Бывшая! А что она тебе на шею бросилась, как родная?

– А она с приветом. Она так всем на шею бросается.

– Кому это всем?

– Да всем!

– Ты что, с ней встречаешься ещё? – обиженно поджала губки молодая супруга.

– Не-е-ет, ну что ты! Как можно! Да она меня первый раз за полгода увидела. Потому, наверное, и обрадовалась!

– Да, так обрадовалась, что меня в твоём присутствии стала оскорблять, и ты это спокойно слушал.

– Не спокойно, почему, просто я знаю, что она с приветом!

– И, значит, ей можно меня оскорблять! Ни за что! А ты будешь спокойно слушать это!

– Ну, почему же…

– Всё, я не желаю с тобой разговаривать, – Вероника отвернулась к окну.

Жора отвлёкся от неприятной беседы, весь взвинченный повернулся к шофёру и спросил:

– Шеф, а ты куда нас, собственно говоря, везёшь?

– Как куда? В гостиницу.

– Но в какую? Что-то мы долго едем!

– Но вы же не сказали, в какую именно.

– Да, а ты и рад баранку крутить! Ни копейки не получишь сверху того, что договорились, понял! А теперь нас можешь хоть до завтра возить!

– Да за такие деньги можно и до завтра! – примирительно ответил водила.

– Ну, хорошо! В какую посоветуешь? – тоже смягчился Жора.

– В центральных – сразу не советую останавливаться.

– Это почему же?

– Там много народа и дорого!

– Много народа в хорошей и дорогой гостинице – это приятно!

– Ну, тогда едем в «Россию» или «Метрополь», – согласился шофёр.

– А на окраине есть хорошие гостиницы? – Жора подумал, что Веронику с Гладышевым будет лучше поселить в окраинной, но хорошей гостинице, а ему самому расположиться где-нибудь в центре – так будет безопаснее для неё.

– Есть, – закивал головой таксист. – Могу предложить «Космос». Там шикарная гостиница, тихо, спокойно. Обслуживание – высший класс, рестораны, бары, казино – всё есть. К аэропорту «Шереметьево» удобно добираться, да и до МКАДа недалеко…

– Хорошо, – перебил его Жора, – валяй туда!

В гостинице он сам оформил два одноместных номера, представившись братом невесты, решившей провести медовый месяц с женихом в Москве.

Вещи Вероники и Гладышева доставили в номера. Свои Жора оставил в такси, заявив супруге, что в силу обстоятельств дела будет жить отдельно в целях безопасности.

Затем они все вместе спустились в ресторан пообедать после дороги.

– Всё, поднимайтесь к себе в номера, примите душ после дороги, переоденьтесь, сходите куда-нибудь. Меня не ждите. Быть может, вечером приеду, – Жора, поднимаясь из-за обеденного стола, хотел поцеловать перед уходом жену, но Вероника, не попрощавшись, демонстративно резко встала, повернулась и быстро пошла к лифту.

Помедлив, Гладышев последовал за ней, буркнув «До скорого!», но Бегемот вернул его, поймав за руку, и сунул ему две пачки денег:

– Вот эта, потоньше – тебе, а эту – передашь моей супруге. Смотри, не перепутай! Впрочем, я знаю, что ты честный малый, не подведёшь. Потому и взял тебя с собой! За Вероникой смотри в оба, никого близко к ней не подпускай, да и сам веди себя корректно… Ну, всё, – он хлопнул его по плечу и первым повернулся, чтобы уйти.

Сев в такси, Жора сказал водителю:

– Теперь давай в «Метрополь»!

– Хорошо живёшь, хозяин, – восхитился невольно таксист.

– Не твоё дело! – отрезал Жора. – Крути баранку, я тебе за это деньги плачу.

Вечером всё на той же машине Жора снова подъехал к «Космосу».

– Мои наверху, у себя? – осведомился он у администраторши.

– Какие это ваши? – в свою очередь поинтересовалась она у него с вызовом в голосе. – Здесь все равны, «ваших-наших» нет.

– Молодые, которых я днём поселил.

– А, молодые! Сейчас, посмотрим… Да…

Жора дал ей на чай и попросил заказать в номер к «невесте» из ресторана шампанское, ананасы и «что-нибудь лёгкое».

Получив щедрые чаевые администраторша заулыбалась, переменилась в лице. Теперь на нём Жора прочитал: «Я ваша навеки!»

Ему очень хотелось помириться с Вероникой, заставить её забыть все прежние обиды. Он думал пообещать торжественно, начиная с сегодняшнего вечера, вести новую жизнь, которая бы устроила её во всех вопросах.

Поднявшись на её этаж, он осторожно постучался в номер Вероники.

Она открыла не сразу и всем своим видом показала, что не испытывает при его появлении никакой радости.

– К тебе можно? – спросил он, через силу улыбнувшись.

– Очень удивительно, что ты вообще появился, – произнесла она, всё-таки посторонившись от дверей и тем самым разрешая войти.

– Почему же? – спросил он, войдя в номер.

– Потому что я вообще забыла, когда ты мне уделял внимание в такое время с тех пор, как мы поженились.

– Да-да, – согласился он, покачав головой. – Но я обещаю тебе исправиться.

– Исправиться? Я уже это, кажется, слышала, – махнула рукой Вероника и пошла в комнату.

Он стряхнул ботинки и направился за ней.

– Что ты слышала?

– Твои обещания.

Он подошёл к ней сзади и обнял за плечи, положив на них свои ладони.

Плечи её были хрупкими и нежными. Под пальцами чувствовались тонкие ключицы, по которым струилась бархатистая, упругая кожа молодой женщины. Он опустил ладони ниже, нырнув под платье, на упругие, налитые, слегка округлые груди, которые, казалось, сочились жизнью, исполнялись ею с избытком, как спелые гроздья винограда. Пальцами он нащупал соски, которые от его прикосновения стали быстро набухать, раскрываться, как бутоны розы, а самые сосцы сделались упругими и острыми, готовыми к прикосновению губ мужчины или младенца.