Гилтас не стал тратить дыхание на спор; он лишь подождал, пока стихнут крики генерала.

«Беседующий поступает так, как считает нужным», — сказала Хамарамису Кериан. — «Я постараюсь вернуть его живым».

Стоявшие рядом пустили слух. Пока откатывали бочки, грубую стену заполнили десятки эльфов, с тревогой наблюдавших, как их суверен бросает вызов призракам долины.

Едва королевская чета прошла сквозь трилит, Гилтаса скрутил приступ кашля. Кериан поддерживала его рукой. Он пытался высвободиться, протестуя, что вряд ли она сможет воспользоваться луком или мечом, пока помогает ему.

Она лишь усилила хватку. — «Не волнуйся. Если до этого дойдет, я уроню тебя, словно горячий камень».

Едва слышно рассмеявшись, Гилтас выпрямился. Они двинулись через открытое пространство между лагерем и чахлым лесом. Гилтас оглянулся.

«У меня есть теория насчет этого места», — сказал он. — «Полагаю…»

«Многие лета Гилтасу Следопыту!» — крикнул голос из лагеря.

«Многие лета Беседующему с Солнцем и Звездами!» — добавил другой, и на какое-то время безмолвная долина наполнилась хором эльфийских голосов.

Когда шум стих, Кериан спросила Гилтаса насчет его теории. Он сжал ее руку и покачал головой. Его обращенные в сторону лагеря глаза блестели от непролитых слез. — «Не сейчас», — произнес он хриплым от эмоций голосом.

Гилтас поднял руку, выражая признательность своему народу. Они с Кериан продолжили медленно идти.

Гаснущий свет касался зарослей перед ними. Когда двое эльфов были на полпути к линии искривленных деревьев, между парой чахлых дубов промелькнуло существо. Беседующий остановился, и Кериан сняла лук.

«Нет, пока я не скажу», — тихо произнес Гилтас.

Ее губы изогнулись в гримасе, но она кивнула.

У одного из деревьев что-то стояло. Беседующий с супругой продолжили идти под наблюдающим взглядом темных глаз. Глаза были близко посаженными, и располагались низко от земли.

«Не бойтесь», — сказал Гилтас. — «Мы не причиним вам вреда».

Со своей стороны, Кериан собиралась причинить много вреда, но держала охотничий наконечник направленным в землю. Гилтас внезапно шагнул в сторону и встал перед ней. Она, было, запротестовала, но он резким жестом призвал к тишине. Она сдвинулась влево, чтобы видеть цель. Он виду не подал, что заметил ее движение. Все его внимание было сфокусировано на пристально следящих глазах и темной фигуре за ними.

«Можем мы помочь вам?» — спросил он, тихим и спокойным голосом.

Вокруг первой пары появились еще глаза. Они были разных размеров и на разной высоте. Каждая пара возникала внезапно и молча — вот их не было, и вот они здесь. Гилтас представился, лишь по имени, возможно, не желая напугать находившиеся напротив него мимолетные создания своим полным титулом. Он сказал им, что эльфы пришли в долину вести мирную жизнь и спросил, чего хотят существа.

Пока он говорил, Кериан поняла, что происходит что-то странное. Ее ноги начали тяжелеть, словно их тянула вниз невидимая сила. Она с трудом двигалась. Каждый последующий шаг давался труднее предыдущего. Державшие стрелу пальцы онемели. Становилось тяжело дышать. Она не могла представить причины всего этого, кроме недоброй магии, и попыталась предупредить Гилтаса, но он не услышал ее сдавленных слов. В туманных сумерках вокруг них материализовывались все новые и новые фигуры. Темные силуэты становились все четче, превращаясь в облаченных в белые платья эльфов. Они были босыми, с длинными спутанными волосами, и все на голову короче ее. Их лица были расплывчатыми, размытыми, словно потревоженные зыбью отражения в воде. Она не могла получить четкого представления об их внешности.

«Захватчики изгнали нас из родных земель», — говорил Гилтас. — «Эта долина — наше последнее убежище».

Вы не можете остаться. Таким, как вы, здесь не место.

Шепчущий голос коснулся ушей Кериан, и испуганная реакция Гилтаса сказала ей, что он тоже его услышал. На руке Кериан играла прохлада. Один из полупрозрачных эльфов коснулся ее. Она хотела отдернуться, но, казалось, ее мышцы обратились в дерево. Никто из существ не находился достаточно близко, чтобы коснуться Гилтаса, и тот бубнил и бубнил, точно на переговорах с елейными приспешниками Сахим-Хана. Еще несколько призраков коснулись Кериан, их маленькие ручки были холодны, как снег в горах.

Гилтас сказал: «Возможно, мы можем помочь вам. Почему вы обитаете в этой долине? Что делает ваши души не упокоенными?»

Нас забыли. Нас потеряли. Но мы живые. Мы живые!

С этими словами, призраки внезапно изменились. Из мертвенно-бледных привидений они стали более телесными. Белые платья и бледная кожа потемнели. Призраки оказались дикими существами, покрытыми мехом, и больше совсем не напоминали эльфов. Прохладные легкие как перышки пальцы стали когтями, которые скребли руки Кериан, пуская ей кровь.

Набрав в грудь столько воздуха, сколько смогла, Кериан разом выдохнула: «Ловушка!»

Он обернулся. На его лице отразилось потрясение. — «Отпустите ее! Именем Беседующего с Солнцем и Звездами, отпустите ее!» — крикнул он. Поразительно, но существа подчинились. Они отступили. Гилтас подошел к своей оцепеневшей жене, и на этот раз пришел его черед оказать поддержку.

Беседующий? Ты — Беседующий?

«Да, я!»

Кровь Золотоглазого!

Восстановив контроль над конечностями, Кериан схватила мужа за руку. — «Они — не эльфы, они — чудовища!» — с опаской сказала она. — «Нам нужно возвращаться!»

Когда они побежали, призраки последовали за ними. Существа не двигались, они просто исчезали из одной точки и вновь возникали в нескольких метрах далее.

Кериан побежала быстрее, до боли стиснув запястье Гилтаса. Над головой замерцали первые звезды. Блуждающие огоньки могли появиться в любой момент, но чаще всего, когда начинали сиять звезды. Несмотря на все ее усилия, Гилтас отставал, и попытки Кериан тащить его приводили лишь к тому, что он спотыкался.

«Отпусти меня», — потребовал Гилтас. — «Я могу бежать!»

Она выпустила его, но велела бежать быстрее.

Они были лишь на полпути к лагерю, когда Кериан резко остановила его. — «Не шевелись!» — прошипела она, указывая пальцем.

Наверху хаотично метались два десятка огоньков. Малиновые, золотистые, темно-синие, ярко-зеленые — они быстро опускались, направляясь к двум эльфам.

«Что будем делать?» — спросил Гилтас.

«Стой спокойно».

«Как насчет призраков?»

Кериан осмелилась лишь бросить взгляд через плечо. Призраки остановились. Выражения их жутких звериных лиц исказились ненавистью. Призраки обнажили длинные серые зубы и совершали когтями царапающие движения. Они не двигались дальше, и, по мере того, как спускались огоньки, отступали от них точно так же, как и живые эльфы. Призраки явно боялись блуждающих огоньков.

Разноцветные огоньки пронеслись мимо, едва не задев голову Кериан, и полетели прямо к отступавшим духам. Янтарный огонек поймал одного из медленно двигавшихся призраков, и оба они исчезли в беззвучной вспышке.

«Они охотятся на духов так же, как и на живых существ!» — прошептал Гилтас.

Кериан, поедаемая необходимостью оставаться на месте, когда каждый мускул кричал бежать, стиснула зубы. Три блуждающих огонька прошли на расстоянии вытянутой руки. Их неспешный извилистый полет был обманчив. Когда ситуация требовала того, они могли двигаться стремительно, точно стрела.

Огоньки забрали еще двух призраков, прежде чем остальные исчезли в безмолвном лесу. Появились новые блуждающие огоньки, приближаясь с севера и юга. Пока они с Гилтасом стояли локоть к локтю в сгущавшихся сумерках, Кериан видела эльфов, замеревших на окружавших их лагерь камнях. Те беспомощно наблюдали, как полсотни танцующих огней заполнили пространство между лагерем и двоими, пойманными в ловушку вне его безопасности. Львица была в ярости. Она сердилась не на своего мужа за то, что тот осмелился покинуть лагерь, а на саму себя, что позволила это сделать. Он всегда являлся примером; такова была его натура. А ответственность за его безопасность лежала на ней, и только на ней. Даже если это означало задеть чувство собственного достоинства Беседующего, ей не следовало позволять ему покидать лагерь.