— Ну все! — вскричал Доу. Внезапно он и остальные вспомнили, кто они такие и зачем они здесь собрались, — завалите эту бешеную истеричку и этого гавнюка. А с тем стариком…

— НЕ УВИДЕШЬ! ТВОЮ ДУШУ РАЗОРВЕТ! ТЫ НЕ ПОПАДЕШЬ НИ В РАЙ, НИ В АД! НИКУДА! ТЫ ПРОСТО ИСЧЕЗНЕШЬ! БОБ ГАРРИСОН! ЭТО ОН ВИНОВЕН! ОООН!

На мгновенье голос Кейси вернулся в нормальное состояние, и она со слезами на глазах прошептала:

— Мы исчезнем, Стивен… навсегда. Туда… где нет ничего. Туда, где только тьма

— Тьмой меня уже пугали. Мне… не привыкать, — прохрипел Стивен и вогнал в себя руку Кейси настолько сильно, насколько он был в состоянии вложить последний остаток сил в своем паршивом состоянии.

В этот момент прогремели выстрелы. Градом, пули вонзались в стены, в ящики с инструментами… и в тело Стивена и Кейси. Все это происходило будто бы в замедленной съемке. Будто бы не взаправду. Ни Стивен, ни Кейси, казалось, совершенно не чувствуют боли.

Хлопки от выстрелов все гремели и гремели. Гильзы падали на пол одна за другой. Перекошенные лица были в злобе и ярости. И только Доу по-настоящему наслаждался всем этим процессом. Ведь он нашел очередной повод пострелять в людей.

— Отведали свинца, больные ублюдки? — слышалось вдали.

Но через несколько секунд в мастерской стало очень ярко. Источник света исходил из самого центра, где все еще находились Стивен и Кейси. Еще мгновение, и свет заполонил собой все вокруг.

— Какого черта…, - пролепетал Доу.

Опомнившись, он пронзительно закричал:

— Валим отсюда! Валим!!!

Боб Гаррисон, опираясь о стену мастерской и шатаясь, уже успел дойти до задней части здания и забрать черный рюкзак. И вот, пройдя еще несколько шагов, Боб почувствовал огромную силу. Мгновенье спустя и его отшвырнуло взрывной волной на траву. В ушах дико звенело. Теряя сознание, Боб нашел в себе силы повернуться. От мастерской остались лишь горящие обломки. Боб машинально ощупал руками свое тело.

«Но почему она… Почему мастерская взорвалась? Что за…»

Собрав последние силы, Боб заглянул в содержимое рюкзака и увидел, что тот наполнен весомыми пачками денег и каким-то конвертом. Снизу была начерчена подпись:

«Для моей любимой сестренки Кейт».

Через мгновенье разум Боба Гаррисона погрузился в темноту.

Глава 24: 15:10

— Кейси Диггенс? Но… я не знаю девушку с таким именем. По крайней мере никто не приходит мне на ум с этой фамилией. Так кто это? И вообще причем здесь она?

Эрик попытался припомнить хотя бы одну женщину в своей жизни, которая носила имя Кейси. Но, честно говоря, сейчас он думал о Мэри и мыслить о чем-то «второстепенном» удавалось с трудом.

Тем не менее, доктор Вагнер незамедлительно начал прояснять ситуацию:

— Кто это, спрашиваете вы? Но как же? — иронично воскликнул доктор Вагнер, — неужели вы не знаете того, кто по вашим же словам, привел вас сюда?

Лицо Эрика приобрело выражение абсолютного непонимания.

Доктор Вагнер пояснил:

— Да это же сам Вестник Смерти! Ваш верный и беспристрастный гид! Все точно, вот досье! И как же это все интересно!

— Нет, но… этого не может быть! — воскликнул в ответ Эрик, — тот, кто привел меня в этот мир, был мужчиной! Он был даже не человеком, а… какой-то ходячей мистикой! Эта женщина совсем не схожа с Вестником!

— Да-да, конечно, — понимающе протянул доктор Вагнер, думая, казалось, о чем-то своем и уже во всю листая страницы досье Кейси Диггенс, — а эта дамочка была не из робкого десятка! Вы когда-нибудь слышали о таком термине, как резонанс душ? Конечно же, нет, о чем это я. Так вот, это явление, при котором в момент приближающейся смерти твоя душа так сильно не хочет покидать этот мир из-за чего-то или кого-то, что буквально выплескивается наружу. Выплескивается огромным и неудержимым потоком, лишь бы защитить нечто для себя ценное! В нашем случае остатки души Кейси Диггенс проникли в вашего покорного слугу Вестника Смерти, и они стали единым целым! Жизнь и смерть приобрели единую форму! Не редкость, но очень интересно!

После этого доктор Вагнер издал что-то, напоминающее смешок, и, откинувшись в кресло, с улыбкой произнес:

— Был один случай на моем веку, вы просто не поверите! Один английский писатель в прошлом столетии должен был свалиться от сердечного приступа прямо во время творческого процесса. И когда тамошний Вестник Смерти пришел забирать еду душу… она дала отпор! А само тело писателя ни на миг не отвлеклось от писанины! Вот это я понимаю, преданность своей работе!

Осознав, что разговор начинает течь не в то русло, доктор Вагнер обратился напрямую к Эрику:

— Вы заметили странное поведение своего Вестника при последней встрече?

— Он не мой, — жестко ответил Эрик, — и да, он изменился. Я замечал это.

Эрик начал вспоминать первое появление Вестника в своей жизни. Тогда еще все только начиналось… Мог ли Эрик хоть на секунду представить, что эта встреча выльется в нечто подобное? Конечно же, нет. В тот момент, когда костюм-тройка только-только появился на горизонте, Эрик почувствовал его неловкость. Да, точно. Он помнил, как растерянно выглядел Вестник. Помнил, как его серьезность и спокойствие порой нарушались какими-то только одному известному Вестнику мыслями. Противоречащими и, должно быть, даже пугающими его. Но тогда в нем не чувствовалось опасности. Не было той неуловимой угрозы, какую Эрик ощутил в дворцовом зале Мэлоу. С виду это был тот же Вестник. Но узнать его было невозможно. Обросшие волосы и слегка изменившиеся пропорции тела… это было не столь важно. Эрику казалось, что еще чуть-чуть… и Вестник отбросит маску спокойствия, набросившись на него и разорвав на куски. Но тогда Эрик не придал этому значения, так как был поглощен мыслями о Мэри. Теперь же Эрик понял, что эта аура враждебности и непредсказуемости пропитывала тогда в зале все вокруг.

«Далматинец, кто же ты, черт возьми, такой?»

К удивлению, Эрик обнаружил, что его губы начали дрожать. Эрик понял, что теперь образ Вестника немного пугает его.

Доктор Вагнер наблюдал за Эриком все это время. Он не ждал от своего собеседника никаких комментариев. Ему было достаточно того, чтобы Эрик взглянул на него. Словно это был сигнал, говорящий о том, что часть информации уже усвоена, и теперь можно дать вторую часть.

Как только их взгляды встретились, доктор Вагнер тут же начал говорить:

— Уже с первой встречи, и я в этом уверен, Кейси Диггенс начала поглощать Вестника! И вот видите! Каков финал! Она же сейчас прямо тут… но с ней… о боже! Вам бы это понравилось!

Голос доктора Вагнера начал походить на визг. Происходящее забавляло его все сильнее и сильнее.

Конец своей речи доктор Вагнер закончил полушепотом, словно разговаривал с самим собой. Его глаза игриво бегали по столу:

— А этот парень, Стивен Баркс… ох, то, что он сделал… куда же теперь попадет он? К нам его не привели! Ну, одной заботой меньше. Мистер Майлз, теперь вы ни единственный с кем я должен разобраться и…

«Этот Вагнер теперь больше походит на больного, нежели на доктора — подумал Эрик, не обращая на речь полоумного ангела ровным счетом никакого внимания — Кейси Диггенс, резонанс душ… зачем он рассказывает мне все это? Ведь я тут только ради Мэри!»

— Доктор Вагнер, — решительно прервал Эрик словесный поток ангельского восхищения, — простите, но мне плевать на все это. Вы сказали о моей жене. Ваши резонансы и прочее меня не интересует. Она здесь? В одной из палат?

Выражение на лице доктора Вагнера изменилось. Огонь в его глазах начал затухать. Видимо, эта тема была для него менее интересной.

— Да, мистер Майлз, — с явной неохотой начал отвечать доктор Вагнер, — и насколько я могу судить, она все еще здесь именно из-за вас.

После этих слов Эрик засиял, словно тысяча рождественских гирлянд.