Николай и Аня всегда помнили этот отцовский наказ. Часто по вечерам Анна Петровна устраивала громкие читки, и это в семье было приятным развлечением. Читала она хорошо. Привык к этим чтениям и отец. Иногда он сам просил Аню прочитать что-либо.

Однажды все расселись вокруг Ани. Только Николай сидел отдельно и просматривал газеты. Аня читала, как в первую мировую войну в воздушном бою погиб смертью храбрых русский летчик Петр Нестеров. Он впервые в бою с воздушным противником применил таран. Своим самолетом ударил в воздухе по самолету противника. Русский летчик прославился на весь мир. Случилось это так: над аэродромом русских появился вражеский аэроплан. Летчик барон Розенталь осматривал свои владения, занятые русскими войсками. Нестеров быстро взлетел и бросил свой самолет на австрийский аэроплан. Они оба рухнули на землю.

Мы знали, что Николай не случайно покупает книги о летчиках. Он не раз уже заговаривал с отцом о том, чтобы пойти учиться в летную школу. Частенько теперь его можно было видеть за сооружением моделей самолетов. Его модели хорошо летали, кружили в воздухе и совершали посадки.

В заводской библиотеке он все чаще брал книги по авиации. Как-то товарищи попросили брата принести модель самолета на завод и показать, как она летает.

Слух о предстоящем представлении быстро облетел завод. Посмотреть на демонстрацию модели самолета в обеденный перерыв рабочие собрались на заводском дворе. Всем было интересно, как парень из поселка Хлебниково будет запускать свою модель самолета.

Николай стоял посредине двора. Вот зажужжал моторчик, и модель взлетела в воздух. Брат умело управлял ею в воздухе.

Шло время. Коля все чаще стал поговаривать о том, что решил пойти учиться. Бывает так: у человека пришла мысль, подумал-подумал и забыл. У Николая же все было серьезно. Если он что-то задумал, то обязательно доводил задуманное дело до конца. А теперь, когда ему перешагнуло за двадцать пять, когда он стал коммунистом, он, конечно же, осуществит свою мечту.

Николай следил за внутренней жизнью в стране, за событиями в международной жизни, и его решение стать военным летчиком было окончательным.

На одном из партсобраний завода стоял вопрос о роли коммуниста в производстве. Докладчик говорил, что настало время, когда партия мобилизует силы народа на построение социализма, и роль коммуниста в этом строительстве велика и ответственна. Прежде всего, говорил докладчик, предстоит укрепить экономический фундамент социализма и на его основе обеспечить надлежащую оборону страны. Докладчик напомнил, что опасность империалистической войны все время возрастает.

После этого собрания в записной книжке Николая появились слова Михаила Ивановича Калинина: «Только тот человек… может быть счастливым, который ставит перед собой большие цели и борется за них всеми своими силами». И слова Сергея Мироновича Кирова: «Временами начинаешь понимать людей, которые из-за одного мгновения, могущего захватить всего человека, заполнить всю его душу и сердце, помыслы и все существо его, — могут жертвовать даже жизнью».

Эти высказывания М. И. Калинина и С. М. Кирова я привела так, как они записаны были Николаем. Это были те слова, которые Николай часто напоминал своим друзьям, говорил им о том, каким должен быть человек, назвавший себя коммунистом.

В один из дней августа 1932 года, едва Николай пришел в цех, как его пригласили на партийное бюро. Вызов для него был неожиданным. Правда, он знал, что на заводе давно уже планомерно ведется агитация среди коммунистов, мобилизуя их на работу в село. «А может быть, и мне махнуть?» — подумал он по пути в партком. Хотя у него была и другая мечта… Секретарь партбюро в кабинете находился один. Николай вошел, поздоровался. Секретарь встретил его улыбкой и пригласил сесть. Николай, заметно волнуясь, присел на стул.

— Ну, как дела, нормировщик? — спросил секретарь партбюро, с доброй улыбкой рассматривая гостя. — Как работается? Что нового?

— Ничего дела, — коротко ответил Николай. — Стараемся. Задания выполняем хорошо.

— Прекрасно… — секретарь партбюро внимательно посмотрел на Николая. Тот насторожился. — Работать тебе сегодня не придется. К двенадцати пойдешь в райком партии. Ты ведь, кажется, мечтал стать летчиком?

«Неужели… в летное пошлют?!» — но Николай даже не посмел спросить об этом, а секретарь продолжал:

— Парторганизация рекомендует тебя в летное училище. Коммунист ты молодой. Показатели в работе хорошие. Кажется, и по общеобразовательным на курсах дела идут неплохо. Так ведь? Вот и решили рекомендовать тебя. Подробности узнаешь в райкоме. Ну а здоровью твоему комиссии, пожалуй, только завидовать придется, так я думаю.

Секретарь партбюро встал, подошел к Николаю и протянул руку:

— Желаю тебе всяческих успехов, Гастелло! Да, а дома-то возражать не будут?

— Какое возражать! Отец с матерью знают… Я ведь давно об этом мечтал. Спасибо вам, товарищ секретарь!

— Тогда, как говорится, ни пуха ни пера!

Николай выскочил из кабинета и побежал в цех. Рассказал о новости старшему мастеру, бригадиру. Собрались ребята. Стали поздравлять.

— На хорошее дело идешь, Коля, — сказал старший мастер. — Главное, учись прилежно. Хватка у тебя есть. Все будет нормально!

Распрощавшись с товарищами, Николай сразу же отправился в райком партии. В приемной сидели уже несколько человек, тихо о чем-то переговариваясь. Здесь же за столом — девушка. Время от времени она заходила в кабинет к секретарю райкома партии и, возвращаясь, приглашала очередного посетителя.

Наконец она назвала и фамилию Гастелло. Николай с волнением вошел в кабинет, осторожно прикрыл за собой дверь и остановился у входа. За большим столом, у противоположной стены сидели несколько человек — комиссия. Двое из присутствующих были в военной форме с голубыми петлицами. Николая пригласили подойти к столу, и секретарь райкома — Николай узнал его сразу — спросил:

— Как, товарищ Гастелло, согласны пойти на учебу в летное училище?

— Это моя мечта, — не задумываясь ответил Николай.

— Вот и хорошо, — и секретарь райкома начал рассказывать, что партия направляет коммунистов на учебу в военные училища, что в стране создаются эскадрильи Красного Воздушного Флота. — Ваша парторганизация рекомендует вас на учебу в летное училище. Мы поддерживаем это предложение, — он посмотрел на членов комиссии. — Разрешите поздравить вас. Но учтите, учиться на летчика — дело серьезное и трудное.

Члены комиссии задали ему несколько вопросов, поинтересовались его биографией, спрашивали о производственных успехах. На все вопросы Николай ответил коротко и ясно. В конце беседы секретарь райкома сказал:

— Хорошо, товарищ Гастелло, можете быть свободны, готовьтесь к экзаменам.

Выйдя из кабинета, Николай посмотрел на ребят в приемной. Чувствовалось, все они, как и он, изрядно волновались. Все понимали, что отбирать будут лучших. Николая это особенно беспокоило. Ведь ему уже исполнилось двадцать пять лет. А в приемной сидят ребята куда моложе. Вдруг там, в училище, не примут…

Дома Николай рассказал нам, как с ним разговаривали в райкоме. Но то, что ему сказали что-то определенное, умолчал. Мы понимали, что он о чем-то недоговаривает, но были уверены, что Колю обязательно примут.

— Готовь, мать, — с уверенностью сказал отец, — сына к отъезду. Если уж нашего Николая не возьмут, кого же тогда зачислять будут!

Через несколько дней Коле вручили направление в Луганское летное училище. Настроение у него было приподнятое.

Перед его отъездом пришли к нам друзья и товарищи брата по работе. Каждый старался сказать ему в напутствие доброе слово, просили не забывать, писать почаще письма.