Отмахав от дороги порядка двадцати километров, отряд остановился на дневку. Надо было решать, что делать дальше и, исходя из всей полученной информации и того, что он обещал Константину Гепнеру помощь, в деле освобождения его близких, Радивой решил напасть на разработки в Андорре. Шанс, на удачный исход всего дела у него был хороший. Во–первых, на разработках всего пять дружинников с семьями, десять наемных надсмотрщиков и управляющий. Во вторых, все они находились в одном месте, в небольшом, но хорошо укрепленном остроге. В третьих, все рабы, а было их более двухсот, жили там же. В четвертых, до гор было всего четыре дня пути. Ну, и в пятых, Юнц в этом остроге бывал, его там прекрасно знали, и по слову казначея охрана откроет ворота в любое время дня и ночи.

Единственный вопрос, который беспокоил Лыкова, примут ли бывшие рабы его план и пойдут ли они за ним? В Константине сомнений не было, ради своих родных, тот был готов отдать жизнь.

Вечером Воин собрал всех людей вокруг себя и объяснил им ситуацию. Разумеется, упор делался на то, что все будут живы, а лихой наскок и неожиданность принесут им победу. Бывшие крестьяне посовещались и решили рискнуть, хотя честно его предупредили, что в случае неудачи, они покинут его и Константина, и скроются в лесу. Радивоя такой подход устраивал, каждый человек хочет жить, и имеет право самостоятельно определять свою судьбу. Что касается его, то понятно, он ничего не имеет и должен рисковать собой ради того, чтобы продвигаться вперед. Терять ему кроме жизни и здоровья нечего, а потому надо влезать в авантюру, тем более, что никакого иного плана в его голове не зародилось.

Решение принято, а значит, вперед. Марш по лесным тропам, а в ночное время и по дорогам, соединяющим человеческие поселения. Четыре дня пути к горам и еще двое суток к острогу по предгорьям, пролетели незаметно. Люди достигли конечной цели своего пути, и Радивой с Константином отправились на разведку.

Острог располагался в узкой теснине, перекрывающей вход в плодородную долину, где шли поиски серебра. Высокий частокол опоясывал полтора десятка построек на вершине невысокого перевала имеющего на вершине ровную площадку, и единственным входом внутрь служили крепкие двустворчатые ворота. Все сделано достаточно просто, но надежно и функционально. Голод жителям острога не грозил, долина, в которую выходили ворота с другой стороны, прокормила бы и тысячу человек. С водой так же, проблем никаких, и если пытаться атаковать это укрепление, то надо иметь штурмовые лестницы, пару таранов и не меньше сотни воинов, половина которых погибнет прежде, чем первые из них переберутся через стену.

Долго отдыхать не стали. Сделали привал, во время которого Константин и Радивой переоделись в одежду дружинников. Затем, ровно в полдень, когда рабочих и надсмотрщиков, находящихся в долине, нет в остроге, два молодых, в меру нахальных и рисковых парня, в сопровождении Юнца и бывших рабов, по узкой каменистой дороге, петляющей через чахлый лесок, а затем поднимающейся на перевал, направились к воротам.

Они вышли на открытое пространство, и сразу же раздался протяжный звук сигнального рожка. Людей заметил часовой на вышке у ворот, и звуком вызвал подмогу и управляющего. Не торопясь и без всякой суеты, разбойники подошли к воротам. Вперед выступил Константин, который задрал голову и прокричал:

— Эге-й! Отворяй ворота! К вам с проверкой прибыл сам казначей графа Альенде! Быстрее, а то у нас в пути коляска сломалась, и господин Юнц устал.

За стеной послышался шум, а сверху появилась голова пухлого молодого гражданина. Это был управляющий, господин Мендо, которого, если судить по перепачканным жирным губам, только что оторвали от обеда.

Мендо всмотрелся в Юнца, узнал его, засуетился, замахал руками и выкрикнул воинам:

— Отворяйте живее! Не видите, господин Юнц стоит на жаре!

Со скрипом, ворота открылись. Разбойники прошли внутрь. Рядом с Юнцем тут же засуетился спустившийся вниз управляющий, порывавшийся выразить ему свое почтение, и казначей, покосившийся на готового в любой момент ударить его ножом Поля Фурье, пристроившегося рядом, бросил Мендо:

— Немедленно постройте всех дружинников и надсмотрщиков.

— В остроге только четыре воина, господин казначей, — засуетился Мендо. — Одного я в замок графа с письмом послал, а надсмотрщики в долине.

— Построить, я сказал!

— Слушаюсь!

Дружинники, полноватые дядьки лет за сорок с отвисшими щеками и отвислыми усами, выстроились на площадке перед воротами, и последовала новая команда казначея:

— Оружие к осмотру!

Согласно этой команде, в дружине графа, каждый воин должен был скинуть с себя верхнюю одежду и положить на нее меч и нож. Однако дружинники не торопились выполнять требование казначея, и один из них, пробурчал:

— Это только граф приказать может или десятник.

— Вам что, надоело служить нашему повелителю или вы здесь в глуши совсем службу забыли? Теперь новые правила. Исполнять!

С недовольным ворчаньем, воины скинули с себя рубахи, и положили поверх них свое оружие, покрытые грязью мечи и ржавые тридцатисантиметровые ножи. Теперь настал черед Константина и Радивоя, которые обнажили свое оружие, и подошли вплотную к охранникам острога. Их задача контроль, а трое бывших рабов быстро свернули рубахи и отскочили в сторону.

— Эй, чего происходит? — спросил все тот же старый воин.

— Захват острога происходит, — сказал ему Лыков. — Где у вас бараки для рабов и кандалы? Сопротивляться не будете, обещаю, что семьи ваши не пострадают, а вы будете живы и здоровы.

Охранники переглянулись, решили не рисковать и послушно пошли в бараки для рабочих, а Мендо вскрикнул:

— Господин Юнц, как же так? Мы только нашли серебро, а вы про это только узнали и решили найти для себя другого хозяина?

— Вы нашли серебро!? — Юнц был очень удивлен.

— Да, — подтвердил управляющий. — Я ведь потому человека с письмом к графу и послал. Думал, что вы по этому делу и прибыли.

Казначей как–то сразу поник, посмотрел на Радивоя с Константином и сказал:

— Ну, вы и попали парни… И я с вами…

Что имеет ввиду графский казначей, Радивой понял. На Борее серебро очень ценный и дорогой ресурс, и за обладание им может завариться такая кровавая каша, что уцелеть будет сложно. Хотя, если посмотреть с другой стороны, то это не только проблема, но и отличный бонус, ради которого стоит посуетиться и, если потребуется, то и повоевать.

«Плевать! — решил Лыков. — Продолжаем действовать по плану».

Охранники были заперты и находились под охраной. Рядом заперли Юнца и Мендо. Ворота в долину были отворены, а в большой мир заперты, и оставалось только дождаться надсмотрщиков. Те не замедлили, пришли в острог как обычно, и повязать этих людей не составило большого труда, благо, оружия у них не было, а плетки против двух старых, но надежных арбалетов, и копий с мечами, не самое лучшее оружие.

Уже в сумерках, стоя на стене острога и видя, как во дворе веселятся освобожденные люди, Лыков подумал о том, что риск стоил того, чтобы посмотреть на радостные лица людей, которые сегодня смогут нормально поесть и спокойно выспаться. Конечно, завтра, когда эмоции схлынут, многие из них решат, что надо бежать из острога, но всегда найдется кто–то, кто останется. А потом, дня через три примчится граф Энрике Альенде, и предстоит серьезное дело. Сколько с ним будет воинов, неизвестно, но не меньше двух десятков и это будут не гарнизонные вояки, а прошедшие войну с Андовером бойцы. Возможно, получится их всех разоружить и обойтись без крови, а затем, взять графа в заложники, закрепиться в этих местах и какое–то время получать с рудника доход. Это был бы самый наилучший, может быть, идеальный вариант.

Радивой хотел сойти со стены и присоединиться к сидящему подле своего деда счастливому Константину, но в это время в его голове прозвучал обезличенный голос Координатора:

— Первая вводная для Воина. Убить графа Альенде. Срок десять дней. Отказ повлечет за собой наказание.